Дуэль с Лордом Вампиров - Элис Кова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Или я решу остаться здесь, с ним, в качестве его жены.
– Чего ты хочешь? – возвращает меня в настоящее Руван.
– Сперва скажи, что ты чувствуешь. – Я сжимаю его руки чуть выше локтей. Хочется знать, могу ли я рассчитывать на взаимность.
– Я уже говорил тебе раньше, но готов повторить столько раз, сколько захочешь, – медленно начинает Руван, и я жадно ловлю каждое слово. – Когда я проснулся в этом мире и понял, что навсегда лишился всего любимого и дорогого, а проклятие до сих пор в силе, то поклялся посвятить жизнь спасению вампиров. В этом я видел единственную цель, которой был подчинен каждый мой вдох, каждый шаг. Ради своего народа я отринул все радости, отказался от понятий о добре и превратился в призвание, облаченное в мужскую плоть. А потом… потом… – Руван усмехается, – потом в ночь кровавой луны меня чуть не убила охотница. О, как мне хотелось прикончить ее за это! – Я прикусываю губу, и он опускает глаза, привлеченный этим движением. – Я вполне мог бы расправиться с ней той ночью, но оставил в живых лишь ради исполнения своей миссии. Я убедил себя, что даже если она монстр, то живая поможет мне больше, чем мертвая.
В те первые ночи мы оба считали друг друга монстрами. В чем-то мы были правы, но во многом ошибались.
– Затем она заставила меня понять, что люди – вовсе не чудовища. Сама она оказалась обычной женщиной из плоти и крови. Теплой, со вкусом корицы и огня, чья кровь шептала о великой цели. – Руван немного теснее прижимает меня к себе. – Эту женщину я узнал настолько близко, что во мне пустила корни любовь.
– И что теперь? – шепчу я.
– Теперь я хочу знать, взаимны ли мои чувства. Какой мой облик для нее настоящий. Кто я для нее – монстр или мужчина?
Подумать только, когда-то я считала настоящим облик, даруемый ему проклятием. Но нет… Я поднимаю руку и касаюсь его щеки.
– Вот это твой истинный облик.
На лице Рувана отражается облегчение. Он сводит брови, зажмуривается и прижимается лбом к моему лбу. Благодаря нашей связи, порожденной его кровью и магией, я ощущаю его радость. Надо же, столько счастья может подарить простое понимание, что тебя по-настоящему видят.
Когда мы отстраняемся, я поднимаю взгляд на Рувана и невольно задаюсь вопросом, а видел ли его кто-нибудь до меня таким, какой он есть на самом деле, узнавал ли настолько близко. Возможно, я не первая. И не последняя. Но сейчас я здесь и вижу его… а он видит меня.
Не деву-кузнеца. Не охотницу. Не кровь, текущую в моих венах.
Флориану.
– Сейчас я хочу тебя, – признаюсь я. – Поцелуй меня.
– Да, миледи. – Руван подчиняется без раздумий.
Он целует меня медленно, легко касается губами моих губ раз, другой, потом крепко прижимается к ним. Этот поцелуй – знак того, что ему нужна именно я. И я целую Рувана в ответ – потому что хочу его и тоже в него влюбляюсь.
Когда Руван отстраняется, я открываю глаза и прошу:
– Прикоснись ко мне.
– Как?
– Как в нашу первую ночь. Хотя я еще не до конца понимаю свои желания, – признаюсь я и хватаюсь за него, давая понять, что вовсе не шучу. Пусть даже не думает отстраняться. – Я хочу познать твое тело. Покажи мне что-нибудь новое, лучше, чем уже было.
Руван облизывает губы.
– И что тебе показать?
– Что такое близость между мужчиной и женщиной, – выдыхаю я и заливаюсь румянцем, но тут же стараюсь взять себя в руки.
Нужно, чтобы он воспринимал меня всерьез. Пусть у меня пока нет опыта в таких делах, но я вовсе не стыжусь этой потребности.
Руван в третий раз касается моих губ в легчайшем поцелуе. Я качаю головой.
– Я исполню твое желание, моя кровница. Но не здесь.
Он кружит меня, потом подхватывает на руки и широкими уверенными шагами бесшумно движется сквозь ночь. Я словно во сне. Над головой раскинулось небо, усеянное миллионами звезд, которые освещают призрачную тропу, тянущуюся через ледяную пропасть.
Мы возвращаемся в замок, проходим через святилище. Откуда-то снизу доносятся тихие голоса Кэллоса и Куина, но если они и слышат нас, то не окликают.
И вот мы уже в его покоях. Проходим мимо дивана, на котором я вряд ли еще когда-то буду спать, прямо в его спальню. И по мере того, как Руван снимает с меня доспехи, холодный ночной воздух, проникающий сквозь разбитые квадраты оконного стекла, щиплет кожу, обостряя чувства, усиливая осознание того, что ждет впереди. Однако я его не останавливаю, и пока повелитель вампиров помогает мне освободиться от кожи доспехов, расстегиваю его камзол.
Мы еще полностью одеты. Прежде я видела его только в рубашке и штанах, и он меня тоже. Однако сейчас все воспринимается иначе. Возможно, потому что мысленно я уже сбросила с себя остатки одежды. Очень скоро мы полностью обнажимся друг перед другом, и от осознания этого по телу проходит дрожь.
– Замерзла? – Руван обнимает меня за плечи.
Я кладу ладони ему на грудь, ощущая, как быстро бьется его сердце. Наверное, именно поэтому признаюсь:
– Просто немного нервничаю.
– Если это слишком, мы можем остановиться в любой момент. Только скажи.
Я вспоминаю, как он впервые пил мою кровь. Тогда Руван предупредил, что, возможно, не сумеет остановиться. Сейчас при мысли о той ночи я лишь улыбаюсь. Мы с ним с самого начала переступали установленные миром границы, но уважали свои собственные.
– Нет, не слишком.
– Точно?
– С каких это пор повелители вампиров стали такими мягкими?
– В соответствии с лориями крови мы должны брать только то, что дается добровольно.
Вновь подхватив на руки, Руван укладывает меня на кровать, и я вспоминаю ночь, когда он впервые навис надо мной всем телом. Между бедер тут же разливается жар, вызывая покалывание и постепенно становясь невыносимым. Я вновь жажду ощутить его прикосновения. Впрочем, Руван не тратит время зря. Устроившись сверху, он покрывает поцелуями все мое тело, оставляя влажные пятна на одежде.
Ухватившись за нижний край моей рубашки, он медленно тянет ткань вверх.
– Позволь на тебя посмотреть.
Дождавшись моего кивка, Руван избавляет меня от одежды и принимается пожирать мое тело – вовсе не клыками, нет, а просто взглядом, с такой
