Римская история в лицах - Лев Остерман

Так же откровенно против сената был направлен проведенный Цезарем позднее тщательно разработанный (101 пункт!) закон о вымогательствах, где была точно определена и ограничена власть наместников, а также записаны строгие наказания за взяточничество и другие злоупотребления в провинциях.

Цицерон был глубоко возмущен самоуправством триумвиров. В апреле 59-го года он пишет своему ближайшему другу Аттику:

«...если власть сената была ненавистна, то что, по-твоему, будет теперь, когда она передана не народу, а троим людям, не знающим меры? Ведь они, пожалуй, будут делать, кого захотят, консулами и народными трибунами...» (Письма Марка Туллия Цицерона, т. 1, № 36) В другом письме тому же адресату (месяцем позже) уже не возмущение, а апатия:

«Бессмертные боги! Меня утешает не столько добрая надежда, как раньше, сколько безразличие, которого я ни к чему не испытываю в такой степени, как к этим общественным и государственным делам...» (Цицерон. Письма... т. 1, № 44)

Между тем, Цезарь вел с сенатом бескомпромиссную войну. Он заставил всех сенаторов поклясться в соблюдении принятых законов. Некоторые отказывались поначалу, но Цезарь провел в Народном собрании решение о том, что каждый, кто не даст клятву, подлежит смерти. Почтенные сенаторы поняли, что угроза нешуточная, и, затаив ненависть, покорились. Кстати, Цезарь был первым, кто оценил силу «средств массовой информации». Он учредил Acta populi («правительственный вестник») — первую газету, где регулярно публиковались изложения всех прений в сенате и Народном собрании.

Наконец, все обязательства Цезаря по отношению к коллегам по триумвирату были выполнены. Наступил его черед с их помощью получить под свое командование войско. Желательно в таком районе, где боевые действия, а следовательно, и сплочение войска вокруг полководца, были бы вероятны. Случай представился. Умер наместник Цизальпинской Галлии (по эту сторону Альп) и Иллирии (югославское побережье Адриатики). Народное собрание по предложению одного из трибунов-цезарианцев назначило эти провинции в управление Юлию Цезарю сроком сразу на пять лет и с правом набора трех легионов. (Решение было принято 1 марта 59-го года и вступило в силу немедленно. Это означало, что до конца того же года Цезарь лишь номинально числился наместником Галлии, а срок его наместничества должен был окончиться 1 марта 54-го года. Такое уточнение необходимо для понимания некоторых последующих обстоятельств и событий). Право набора означало содержание этих легионов за счет казны. С кислой миной сенаторы вынуждены были согласиться — повторять унижение, связанное с принесением клятвы, не хотелось. То ли по настоянию Красса и Помпея, то ли в надежде на то, что Цезарь в прямом и переносном смысле свернет там себе шею, но сенат неожиданно назначил Цезарю в управление еще и Нарбонскую Галлию — то есть весь юг нынешней Франции, где в то время было очень неспокойно. С правом набора еще одного легиона. Лучшего подарка сенаторы сделать Цезарю не могли!

Прежде чем покинуть Рим, Юлий принял меры, обеспечивающие его интересы в столице во время долгого отсутствия. Во-первых, он женил Помпея на своей дочери Юлии. Во-вторых, сам женился на Кальпурнии — дочери Луция Кальпурния Пизона, которого провел в консулы на 58-й год вместе с Авлом Габинием, адъютантом Помпея. Как ни странно, но оба «брака по расчету» оказались удачными. Сорокасемилетний Гней Помпей горячо полюбил Юлию, которая была вдвое его моложе. Но и она вплоть до своей ранней кончины отвечала ему взаимностью. Брак Цезаря с Кальпурнией тоже прервала лишь смерть — на этот раз смерть мужа. Судя по отзывам современников, Кальпурния оказалась верным другом Цезаря. Свою связь с Крассом Цезарь закрепил тем, что пригласил с собой его сына в качестве легата — командующего легионом. Забегая вперед, могу сказать, что молодой Красс оказался превосходным полководцем. Четвертая вперед оплаченная «страховка» Юлия Цезаря была связана с именем Клодия — героя известного нам скандала в его доме. В качестве верховного понтифика Цезарь оформил переход Клодия путем усыновления в плебеи (такая процедура нам уже встречалась). Затем, уже в качестве консула, он добился избрания Клодия трибуном на 58-й год.

Читатель, я надеюсь, не забыл, что Клодий ненавидел Цицерона — одного из самых серьезных противников Цезаря в сенате. Став трибуном, Клодий сколачивает из бывших гладиаторов и прочего отпетого люда шайку головорезов, которые, разумеется, именуют себя защитниками народа. Тучи над головой Цицерона сгущаются. Апатию сменяет страх. Есть все основания бояться физической расправы — на улицах Рима уже нередки убийства. Цицерон бросается было за защитой к Помпею, которого он в свое время так решительно поддержал при назначении полководцем в Азию. Но Помпей, связанный союзом с Цезарем, уклоняется от встречи. Искал Цицерон покровительства и у самого Цезаря. Тот предложил ему ехать с ним легатом в Галлию. Цицерон отказался. Он понимал, что командовать легионом Цезарь ему не поручит — да Цицерон и не взялся бы, — а будет просто держать под присмотром (через три года, когда в Рим с Сицилии возвратится родной брат Цицерона, Квинт, Цезарь пригласит его в качестве легата и доверит легион, о чем жалеть ему не придется).

Друзья советовали Марку Цицерону бежать из Рима. Ранней весной 58-го года он последовал их совету. Клодий немедленно провел в Народном собрании официальное постановление о его изгнании (на основании того, что Цицерон казнил катилинариев без суда), приказал конфисковать все имущество, разрушить дом в Риме и сжечь виллы, принадлежавшие Цицерону. Изгнанник поселяется в Греции. Вскоре и второй решительный оппонент Цезаря, Марк Катон, тем же Клодием будет удален из Рима — послан с дипломатической миссией на Кипр. Обеспечив таким образом тылы и закончив набор солдат, Цезарь в апреле 58-го года отбывает в Галлию.

Галльская война

Вряд ли он предполагал, что покидает Рим на целых девять лет. Ведь ему уже сорок три! Война в Галлии должна лишь сыграть роль подготовительного этапа к осуществлению планов великих преобразований римского государства. Но, в отличие от Помпея, Цезаря Фортуна не баловала. Каждый успех на пути к намеченной цели приходилось вырывать, проявляя необыкновенное терпение и упорство, мобилизуя все силы, всю волю.

Я не буду подробно рассказывать о многочисленных сражениях и походах, которыми были заполнены эти долгие девять лет. Вместо этого я постараюсь в описании некоторых военных эпизодов представить наиболее яркие черты облика Цезаря-полководца, а также проследить, каким образом он продвигался к цели, ради которой затеял столь грандиозную войну. Для того, чтобы эти эпизоды не повисли в воздухе, мне придется в самых общих чертах описать ситуацию в еще почти неведомой римлянам дикой Галлии (ныне это территория Франции, Бельгии, части Голландии и левобережья Рейна в Германии).

Написав «почти» неведомой Галлии, я имел в виду, что отважные римские купцы проникали в эти края вдоль течения рек задолго до Цезаря. К тому же юг нынешней Франции был уже давно завоеван и «освоен» римлянами. Ведь пеший переход из Испании в Италию впервые совершил еще Ганнибал. Потом этот маршрут не раз в обоих направлениях отмеряли шагами римские легионеры. На побережье Средиземного моря, как уже упоминалось, с незапамятных времен существовала греческая колония Массилия (Марсель), а позднее, близ границы с Испанией, был основан город Нарбон, по имени которого вся эта прибрежная полоса именовалась Нарбонской Галлией. Она имела статус римской провинции. Говоря о Галлии, римляне нередко называли ее просто «Провинция», откуда и пошло современное французское название этой области — Прованс. В иных местах прибрежная полоса сужалась до нескольких десятков километров, в предгорьях Пиренеев Провинция доходила до района нынешней Тулузы, а вверх по течению Роны, в долине между отрогами Альп и хребтом Севенны, поднималась до самого Лиона (в ту пору — город Лугдун). В этой долине проживало, в частности, и племя аллоброгов, упоминавшееся в связи с заговором Катилины. Из множества галльских племен, населявших остальную, огромную территорию Галлии, назову лишь несколько наиболее значительных. Западнее хребта Севенны располагались арверны. К северу от них, в бассейне Луары — эдуи. В среднем течении Сены — парисии. По их имени теперь названа столица Франции. Еще дальше на север обширную территорию занимали племена воинственных белгов. На юго-западе, вдоль атлантического побережья страны, жили венеты и битуриги. Если же двигаться вдоль восточных окраин страны, то севернее аллоброгов, вдоль Соны (притока Роны) размещалось племя секванов. Еще к востоку от них, на территории нынешней Швейцарии, жили гельветы. А севернее секванов, в левобережье среднего течения Рейна — треверы. Римляне называли все эти обширные и неведомые им края «Косматая Галлия», так как свою одежду галлы шили главным образом из шкур.