Порок - Илья Райх

Евгений вошел в ванную, но зайти за ширму не решался.

– Ее уже увезли в морг, – произнес из-за спины Мурычев, – поэтому не бойся, заходи смело.

Евгению не понравился тон Вадима. Он недоверчиво посмотрел на коллегу, что вынудило Вадима при последующем вопросе выразиться более корректно. Но на вопрос, когда он в последний раз видел Жанну, Евгений ничего не ответил.

– Я знаю о твоих отношениях с покойной, – Вадим поднял голову и посмотрел на растерянного Евгения, стоящего у джакузи с розовой водой, – сам знаешь, как распространяются слухи.

– Я уж понял.

В этот момент в ванную комнату вошли Талгат и Юрий.

– Я был здесь, – тихо промолвил Евгений.

Все втроем недоуменно посмотрели на Евгения.

– Да, я был здесь, но ничего не помню, – повторил он и протянул телефон Жанны Талгату.

Евгений рассказал коллегам все от начала до конца, опустив только истинную причину визита – как обнаружил, как делал попытки оживить ее, про надпись на стене. Всю ночь до утра они ставили эксперименты в надежде вернуть память Евгению. Единственное, что он вспомнил, так это большие глаза Жанны, наполненные страхом, которые он смог разглядеть сквозь толщу воды перед тем, как отключился сам.

Еще один момент, который он упустил ранее – небольшая шишка на затылке, он нащупал ее рукой именно сейчас, когда рассказывал коллегам подробности случившегося.

Значит, кто-то ударил его. Два этих факта говорили о том, что кто-то третий зашел к ним в ванную комнату через открытую дверь, – на двери отсутствовали признаки взлома, – и, ударив Евгения по затылку, отключил его, умертвил Жанну, а напоследок оставил надпись на стене. Но для алиби Евгения всего этого было недостаточно, необходимы были факты, подтверждающие версию любвеобильного следователя. Они разъехались в шесть утра, так как последние два часа Евгений повторял одно и то же и уже ничего полезного сказать не мог. Все хотели спать, кроме Евгения, который понимал, что с наступлением нового дня он может стать обвиняемым по громкому уголовному делу. Впервые он ощутил тягость утра.

Игорь стоял неподалеку и наблюдал, как из подъезда под утро вышло четыре человека, в одном из них он опознал Евгения. Но пришел Баумистров-младший не по его душу. Он всхлипывал, вытирал подступавшие слезы, держался, чтобы не разрыдаться окончательно и только злобно приговаривал:

– Еще отец называется. Я ему никогда не прощу. За что он ее?

Глава третья

Только чистосердечные признания Воинова могли помочь ему избежать уголовного преследования и позора. Предусмотрительно прихватив в квартире недавно купленный диктофон, Евгений выехал в направлении психбольницы. В девять утра он должен явиться к Забирову Талгату, в его распоряжении оставалось лишь два часа, чтобы расколоть Воинова. Вчера, когда он сидел на лестнице, где его нашел Мурычев, были развенчаны все сомнения насчет смерти Жанны. Это была изначально четко спланированная акция по устранению свидетелей. Несчастный случай исключен, как и самоубийство, он вспомнил слова Жанны: «Слишком легко для моих врагов».

Вывод один – за очередным убийством стоит Павел Баумистров, а Воинов – его сателлит.

«Да, браво, Александр Воинов. Укажу вам путь… и ведь указал, педераст гребаный! Ты мне сейчас все расскажешь, как миленький», – выругался Евгений, несясь по улицам города на полной скорости.

Евгений не смог попасть в камеру своего подследственного. Мало того, его не пустили даже на территорию режимного корпуса, остановив на проходной.

– Мне срочно надо пройти, я следователь комитета, – несколько раз повторил он охраннику, тыча ему в лицо удостоверением.

Но привратник был неумолим:

– Говорю же тебе, у нас приказ, пропускать не велено.

Евгений схватил мобильный телефон, набрал телефон Расуля из ГУФСИН, но в следующую секунду сбросил звонок.

Евгений сел обратно в машину, опустил голову на руль. Так он просидел около часа. И то, что его не пустили к подследственному, вовсе не удивило, а только дало очередной повод расписаться в своей беспомощности и смириться с мыслью, что весь мир ополчился против него.

К девяти утра, без опоздания, он подъехал к следователю Забирову, сюда же, в это же здание, Евгений ходил для дачи объяснений по делу убийства Константина Бородина. На этот раз дело тоже поручили центральному межрайонному городскому отделу. Убийства, происходящие в городе, расследовал в основном центральный межрайонный отдел совместно с отделом, который возглавлял Евгений. Но, когда уголовное дело приобретало общественный резонанс, – как дело Воинова, например, – оно переходило под юрисдикцию сотрудников отдела Евгения. Но, учитывая, что он в вынужденном отпуске, а Мурычев, временно замещающий его, не следователь по убийствам, Житомирский вчера вечером поручил расследовать смерть Жанны лично Забирову.

Евгений приехал первый, Вадим и Юрий задерживались. Талгат встретил его радушно и перед тем, как приступить к серьезному разговору, налил чаю. Евгений по лицу коллеги сразу почувствовал неладное и попросил Талгата выложить все начистоту.

Следователь Забиров изложил характер и количество улик: сперма, отпечатки пальцев, также в ванной были найдены фрагменты коротких волос, предположительно они имеют «лобковую природу». При первоначальном осмотре трупа криминалист обнаружил смещенную переносицу, что указывало на прямые телесные повреждения, несколько небольших подтеков на предплечье и в области шеи и груди. Что сразу подтолкнуло на насильственную причину смерти.

А полицейских вызвали соседи снизу, когда их квартиру начала заливать вода. Сами они побоялись подняться, так как знали, что наверху живут непростые люди. Но почему они вызвали не МЧС? Бригаду МЧС они вызвали тоже, но она долго не приезжала, а патрульная машина с Кировского ОВД находилась рядом с местом происшествия. Один из дежуривших на пульте ОВД сержантов проживал в этом доме, в одном подъезде с Жанной, ему позвонили его домочадцы, а он в свою очередь попросил коллег заехать к нему домой. Как оказалось, вода шла из крана на кухне.

– С него мы тоже сняли отпечатки, – резюмировал Талгат и добавил, – первые результаты из лаборатории будут сегодня после обеда или завтра утром.

– Слушай, это последствия дела Воинова.

– Это тот, который сидит в психушке в ожидании суда? – Да!

– Тогда выкладывай все по порядку.

– Дай лучше листок бумаги.

Евгений описал разговор с Крутым, указав про его опера, который сопровождал Баумистрову в день убийства и исчез в неизвестном направлении, про телефонные распечатки разговоров Жанны, про историю рецидивиста по прозвищу Шульга. Упомянул о разговоре на диске, где Баумистров-старший с лечащим врачом первой жены обсуждают вопрос эвтаназии. Отметил, что если до смерти Жанны считал ее главным заказчиком убийства тети, то теперь, как и при первоначальной версии, он считает, что главный заказчик – Павел Баумистров. Также указал роль его сына, как возможного посредника между Жанной и Воиновым, и где можно его искать – в психдиспансере. Хотя после убийства Жанны о роли Игоря в этом деле, как и самой Жанны, утверждать однозначно невозможно. Главный вывод, что в настоящий момент Павел Баумистров заметает следы, уничтожая соучастников и свидетелей преступлений. А он приехал к Жанне для получения разъяснений, а не для удовлетворения собственной похоти.

По пробежавшему по лицу Талгата смешку Евгений осознал скептический настрой коллеги на его пятистраничный труд. Ведь в нем не было главного, о чем он умышленно умолчал – о многодневной исповеди перед вероятным убийцей трех женщин. Это звучало бы как минимум бредом сумасшедшего, после чего его самого смело можно было бы поместить в соседнюю палату с Воиновым.

Когда Талгат прочитал объяснительную до конца, он пообещал перепроверить все изложенные факты и попросил привезти диск с записью разговора Павла Сергеевича и врача. Евгений утвердительно кивнул и перед уходом выдернул из головы волос, положив его на объяснительную перед Талгатом.

– Это для анализа.

Коллега внимательно осмотрел волос, вернее, толщину с одного конца волосяного стержня. По долгу службы он, как и напротив сидящий коллега, были осведомлен, что для определения состава ДНК одного волоса недостаточно, необходимо, чтобы на нем сохранился корень, так называемый фолликул.

– Спасибо, – кивнул Талгат и аккуратно перетащил волос на чистый лист бумаги, – но этого недостаточно, мне нужны…

– Хочешь, чтобы я снял штаны, содрал с лобка волосы или сдал сперму? И так понятно, что я был на квартире и что это моя…

– Жень, ты сам знаешь, что и зачем. Я пригласил человека из лаборатории, он все сделает, возьмет у тебя кровь, – остепенил коллегу Талгат.

– Ты уже обо всем позаботился…

Когда покончили с процедурами, Евгений, так и не дождавшись Юрия и Вадима, выехал в сторону дома. Он решил немного отдохнуть, а уже затем, выспавшись, подумать о дальнейших действиях. Дома его поджидал еще один сюрприз. Он заметил, что дверь открылась с первого оборота ключа, а закрывал он ее всегда на три. Не предпринимая мер предосторожности, он с порога ринулся в комнату. Исчезли диски со стола, в том числе диск с разговором Баумистрова-старшего. Также взломщики унесли системный блок компьютера, где хранилась копия разговора, и служебный диктофон, на который Евгений записывал допросы обвиняемых или подозреваемых, в том числе и первый допрос Воинова. Без каких-либо эмоций он принял очередной удар, вызвал полицию, зафиксировал факт проникновения. Как сказал оперативник по квартирным кражам, осматривая замок, дверь взломали профессиональные медвежатники. Учитывая, что унесли только диски и системный блок, а все остальное оказалось на месте, сомнений, зачем пришли воры, не возникало. Главный подозреваемый в убийстве Жанны продолжал заметать следы. И добраться до нет было также нереально, как покорить вершину Гималаев без кислородной маски и проводника.