Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   - Товарищ майор, как понимать "около двадцати четырех орудий"? Что может быть двадцать три с половиной?

   - Из-за пыли, поднятой колонной невозможно было подсчитать точно, но по косвенным признакам, таким как интервал движения между техникой, запасные тягачи, машины подвоза боеприпасов, с высокой степенью вероятности установлено именно двадцать четыре орудия калибра не более сто миллиметров, а также батарея из четырех тяжелых орудий, калибра не менее двухсот миллиметров, дивизион противотанковых пушек калибра тридцать семь миллиметров, и смешанный зенитный дивизион из батареи крупного калибра где-то, как наши восьмидесятипяти миллиметровки и около десятка спаренных зенитных автоматов, установленных в кузова полугусеничных транспортеров. По данным Ледогорова, в этом районе постоянно находятся один-два ближних авиаразведчика, но приданные генералом Лакеевым истребители постоянно срывают ведение разведки...

   - Что значит срывают, они что уже разучились сбивать? Это же тихоходные машины!

   - Нет, сбивать не разучились, немцы поменяли тактику ведения воздушной разведки, они сейчас посылают в разведку два разведчика, и прикрывают их дежурной парой истребителей, которые барражируют над ними, мгновенно атакуют наши самолеты, если наших больше связывают их воздушным боем или, если наших столько же или меньше навязывают бой на вертикалях.

   - Да, час от часу не легче!

   - Все равно, справляются, товарищ командир! Кроме того наши группы через Ледогорова наводят нашу штурмовую авиацию на эту колонну и значительно замедляют темп движения.

   - Какие успехи от налетов?

   - Выведено из строя несколько танков и до двух взводов пехоты.

   - Это все? А артиллерии?

   - Видно пилоты ориентированы, в первую очередь на танки и бронетранспортеры.

   - Да хер с ними с этими танками и пехотой! С ними как нибудь справимся, важнее выбивать у них на марше артиллерию и связь!

   Ладно, я свяжусь с Лакеевым, попрошу его изменить указание пилотам. Что еще?

   - Между Фусовым и Торки расположился один наш гаубичный дивизион, еще один находится в районе Первятичи, калибр сто двадцать два миллеметра.

   - Это два дивизиона триста сорок первого гаубичного полка, третий дивизион стопятидесятидвух миллиметровых орудий, должен был еще вчера прийти из Павурского лагеря, со сборов. Двадцатого числа начал марш, где сейчас неизвестно. - добавил ясности майор Знаменский.

   - Хорошо бы использовать эти дивизионы по танковой колонне!

   - Думаю это нереально, на одну нашу дивизию наседают три немецких, уверен неполный полк и так работает на износ!

   - Александр Васильевич, а не этот ли потерявшийся дивизион, так успешно отстрелялся по немецким танкам на платине вместе с Пленгеем, Скороходовым и двумя "Шилками"?

   - Похоже, что он, но там проблема, большинство лошадей вышло из строя, а орудия почти все целы. Если точно одиннадцать орудий целы, у одного осколком пробило накатник, нужен ремонт.

   - Что предлагаешь?

   - У нас там недалеко одна наша батарея, КШМка комбата, две "Шилки", одна "семидесятка" - можно поднять десять орудий,

   Еще одно придется тянуть лошадьми, либо не тянуть вообще, чтобы не замедлять марш колонны.

   - Лучше не тянуть, пусть командир дивизиона оставит старшего, и он займется ремонтом орудия, похоронит людей по- человечески и самое главное пусть постреливает изредка, что бы немцы видели, что дамба закрыта для них.

   - Хорошо.

   - Пленгею надо добавить снарядов, у нас какой то автотранспорт остался?

   - Несколько машин найдем!

   - Еще хотя бы три-четыре машины сто пятьдесят второго калибра, а то орудия притащим а стрелять х...!

   - Распоряжусь!

   После ухода делегата, повернувшись к Васильеву, спросил:

   - Александр Васильевич, как идут дела у Луняченко с оборудованием позиций?

   - Согласно доклада получасовой давности, он приступил к инженерному оборудованию позиций. Техника роет траншеи, инженерно-

   саперный взвод устанавливает минные поля. Просил подбросить личного состава для маскировки позиций и мин, так как своего запаса надолго не хватит - они же мину устанавливают с помощью прицепного заградителя, а тот работает быстро. Необходимо поторопить летчиков, пусть как можно скорее перебрасывают три саперные роты, и обязательно с запасом мин!

   - Товарищ Знаменский, не подскажете какой запас мин в перебрасываемых саперных ротах?

   - Пятьсот противотанковых мин, шестьсот килограмм взрывчатки и двести пятьдесят взрывателей!

   - Умножить на три... Мало! Очень мало! Где мы можем быстро раздобыть еще мин и взрывчатки? У кого какие предложения?

   В воздухе повисло тяжелое молчание. Первым высказался Знаменский:

   - В Порицке находятся армейские склады инженерного имущества, там должны быть и мины и взрывчатка, еще есть инженерные склады армии в Ковеле, Луцке, Дубно и Ровно. Ближе всего конечно в Порицке, буду связываться в первую очередь с этим складом, и с остальными тоже.

   Зашедший в штаб по своим делам гвардии капитан Ледогоров, также высказал интересную мысль:

   - Я слышал по рации, что рядом с аэродромом расположен склад сельхозудобрений, если там есть селитра, то мешок с ней можно положить на обычную "противопехотку" и получится мощный фугас, только взрыватель другой поставить, лучше электрический.

   - Отлично, кто, что еще предложит?

   Васильев озвучил еще одно предложение:

   - Я конечно не сапер, но генерал Лакеев говорил, что у них большие запасы авиабомб крупных калибров. Если попробовать сбросить прямо с самолетов, на места закладки фугасов бомбы без взрывателей, а сами взрыватели уже саперы на земле установят?

   - Да, майор интересное предложение, а самое главное закапывать не надо... Это надо с саперами говорить, а то хе... его знает, вдруг как шарахнет... Нет, предложение интересное, но я не знаю... В общем это с саперами...

   - А не съездить ли нам непосредственно на место, товарищ майор? Заодно посмотрим, как Луняченко там развернулся!

   - Сам хотел предложить, товарищ подполковник.

   - Давай оставляй за себя СОБа и на моей "тачанке" сгоняем.

   - Может лучше на БТРе?

   - Так там только одна рация!

   - А мы "Чайку" возьмем, там и раций и места много и трясет меньше!

   - Ладно уговорил, распорядись!

   Солнце клонилось к западу. Огромное, багрово-красное, оно уходило туда, находился враг. Я сорвал пушистую ветку и утонул лицом в свежей листве. Полной грудью вдыхал сладкий ее аромат, влажный запах предвечерней росы... Кусты у дороги уже почернели, но вершины деревьев еще были освещены заходящим солнцем.

   Сидя в БТРе, думал о том, что успеем мы все сделать или нет? Фактор времени сейчас решал все. Успеют части дивизии к ночи закрепиться, можно будет считать - полдела сделано. В этот момент ко мне обратился Васильев, он через ТПУ бронетранспортера сказал:

   - Командир! Сейчас вспомнил интересную мысль, прочитанную в одном учебнике по тактике: "В годы войны для успешного отражения атак противника соотношение количества своих противотанковых средств и числа танков противника принималось равным один к двум, т. е. в среднем один танк, или орудие обороняющегося могли уничтожить два наступающих танка противника".

   Скосив глаза на Знаменского, я облегченно выдохнул - его шлемофон не был подключен к переговорному устройству.

   - Александр Сергеевич, приказываю тебе, следи за языком, а то сгорим как шведы под Полтавой!

   - Командир, ты о чем?

   - О том: "В годы войны..."

   - Обижаешь, я специально его пропустил в дальний угол, чтобы ему шнура не хватило...

   - Все равно приказываю следить за языком!

   - Есть!

   "Семидесятка" пересекла дорогу и выскочила на пригорок. С него хорошо просматривалось небольшое село, внизу, теряясь в кустарнике и камышах, текла небольшая речушка. Мы все вышли из машины, взобрались по крутому склону на вершину, сверили высоту с отметкой на карте. Положив карту в полевую сумку, заметил Васильеву: - Эту высотку надо будет иметь в виду. С нее отлично просматривается все вокруг. Если тут поставить НП, то не только дорога окажется под прицелом, а резерв свой разместим в рощице, близ села - и скрытно, и удобно бить по противнику. Откуда, товарищ майор, немец начнет наступление, как думаешь? Знаменский ответил, не задумываясь: