Научиться быть ведьмой - Ольга Обская

Профессор вышел из торгового центра под впечатлением пожелания приветливой продавщицы. Если точнее, одного из слов этого пожелания. Она назвала его папой. Это было приятно. Немного неожиданно, но очень приятно ощутить себя будущим отцом. Отцом крохи с Юлиными зелёными глазами.

Это волнующее чувство вселяло надежду, что всё будет хорошо, всё получится. Аристарх представил себе малютку в комбинезончике цвета молодой листвы на руках улыбающейся Юли, и на душе стало тепло. А когда он перестал сдерживать воображение, то тепло начало растекаться уже по телу. В своих мечтах он нежно касался волос Юли губами. И не только волос. А она дразнила его лукавой улыбкой и горящим взглядом зелёных глаз. Его лёгкие поцелуи становились всё более долгими и горячими, и…

Профессор очнулся только, когда подошёл к входу в женское общежитие. Взлетел по ступенькам на второй этаж. Сердце бешено колотилось. Он остановился возле комнаты Юли, чтобы выровнять дыхание и замер — из-за двери доносился взволнованный мужской голос. Чёрт! Никита? Аристарх, что, опоздал?

Нет, не Никита. Сквозь тонкую щель не плотно прикрытой двери профессор увидел, что в комнате Юли находится какой-то незнакомый парень. По его щеке катилась слеза. Он держал Юлю за руку и горячо шептал:

— Эля, прости! Умоляю, прости! Я безумно тебя люблю! Слышишь, Эля?! Прости меня хотя бы ради нашего малыша.

Парень упал на колени, обхватил Юлю руками и прижался щекой к её животику:

— Хотя бы ради нашего малыша…

Юля провела рукой по его голове:

— Я тебя прощаю, Ричард.

Глава 72. Тотальный контроль

Самолёт быстро набирал высоту. Она сидела неподвижно и смотрела в иллюминатор. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как очертания ненавистного Уэймонта становятся всё более и более расплывчатыми. Здания и деревья превращаются в игрушечные, а затем и вовсе растворяются в пелене. Всё. Можно было вздохнуть с облегчением. Бесконечно долгие, мучительные месяцы ожидания позади. Она вырвалась. Она была почти счастлива. Почти, потому что пьянящее чувство свободы перебивала горькая мысль о том, какую высокую цену за эту свободу пришлось заплатить.

Арсений… Он не выходил у неё из головы. Ей вспоминалась их первая встреча. Она шла по побережью босиком в тоненьком платьице. Холодный осенний ветер заставлял ёжиться, но она всё равно улыбалась. Ведь такие долгие прогулки позволялись ей не часто. И вдруг заметила симпатичного парня. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди от противоречивых чувств. Она сразу узнала того, кто шагал навстречу. Это был её спаситель Арсений из предсказанного будущего. Секретарь босса, который ценой собственной жизни поможет сбежать.

Да. За пару недель до их первой встречи она применила запрещённый приём: использовала методику точного предсказания. Зачем это сделала? Ведь понимала, что не поможет. Отчаяние толкнуло на необдуманный шаг. Она долгие месяцы строила планы, как ей вырваться на свободу, но понимала: её магических способностей недостаточно, чтобы обдурить целую армию магов-надсмотрщиков. И ей захотелось хотя бы узнать, настанет ли когда-нибудь такой день, когда она покинет это проклятое место. И она увидела этот день. Господи! Сколько раз потом корила себя за это.

Возможно, именно предсказанное будущее мешало ей полюбить Арсения. Мысль о том, что ему приготовила судьба, убивала чувства. Как ещё объяснить, что её сердце не трогали нежные трепетные взгляды Арсения? А ведь он жил ради этих нескольких секунд в день.

Да, поначалу их общение состояло только из мимолётного обмена взглядами. В полдень ей разрешалась короткая прогулка в саду в сопровождении «почётного эскорта», и именно в это время Арсений выходил из особняка босса на ланч.

К счастью, потом ей удалось наладить ещё один канал связи. Она настояла, чтобы ей дали телефон, по которому можно связаться с прислугой: горничными, прачками, поварами. А личный секретарь босса позаботился, чтобы его номер также был включён в список номеров обслуживающего персонала.

С того дня они могли разговаривать часами. Они смогли придумать и детально проработать план действий. Ведь для неё был важен не только сам побег. Побег ничего не решал. Это была бы просто короткая передышка, если, оказавшись на свободе, она сразу не предприняла бы решительных действий. И Арсений тщательно подготовил всё необходимое. Теперь дело за ней. И она готова.

Она глянула на часы. Через сорок минут самолёт приземлится в аэропорту крупного сибирского города. Затем ей потребуется ещё несколько часов, чтобы добраться до пункта назначения. А потом она начнёт действовать.

Никита ходил по комнате Вероники взад-вперёд. Он только что пересказал ей свой разговор с дядей Бернардом. Ситуация, в которой оказался, была настолько сложной и щекотливой, что Никита не мог понять, как следует поступить. Сначала он собирался всё обдумать и принять решение в одиночку, но потом понял, что это будет неправильно. Ему нужно было посоветоваться со своей девушкой, которая также как и он оказалась заложницей непростых обстоятельств.

— Никит, перестань маячить. Сядь, — Ника старалась говорить спокойно, хотя одолевало желание отчаянно кричать. — Нужно всё обдумать без суеты.

Никита послушно пристроился на кровать рядом с Вероникой. Но через пару секунд снова соскочил:

— По сути, дядя Бернард прав. Юле нужна именно такая специфическая помощь. А кто ей поможет, если не я. Знаешь, так было всегда. С самого детства. Я всегда помогал ей выпутываться из неприятностей. Помогу и в этот раз. Другого решения я не вижу. И потом это ведь всего на несколько месяцев.

— Правильно, — кивнула Вероника. — Помощь нужна. Но для начала надо поговорить с Юлей. Хороши же вы с дядей Бернардом. Уже всё придумали. А её спросить?

Никита снова подошёл к Веронике и уселся рядом. Развернул её к себе и жадно поцеловал.

— Целых несколько месяцев. Я уже скучаю.

— Поговорить с Юлей, — строго напомнила Ника и, улыбнувшись, добавила. — И не надо столько трагизма. Думаю, даже если тебе придётся временно играть роль мужа Юли, мы всё равно сможем иногда встречаться.

Никита посмотрел на Веронику с нежностью за подаренную надежду. Он даже не догадывался, скольких усилий ей стоило это спокойствие, и эта улыбка.

— Ладно, пошёл к Юле, — со вздохом произнёс Никита. — Это ещё надо постараться её убедить. Представляю, в каком восторге она поначалу будет от идеи своего папочки.

Никита вышел из комнаты Вероники и направился к соседней. Возле двери он заметил бесхозный красочный пакет. Находка заставила его насторожиться. Никита тщательно просканировал пакет и, убедившись, что он не представляет угрозы, заглянул внутрь. Детская одёжка?! Никита усмехнулся. Вот что значит материнский инстинкт — Юля уже начала приобретать вещи для малыша. Только, видимо, беременность сделала её рассеянной — забыла пакет в коридоре.

— Эля, можно? — постучался Никита.

— Уходи. Мне нужно подумать, — раздался из-за двери взволнованный голос Юли.

— Не понял, — опешил Никита.

— Прошу, уходи! — Юля повысила голос до отчаянного крика.

Никита уже было развернулся, чтобы выполнить просьбу сестры, как дверь распахнулась, и из комнаты выскочил парень, в котором не трудно было узнать английского дружка Юли.

— Я всё равно теперь всегда буду рядом, — бросил он у порога и ретировался.

Никита догадавшись, что последние реплики сестры были адресованы не ему, зашёл в комнату.

— Эля, ты как? — только и нашёлся, что сказать Никита, увидев бледную растерянную Юлю, готовую вот-вот разрыдаться.

Но, похоже, эмоции сестры он угадал неправильно. Вместо того чтобы плакать, Юля неожиданно набросилась на брата с гневной тирадой:

— Как ты мог?! Зачем ты ему рассказал?! Ты же обещал, что будешь пока молчать!

— Эля, малышка, — мягко произнёс Никита, — Я ничего Ричарду не говорил. Наверно ему позвонил твой отец.

— Так ты рассказал отцу?! — ещё больше возмутилась Юля.

Никита догадывался, что если не предпринять срочных мер, истерики не миновать. Он подскочил к сестре и обнял её за плечи.

— Тш-ш-ш, всё хорошо. Конечно, я ему не говорил. Ни ему, ни Ричарду. Никому.

Юля уткнулась головой в плечо брата и шёпотом произнесла:

— Никит, это было так неожиданно… и так больно видеть его… Он просил простить… И я сказала, что прощаю.

— Ты действительно простила?

— Простила. Но мне всё равно невыносимо видеть его.

— Но он отец ребёнка, — мягко напомнил Никита.

— Ты думаешь, я забыла?! — с отчаяньем в голосе спросила Юля. — Все эти дни я только и думала, что о ребёнке. О том, что ему нужен отец. О том, что мне нужно простить Ричарда. Попробовать ради малыша наладить с ним отношения. И я смогла простить, но не могу забыть. Понимаешь, не могу. Мне нужно время.