Скипетр света - Мара Вульф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От удивления у ангела расширяются глаза. По прошествии трех дней наше воодушевление пошло на убыль.
– Вот и подсказка, которую ты искала. Связь между Египтом и Израилем. Невероятно.
Я еще раз бережно провожу кисточкой по камню. Время стесало его поверхность, но натренированный глаз все равно замечает иероглифы.
– Соломон действительно был здесь и оставил знак.
– И царица Савская.
– Это невероятно. – Я стираю пот со лба. – Они не вступали в брак, но он увековечил их связь тут. Хотя это, конечно, не зацепка, к которой мы могли бы применить код, однако подтверждает нашу теорию. – Меня охватывает эйфория и немного разочарование. – Мы чересчур медленно продвигаемся.
Положив ладонь мне на шею, Азраэль гладит меня большим пальцем по щеке.
– Ты нашла следующий кусочек мозаики. – Он не сводит взгляда с моих губ, и волоски у меня на руках встают дыбом, несмотря на сухую жару в гробнице.
После нашего занятия йогой я слишком часто вспоминаю о том, как чувствовались его губы на моих. С меня достаточно.
– Азраэль.
– М-м-м? – Он снова поглаживает мою щеку.
– Поцелуй меня.
В его глазах появляется блеск.
– Как прикажете, миледи.
И он наконец целует меня. Его губы с нежностью скользят по моим, и я обвиваю ангела руками за шею. Мне до безумия хочется сорвать с него одежду, да и с себя тоже. Весь мой затаенный страх, тревога и тоска прорываются в поцелуе, который я дарю Азраэлю вместо того, чтобы просто выплеснуть их. У него вырывается стон, когда я приоткрываю рот и наши языки соприкасаются. Интересно, как один-единственный поцелуй может настолько отличаться от всех остальных поцелуев, которые были у меня до этого. Буквально за несколько секунд мое тело охватывает пожар. Ангел добирается до моих волос, развязывает узел, который я завязала, и осторожно их распускает. Кончиками пальцев легонько касается кожи моей головы, но я чувствую это каждой своей клеточкой. Я стараюсь всем телом как можно сильнее прижаться к нему, пока Азраэль раз за разом целует меня, покусывает и поглаживает зубами, языком и губами. В тишине погребальной камеры наши вздохи слышны чересчур отчетливо. Его ладони гладят мою талию, словно случайно задевают грудь, и я едва сдерживаю всхлип. Его поцелуи становятся глубже, и я словно сгораю в адском пламени. Когда я начинаю задыхаться, он мягко откидывает мою голову назад и прижимается горячими губами к горлу. На долю секунды задерживается там, а затем скользит к ключице и возвращается к шее. Животом я ощущаю его твердость. Он желает того же, что и я, и не в силах этого скрывать.
– Нам стоит остановиться, – шепчет Азраэль.
– Сейчас, – шепчу я в ответ.
– Сейчас, – соглашается он со мной, продолжая целовать меня снова и снова. Он руками тянет за полы моей блузки, и вскоре я чувствую мужские пальцы на своей обнаженной и разгоряченной коже. Мы оба ахаем, когда Азраэль поднимает меня вверх, а я обхватываю ногами его талию. Потом запускаю руки ему в волосы и прижимаюсь к нему тазом, но неожиданно ударяюсь локтем о стену.
– Ауч. – Боль возвращает меня к реальности.
Азраэль берет мое лицо в ладони.
– Извини.
Я отрицательно качаю головой, собираясь снова притянуть его к своим губам, однако он лишь тихо смеется.
– Ровно на этом моменте мы остановимся, дорогая. Всем остальным займемся в постели на шелковых простынях.
Этого не случится, потому что через пять минут ко мне вновь вернется рассудок. Я набираю полную грудь воздуха, чтобы возразить, но вместо этого вдыхаю пыль и закашливаюсь.
– Уходим отсюда. Жара и песок вредят здоровью. Тебе нельзя находиться здесь долго. – Он ласково гладит мою пересохшую кожу, и я сдаюсь.
– Нам понадобятся фотографии. Поднимешь лампу чуть повыше?
– Все что пожелаешь, – лукаво улыбается ангел. Мне это видно только потому, что в тот же миг ангел раскрывает ладонь и в ней загорается свет. Он сразу становится достаточно ярким, чтобы сделать снимки картуша.
– Хвастун, – ворчу я, игнорируя негромкий смех Азраэля. Затем тщательно фотографирую картуш и остальные настенные росписи вокруг него. Возможно, в дальнейшем мы отыщем тут новые подсказки. В носу щекочет от песка, и я чихаю. Как бы мне ни нравилось бродить по погребальным камерам и шахтам, рано или поздно все равно нужно выбираться наружу.
Протянув руку, Азраэль помогает мне встать.
– Во дворце есть хаммам. Вам с Кимми стоило бы побаловать себя.
Гораздо больше мне бы хотелось побыть с ним. Однако привожу себя в порядок, отряхивая песок с белых льняных брюк и поправляя блузку. Все это время взгляд ангела не отрывается от меня. Поспешно подхватив с пола фонарь, я направляюсь вперед. Азраэль следует за мной, и его близость ощущается чересчур сильно, как будто он до сих пор прижимается ко мне. На выходе из гробницы меня ослепляет вечернее солнце. Я останавливаюсь и моргаю. Туристов, которые с утра гуляли по долине, уже не видно.
– Остальным я сказал не ждать. Я сам верну тебя обратно. Намик в курсе.
– Где твоя машина?
– Она нам не понадобится. Мы полетим. Ты вымоталась, а полет доставит тебе удовольствие.
– Полет? Забудь.
Но ангел лишь улыбается, расправляя крылья за спиной. В свете заходящего солнца перья переливаются самыми разными оттенками зеленого. Протянув руку, я глажу их. На ощупь они как шелк.
Азраэль сглатывает, и в его голосе слышится хрипотца, когда он произносит:
– Плохая идея.
– А мне так не кажется. Мне нравятся твои крылья.
Он приближается на шаг.
– Рад слышать. – В его чертах появляется юношеская беззаботность. – Позволь мне пронести тебя, принцесса.
– Ты запачкаешь свой красивый костюм, – предупреждаю я.
– Плевать. – Ангел обнимает меня одной рукой за талию. Крылья делают один взмах, обдавая меня прохладным воздухом. – Ты боишься высоты? – Я качаю головой, и он целует меня в кончик носа. – Значит, никаких проблем. Просто наслаждайся.
«Ты и есть проблема», – хочется сказать мне, но вместо этого я уступаю.
– Тогда просто подними меня в небо.
– То-то же. – В его голосе звучит триумф, а крылья мерцают при каждом движении. – Держись крепко.
Я обвиваю руками его шею, и он
