Брисингр - Кристофер Паолини

Женщины захихикали, послышались веселые возгласы, а Эрагон побагровел от смущения и, не отрывая глаз от теста, еще энергичнее заработан руками. Соленые шутки на свадьбе — дело обычное, и раньше он с удовольствием принимал в этом участие, однако в данном случае подобные шутки как-то чересчур сильно его смущали.

Те люди, которым уже не бывать на этой свадьбе, тоже не шли у него из головы. Он думал о Бирде, о Нвимби и Паре, о юном Элмунде и о Келби — о тех своих односельчанах, что погибли по вине слуг Империи. Но больше всего он думал о Гэрроу; как бы ему хотелось, чтобы дядя был жив, чтобы он услышал, как его сына все с искренним уважением величают героем, чтобы он увидел, как Роран вступает в брак с Катриной и становится настоящим мужчиной!

Эрагон зажмурился и поднял лицо навстречу полуденным лучам солнца, а потом улыбнулся, довольный. Погода была отличная. Запах дрожжей, муки, жарящегося мяса, только что разлитого по кувшинам вина, кипящих супов, сладких пирожков и подтаявших сладостей витал над поляной. Его друзья и родные собрались здесь на праздник, а не на похороны. .И пока что сам он и Сапфира былй в безопасности. Так что все было хорошо.

И тут над лагерем разнесся звук одного-единственного горна, показавшийся Эрагону невероятно громким.

Затем горн прозвучал снова.

И снова.

Все так и застыли, не понимая, что означают эти три сигнала.

На несколько минут в лагере установилась почти полная тишина, лишь животные издавали встревоженные звуки, а потом забили боевые барабаны варденов. Сразу возник хаос. Матери бросились прятать детей, повара — гасить огни в очагах, а остальные мужчины и женщины схватились за оружие.

Эрагон метнулся к Сапфире, да и она сразу вскочила. Мысленно он приказал Блёдхгарму, который немного ослабил свои защитные барьеры: «Встретимся у северного входа!»

«Мы слышим и повинуемся, Губитель Шейдов», — последовал ответ.

Эрагон взлетел на спину Сапфиры. И в тот же миг она подпрыгнула, перескочив через четыре ряда палаток, приземлилась и подпрыгнула во второй раз; она не летела, а как бы передвигалась огромными прыжками, точно горный кот, пересекающий быструю речку. При каждом прыжке Эрагона так подтряхивало, что у него стучали зубы и болезненно напрягался позвоночник, а сам он чуть не вылетал из седла. Перепуганные воины бросались врассыпную, завидев Сапфиру, совершавшую эти могучие прыжки. Эрагон. впрочем, успел войти в мысленный контакт с Трианной и другими членами Дю Врангр Гата, определив местонахождение каждого из заклинателей и дав им соответствующие указания насчет близящегося боя.

И тут некто, не имевший отношения к Дю Врангр Гата, коснулся вдруг его мыслей. Он тут же попытался воздвигнуть мысленный заслон, но понял, что это травница Анжела, и позволил ей установить с ним связь.

«Я сейчас с Насуадой и Эльвой, — сказала ему Анжела. — Насуада хочет встретиться с тобой и Сапфирой у северного входа…»

«Постараемся прибыть туда как можно скорее. Да, да, мы уже на пути туда! А что Эльва? Она что-нибудь чувствует?»

«Боль. Огромную боль. Твою. Варденов. Других людей. Мне очень жаль, но она сейчас не слишком общительна. Уж больно ей тяжело приходится. Я собираюсь усыпить ее, пока эта волна насилия не спадет». И Анжела прервала связь.

Точно плотник, раскладывающий перед собой инструменты, прежде чем начать новую работу, Эрагон рассмотрел все виды защиты, которыми окружил себя, Сапфиру, Насуаду, Арью и Рорана. Похоже, все было в полном порядке.

Сапфира тормознула прямо перед его палаткой, земля из-под ее когтей так и полетела во все стороны. Эрагон кубарем скатился с нее и бросился внутрь, на ходу отстегивая меч. Бросив пояс и меч на землю, он моментально накинул себе на плечи кольчугу и снова перепоясался мечом. Холодные тяжелые кольца кольчуги скользнули по телу, по вискам и плечам, точно дождь из монет. Затем Эрагон надел подшлемник и шлем. Поправив перевязь, он еще раз проверил, крепко ли пристегнут меч. Надев наручи и латные перчатки, он подцепил к левой руке щит, правой схватил тяжелое драконье седло и вихрем вылетел из палатки.

Звеня доспехами, он поспешно набросил на Сапфиру седло и сам взлетел следом. В спешке и возбуждении ему никак не удавалось застегнуть крепежные ремни, и Сапфира тоже проявила некоторое нетерпение:

«Торопись. Ты слишком долго возишься». «Да нет! Я и так тороплюсь изо всех сил. Просто ты, черт возьми, стала невероятно огромной!» Она зарычала.

В лагере царила суматоха; люди и гномы двумя ручейками стекались к северному входу в лагерь, спеша на призывные звуки боевых барабанов.

Эрагон подобрал с земли остальные доспехи и вскочил на Сапфиру. Взмах крыльями, скачок, ускорение, порыв яростного ветра, жалобный скрип стремян о щит Эрагона — и Сапфира взлетела. Пока они мчались к северному входу, Эрагон надел поножи, удерживаясь в седле исключительно силой колен, которыми стискивал бока Сапфиры. Наручи он положил на седло спереди, а щит повесил на шип, торчавший на шее у драконихи. Закрепив поножи, он сунул ноги в кожаные петли стремян и старательно пристегнул каждую ногу.

Невольно проведя рукой по поясу Белота Мудрого, Эрагон застонал, вспомнив, что опустошил имевшиеся в поясе запасы энергии еще в Хелгринде, когда лечил Сапфиру.

«Проклятье! Надо было хоть немного энергии запасти заранее!»

«Ничего, все будет в порядке», — утешила его Сапфира.

Эрагон как раз надевал латные перчатки, когда Сапфира, выгнув крылья двумя прозрачными куполами, как бы зависла в воздухе над одной из насыпей, окружавших лагерь. Насуада была уже там, сидела на своем мощном жеребце. Рядом с ней были Джормундур, тоже верхом, затем пешая Арья и дежурный отряд Ночных Ястребов под предводительством Кхарги, одного из тех ургалов, которых Эрагон встретил на Пылающих Равнинах. Блёдхгарм и остальные эльфы тут же вынырнули из леса палаток и окружили Эрагона и Сапфиру. Из противоположной части лагеря галопом примчался король Оррин со своей свитой, резко осадив коней рядом с Насуадой. Почти сразу же за ними появился и Нархайм, предводитель гномов и трое сопровождавших его воинов; гномы, одетые в металлические кольчуги, ехали верхом на пони, защищенных кожаными доспехами.

Нар Гарцвог мчался к лагерю из восточных полей, и земля под его ногами дрожала так, что приближение кулла все почувствовали за несколько минут до того, как стал виден он сам. Насуада выкрикнула какой-то приказ, и стража у северных ворот отворила тяжелые створки, пропуская Гарцвога в лагерь, хотя он, если б захотел, легко и сам бы вышиб эти ворота.

— Кто нападает? — прорычал Гарцвог, меряя насыпь неестественно громадными шагами. Кони так и шарахались при виде этого великана.