Берег Скардара - Владимир Корн

Ну так что, долго я еще стоять буду? Ты что, думаешь, я сюда попрошайкой пришел? Нет? Так почему ты еще сидишь? На моем месте, кстати.

Человек, которого я знал как одного из своих советников, обведя взглядом присутствующих за столом, покинул кресло.

Давно бы так. И я уселся на освободившееся место. Придвинул к себе бумаги, лежащие передо мной на столе, бегло просмотрел их, не вникая в суть, затем решительным жестом отбросил их в сторону:

— Итак, господа, я смотрю, за время моего отсутствия тут многое изменилось. И что же, мне на неделю отлучиться было нельзя?

Помолчал, побарабанив по столу кончиками пальцев. Все это время за столом стояла гробовая тишина. Вообще-то не все они были моими друзьями, но и врагами были тоже не все. Понятно, что ни одна страна не может обходиться без руководства. Как понятно и то, что все они считали, что я уже мертв. Но я-то живой! И как нам теперь поступить?

Раньше надо было думать, раньше. Когда мне предлагали стать дерториером. Ведь помните, поначалу я даже отказывался. Я и сейчас не горю желанием, но так ведь и ситуация изменилась. Знаете, я человек самолюбивый. Очень. И произошедшее за время моего отсутствия больно бьет по моему самолюбию. Хотя с другой стороны, вы как будто бы и ни при чем. Пропал человек, его уже оплакать успели, а он на тебе, заявился. Ну так что будем решать?

Дверь в Советную залу распахнулась во всю ширь, пропуская несколько человек. Кто-то из сидящих за столом посмотрел на вошедших с тайной надеждой, кто-то с любопытством, ну а я с радостью.

Потому что не было среди них ни одного человека, которого я не был бы рад видеть. Иджин дир Пьетроссо, адмирал дир Митаиссо вместе с дир Гирусио, дир Гамески, Хойхо дир Моссо, поднявшийся до капитана трофейного фрегата, примкнувший к ним Фред и еще много других людей. Чуть в стороне держался Тетчин дир Гроиссо, по-моему, опять с новой шпагой.

Я поднялся с кресла и пошел к ним навстречу, заранее распахнув руки для дружеских объятий. Мы стояли и разговаривали, вспоминая события и смеясь шуткам, которые сидевшим за столом людям были совсем не понятны. Для этого нужно было пережить с нами ад морских сражений, когда кажется, что все ядра летят именно в тебя, когда картечь с характерным звуком вонзается в людей, находящихся рядом, когда в любой момент раскаленное ядро может угодить в крюйт-камеру, и даже доли мгновения не будет, чтобы подумать, что это конец, и в последний раз вдохнуть насквозь пропитанный пороховым дымом, но такой сладкий воздух.

А тебе при этом нужно всем своим видом показывать спокойствие, не склоняться под свистом пуль, не вздрагивать от резких неожиданных звуков. Словом, внушать людям надежду, что мы обязательно победим, победим во что бы то ни стало. Потому что цена этой победы невероятно высока.

Люди все подходили и подходили. А за столом, наоборот, людей становилось все меньше, потому что они вставали и присоединялись к нам.

— Господин дерториер, — обратился ко мне дир Гроиссо, — на площади собрался народ, и он хочет вас видеть.

Так, а вот это уже лишнее. Для меня даже застольный спич произнести — целая проблема, а здесь придется говорить перед столькими людьми. Да и что я могу сказать?

Единственное, что приходит в голову, так это пообещать каждой бабе по мужику, а каждому мужику по бутылке водки. Вот только нет ее здесь еще, водки. И мужчин у женщин хватает. Наверное, потому, что водки еще нет.

Ничего, выкручусь как-нибудь, поди опять так орать будут, что ни одного моего слова не услышат. Главное — жесты должны быть энергичными и полными мысли, а там хоть просто рот открывай. И все же приятно, черт возьми. Казалось бы, что я особенного для них сделал? Подумаешь, отчизну спас.

Перед тем как выйти, я еще раз посмотрел на тех, кто остался сидеть за столом. Знаете, господа: вокс попули — это вам не фунт изюму.

— …Проухв дважды чуть не сорвался вниз, когда пытался спуститься в ущелье в надежде найти твое тело. Только на второй день нам удалось спуститься туда, но тела не было, и мы решили, что его унесло потоком. Не было никаких шансов тебя найти.

Мы с Фредом сидели в обеденной зале Дерторпьира, и я слушал его рассказ о событиях, произошедших после моего пленения. Фред выглядел виноватым, и голос его звучал извиняющимся. Да брось ты, я нисколько не сомневаюсь в том, что вы сделали все возможное.

Ну же, дружище, хватит о грустном.

Лучше вернемся к делам насущным. Первым делом уволю дворцового шеф-повара. Нет, я не опасаюсь того, что он мне в жульен стрихнину насыплет. Дело не в этом. Слишком уж вкусно он готовит. Как я сам себе нравился во время вынужденной диеты! Каким я недавно прибыл в Скардар? Подтянутая фигура с очень подтянутым животом. И загар какой был! И куда все подевалось? Нет, нужно срочно в Империю, иначе точно расплывусь.

Я, уцепив себя двумя пальцами за живот, одновременно потянулся вилкой к блюду, содержимое которого мало что дурманяще вкусно пахло, так и еще чрезвычайно заманчиво выглядело.

Глава 43

ЗОЛОТОЙ РОГ

После трехнедельного плавания горизонт открылся тонкой темной линией. И запах. Запах земли, травы, цветов, деревьев… И еще запах родины. Теперь уже моей родины.

«Принцесса Яна», соответствовавшая земному фрегату и носившая в прошлом гордое имя «Божий гнев», шла под всеми парусами. Мы делали не менее девяти морских лиг, но мне казалось, что еле ползем.

Когда я перевел лиги в земные мили, у меня получилось целых семнадцать узлов. Для парусника это очень и очень прилично. Знаменитый чайный клипер «Катти Сарк», считающийся одним из самых быстрых кораблей парусного века, имел именно такой ход.

Не сомневаюсь, что, поставь мы дополнительное парусное вооружение, прибавим не менее лиги. Но, боюсь, что два следующих за нами в кильватере корабля вряд ли смогли бы удержать взятый флагманом темп. Впрочем «Мелисса» бы все же удержала, но трехмачтовая «Леди Диана» отстала бы безнадежно.

Мне с улыбкой вспомнился вопрос сти Молеуена, прозвучавший не так давно:

— Дерториер, позвольте поинтересоваться, откуда у вас такая страсть называть корабли женскими именами?

Если он и попытался съязвить, пусть и очень тонко, ничего у него не получилось, ровным счетом ничего. Логика у меня прямая и железная, как лом:

— Понимаете, Клемьер, моряки должны любить свои корабли, те, на которых они уходят в плавание, — не замедлил с ответом я: — Так вот, если назвать корабль «Грегор» или «Клемьер», получается не совсем лепо. Согласитесь, любить «Диану» более подобающее занятие для настоящих мужчин.

— Или «Яну», — добавил сти Молеуен.