Король в изгнании - Джеймс Гарднер

Где-то во дворце скоро должны были проснуться наши друзья; прошло почти шесть часов с тех пор, как в них стреляли отец и Дэйд. Мы оставили их в лазарете, сообщив медперсоналу, где найти нас, когда они придут в себя. Гашван не позволила бы нам ждать рядом – нам и нашим отвратительным человеческим микробам, – так что мы вышли на воздух, чтобы немного отдышаться и посмотреть, как восходит солнце.

Фестина и Тобит давно сняли шлемы. После того как они разрядили источники питания своих скафандров, их система охлаждения перестала действовать; как выразился Филар, «эти чертовы балахоны пропотели насквозь». Без шлема внутри скафандров было прохладнее, но по мере того, как снаружи становилось теплее, в «балахонах» становилось все жарче. Сейчас они обсуждали, не снять ли скафандры совсем и где взять одежду, поскольку на Фестине под скафандром была лишь легкая сорочка, а на Тобите не было вообще ничего, когда адмирал вдруг наклонила голову и прошептала:

– Слышите?

Мы прислушались. Высоко над головой что-то неслось к нам, очень быстро и со свистом.

– Черт побери, – проворчал Тобит, – бомба.

Мы спрыгнули в траншею и низко пригнулись. Филар продолжал ворчать:

– Вот так всегда – прошло всего несколько часов с тех пор, как заключили перемирие, и тут какой-то придурок решает: «А ведь в арсенале кое-что осталось, давайте-ка стрельнем по дворцу».

– Если это бомба, что-то она не торопится. – Фестина глядела на облака. – Где она, черт возьми?

– Вероятно, самонаводящийся снаряд, – предположил Тобит, – летает кругами, пока не найдет подходящую цель.

– Или…

Из облаков стрелой вылетела черная тень в форме торпеды, за которой тянулся едва видимый туманный след.

– Вот черт… – пробормотала Фестина. – Это один из наших.

– Один из наших? – удивился я.

Фестина не ответила; она уже выбиралась из траншеи и теперь размахивала высоко поднятыми руками.

– Флотский снаряд-зонд, – пояснил Тобит. – Черный цвет означает, что он принадлежит корпусу разведки. – Затем он тоже начал вылезать из траншеи, что-то крича в сторону зонда, как будто тот мог его услышать.

Наверное, так и случилось. Он низко пронесся над землей, выбросив какой-то маленький предмет, упавший к ногам Тобита, и снова взмыл в облака.

Якорь! Он тихо жужжал, уже включенный.

– Ну что ж, Эдвард, – сказала Фестина. – Похоже, к нам гости.

– Насколько желанные? – спросил я. – Последний «хвост» принес нам моего отца и трех Ларри.

Десять секунд спустя с неба опустился «хвост» – мерцающая молочно-белая труба, уходящая в облака. Ее конец прильнул к маленькой коробочке якоря, словно блестящий белый носок к скамеечке для ног. Фестина и Тобит приняли боевую стойку, я присоединился к ним, от всей души надеясь, что мне не придется никого бить.

Позади меня слышались крики дворцовых охранников, очевидно, беспокоившихся из-за неожиданно появившегося «хвоста». Некоторые бежали к нам, остальные кричали им вслед:

– Оставайтесь на месте, пусть Тилу сам разбирается. Если нужна будет помощь, он позовет.

Надо же, «пусть Тилу сам разбирается»! Не слишком хорошо перекладывать ответственность на кого-то другого. Когда я стану настоящим королем… если я стану настоящим королем… если и когда я стану тем, кем сочтет нужным королева Невинность, то обязательно постараюсь сделать так, чтобы все вели себя несколько более независимо.

Из «хвоста» вылетел человек в белом скафандре. Я подождал, не набросятся ли Фестина и Тобит на него с кулаками; но они лишь уставились на него, затем адмирал бросилась к новоприбывшему и обхватила его за шею.

– Улис! Что ты, черт побери, тут делаешь? – Она повернулась ко мне, улыбаясь во весь рот. – Эдвард, это Улис Наар, мы очень давние друзья.

– Привет, – сказал я, не вполне уверенный в том, мужчина Улис или женщина. Все, что я видел, – голубые глаза, моргавшие за стеклом шлема.

– Вы Эдвард Йорк? – спросила Улис – голос оказался женским. – Сын адмирала Александра Йорка?

– Гм… да, – ответил я, страстно желая, чтобы все поскорее забыли об этом.

– В таком случае мне поручено оказать вам всю возможную помощь. «Палисандр», «Лиственница», «Лавр» и «Ясень» на орбите. Ваши распоряжения?

Тобит и Фестина посмотрели на меня, я – на них, потом на Улис Наар.

– Гм, – сказал я, напрягая мозг в поисках подходящих слов. Неожиданно ко мне пришло вдохновение. – Как насчет того, чтобы начать с доклада о текущей ситуации?

– Конечно, – ответила она. – Мой корабль «Лиственница» прибыл в окрестности этой системы четыре часа назад. К этому времени остальные три корабля уже находились в расчетных точках. Все вместе мы направились к Трояну, где обнаружили на орбите «Иву» и «Тополь». «Ива» была не в состоянии двигаться, «Тополь» же попытался скрыться, но мы перехватили его с помощью силовых тросов.

Она посмотрела на Фестину и грустно усмехнулась.

– Пустоголовые сейчас чрезвычайно собой гордятся. Говорят про «операцию словно по учебнику» и хлопают друг друга по спине. Тем временем нам, разведчикам, пришлось войти на борт захваченного корабля. К счастью для нас, на нем не было воинов – лишь основной экипаж, состоявший из одних самок, которые сдались без боя. – Улис понизила голос. – Бедные самочки были перепутаны до смерти – все они оказались лишь наивными подростками. Вряд ли они даже знали, что на Трояне идет война. Вы знаете, как это порой бывает у них, когда они часами могут говорить об оптимизации переработки отходов, но понятия не имеют, какой сегодня день.

– Саманта, вероятно, отбирала их именно по таким качествам, – проворчал Тобит, – а затем держала в неведении о жуткой реальности войны, так, чтобы на руках у них не было крови. Если у вас есть звездный корабль, вам нужно, чтобы его экипаж считался разумным и не погиб в момент пересечения границы. Эти самочки, видимо, воспитывались в некоем изолированном сообществе, где Сэм могла гарантировать, что у них никогда не возникнет мыслей об убийстве. И где делом всей их жизни были космические корабли.

– Вероятно, их воспитывали на самом «Тополе», – согласилась Фестина. – Там полно места, и туда не доходят никакие сведения о войне.

Я немного подумал.

– Не использовала ли моя сестра «Тополь» для того, чтобы изготавливать на нем Смеющихся Ларри?

Тобит пожал плечами.

– Их делал твой клон. Самочкам не следовало знать, что такое на самом деле Ларри, – клон мог сказать им, будто это что-то безобидное… разведывательные зонды или метеорологические датчики.

– Мне бы очень хотелось знать, о чем вы говорите, – сказала Улис, – но прежде всего меня интересуют, – она взглянула на меня, – ваши распоряжения.