Дочь для трона - Ханна Уиттен

После третьего землетрясения за пятнадцать минут, когда впереди уже маячил край леса, Раффи обернулся к Рэд.

– А если Тенеземье распадется, пока Нив еще там? – Глаза у него горели. – Если Солмир удержит ее и она не сможет уйти, даже когда захочет?

Рэд качнула головой. Ответила хриплым голосом:

– Я не знаю, что тебе сказать, Раффи. Мне не заставить ее вернуться.

Он еще немного посмотрел на нее, блестя глазами. Когда Нив только исчезла, он спрашивал у Рэд, как им ее выручить. И тогда она тоже не знала. А он говорил ей, что такого ответа недостаточно.

Его по-прежнему было недостаточно.

Рэд не могла спасти Нив, как сама Нив не могла спасти ее. Оставалось гадать, способен ли кто-нибудь на такое вообще. Спасение другого казалось стеной, преодолеть которую невозможно, если с нее не сбросят веревку.

Когда они дошли до кромки деревьев, Рэд невольно испустила облегченный вздох. Напряжение, которого она не замечала, покидало ее тело, а лес у нее под кожей цвел сильнее и растил все более длинные ветки. Рядом с ней Эммон тоже протяжно выдохнул – будто зашелестела листва.

Файф потирал Знак на руке и украдкой поглядывал на них из-под рыжих бровей.

– Просто пойдем в Крепость? – спросила Лира. Кудри у нее серебрились от инея. Даже не связанная больше с Диколесьем, она все равно как будто чувствовала себя спокойнее рядом с ним. – Будем ждать, когда тени нас найдут?

Новое землетрясение чуть не сбило Рэд с ног. Она поскользнулась на снегу, Эммон поймал ее за руку. Из укутанной белым покрывалом деревни донеслись крики перепуганных животных и взволнованные голоса.

Ключ у нее в руке запульсировал быстрее, его сердцебиение ускорилось. И что-то в этом напугало Рэд сильнее прежнего – однажды осознанная связь теперь стала очевиднее.

Стучало сердце Нив. Его удары она чувствовала в своем ключе.

Это значило, что ее сестра еще жива. Жива и остается в Тенеземье по собственной воле, пытаясь уничтожить Королей любым доступным им с Солмиром способом.

Рэд вытянула ключ из кармана. Золотые прожилки на нем разрослись, они все еще росли, готовые затопить белую кору целиком. Ключ сиял, будто маленькое солнце у нее на ладони, яркий даже на фоне снега. Сердце – сердце ее сестры – билось быстрей и быстрей, пульсация ключа стала почти видимой и все ускорялась.

– Это наверняка что-то значит, – прошептал Раффи.

– Наверняка. – Диколесье внутри ее разрасталось, выпуская новые листья и шире раскрывая венчики цветов. – Я думаю, она…

Рэд запнулась и вскрикнула оттого, что теплый ключ неожиданно раскалился, будто пламя костра. Она уронила его, попятилась, врезавшись в Эммона, и прижала руку к груди.

Снег таял под упавшим ключом, который с шипением погружался в его толщу, пока наконец не оказался на земле.

И в этот миг их всех разбросало слепящим взрывом, с которым бело-золотой ствол взметнулся из-под земли, выпуская сияющие ветви, что потянулись к небесам.

Глава тридцать седьмая

Нив

Каменный пол внутри грудной клетки мертвого бога нельзя было назвать удобным, но лежать рядом с Солмиром на его изорванном плаще оказалось все равно хорошо. Томное состояние удовлетворенного тела подарило Нив более крепкий сон, чем выпадал ей годами, и в кои-то веки без огромных белых деревьев и пограничных пространств. Просто сон, темный и тихий.

Однако, проснувшись, она по-прежнему ясно понимала, где находится – прошлые события не ускользали от сознания, как часто случается после столь глубокого сна. Над головой у нее поскрипывали кости; в костре шипели серые угли. К ее спине крепко прижимался Солмир; грудь у него все еще была обнажена, одной рукой он обнимал Нив за талию, вторая лежала под ее головой. Неудобно согнутая: запястье все так же обхватывал обруч, цепь от которого все так же приковывала Солмира к полу.

Нив потянулась и сплела свои пальцы с его; пронизанные черными венами – с бледно-серыми.

Вальхиор должен был скоро вернуться, она не сомневалась. Но сил беспокоиться в себе не находила. Они приняли решение, и Солмир, и она, однако думать о нем Нив не хотела. Не хотела оказываться с ним лицом к лицу до последнего.

Сначала Рэд, потом Арик и Айла, потом Раффи, когда она вступила в тени, а теперь он. Нив постоянно кого-то теряла.

По коже у нее побежали мурашки, тепло сохранялось только там, где она прижималась к Солмиру. Тот тихо и ровно дышал ей на ухо, но Нив знала, что спит он не крепче, чем она сама. После каждого его движения чувствовался запах хвои. Солмир мягко провел пальцем по шипам, которыми были усеяны запястья и костяшки Нив.

– Колючая штучка, – прошептал ей в шею.

Нив повернулась, ничего не говоря, и уткнулась в его плечо. Он притянул ее ближе, зарылся лицом в запачканные кровью и каменной пылью волосы.

Прежде они были грубы друг с другом – полны резкости и отчаяния, теперь же между ними осталась только мягкость. Это ее немного пугало. Мягкость несла уязвимость.

– А ты… – выдохнул он, явно неспособный разобраться в своих эмоциях, как и она сама.

Нив поцеловала его в подбородок. Пусть это будет ответом на вопрос, задать который ни один из них не способен.

Стук сердца Солмира под ее щекой почти убаюкал ее снова, но тут он опять заговорил.

– Когда ты вернешься домой и они будут спрашивать, что между нами было, – пробормотал ей в волосы, – не думай, что ты обязана отвечать.

Она обхватила его, вжимая шипы на запястьях ему в кожу. Не было смысла переспрашивать, кто они. Рэд, ее Волк и Раффи.

– А если я захочу?

Он крепче стиснул руки.

– Ты не обязана объясняться, – сказал он. – Не обязана оправдывать меня.

Они продолжили лежать молча, закутанные друг в друга, лишенные возможности держаться за что-либо еще. Ключ из обломка ветки, все еще вплетенный в ее волосы у затылка, пульсировал и холодил Нив шею, вызывая мурашки. Она отстраненно размышляла о том, много ли прошло времени. Оно текло по-прежнему странно, и уследить за ним без солнца и луны и без потребности в сне и пище не получалось.

Сколько бы его ни прошло, она все равно хотела бы больше.

Мягким движением руки Солмир заставил ее сесть, поднял с пола истрепанную сорочку. Прежде чем натянуть ее Нив через голову, он вытряхнул одежду, сбивая мелкие камни и косточки, приставшие к подолу, и негромко постукивая цепью об пол. Потом накинул на