Ради любви - Элейн Барбьери

— Тогда почему ты не целуешь меня?

Не сознавая, что его щеки тоже мокры от слез, Роберт наклонился и поцеловал жену нежным долгим поцелуем. Когда он, наконец, выпрямился, Эммалина протянула руку и ласково провела ладонью по его щекам.

— Ты плачешь.

— Это от счастья, любимая.

Эммалина опять примолкла и пристально вгляделась мокрыми от слез зелеными глазами в лицо мужа.

— Роберт, ты любишь меня?

— Милая моя, как ты можешь сомневаться в этом? — Эммалина все продолжала изучающе вглядываться в его лицо, и он, отчего-то почувствовав неловкость, нахмурился:

— На что это ты так пристально смотришь, дорогая?

— На тебя.

— Я понимаю, но почему так пристально?

— Ты даже не спросил, люблю ли я тебя.

— Мне надо спросить об этом?

— Да.

— Ты любишь меня?

— Да.

— Я рад, любимая.

Изумрудные глаза Эммалины неотрывно смотрели на него:

— Роберт, я действительно тебя люблю. — Роберт молчал, пытаясь понять смысл взгляда и слов Эммалины. Наконец он осторожно спросил.

— Есть что-то еще, что тебе хочется, дорогая?

— Да.

— Ты можешь просить у меня что угодно, и если это в моей власти, то будет сделано.

Голос Эммалины упал до шепота:

— Есть одна вещь, крайне важная для меня…

— Завтра?!

У Джона Барретта глаза полезли на лоб. Петерс заявился в его маленькую контору всего несколько минут назад. На его худой физиономии расплывалась такая зловещая ухмылка, что даже Барретту стало не по себе. Это выражение лица ему было слишком хорошо знакомо. Он не улыбнулся в ответ и настойчиво переспросил:

— Ты уверен?

— Все точно. Я слышал это своими собственными ушами, клянусь.

— Нечего корчить из себя умника! — разъярился Барретт. — Я поверить не могу…

Усмешка Петерса вдруг превратилась в злобный оскал.

— Поверить он не может, как же! «Красавица Брайтона» выходит в море завтра утром во время прилива. Гибсон нанялся матросом, чтобы расплатиться за проезд обеих шлюх. Хочешь — верь, хочешь — нет, мне плевать! Сил моих больше нет торчать с утра до вечера около таверны и пасти эту троицу. Хватит! Гибсон чуть не застукал меня около окна, когда возвращался из порта. Руки страх как чешутся чиркнуть эту сволочь по горлу!

— Еще не время, болван! Никуда он от тебя не уйдет! — Барретт угрюмо посмотрел на компаньона. — Послушай-ка… «Красавица Брайтона»… Там капитаном Уильям Моррис, так?

— Точно!

— Я его отлично знаю. Он известен своим отрицательным отношением к высылке заключенных на принудительные работы. — Барретт на секунду задумался. — Гибсон наверняка легко с ним договорился. Другое дело Эндрюс. Он глаз не спускает со своей бабы. Скорее всего, Гибсон что-то придумал, чтобы она смогла улизнуть, прежде чем Эндрюс сообразит, в чем дело.

— Об этом он ни словечка не сказал.

— Идиот! Неужели ты думаешь, что он приведет с собой всю команду, чтобы вырвать эту Хейг из лап капитана? — Петерс угрожающе усмехнулся:

— Почем я знаю! Мне-то до всего этого, какое дело?

— Тебе сразу до всего станет дело, как только в твои карманы посыпаются монеты! — Барретт удовлетворенно покивал, видя, как Петерс наливается злостью. — Вот этим я и займусь. Хорошенько наполню твои карманы, конечно, тогда, когда сестрички будут моими. — Барретт расхохотался злобным, мстительным смехом. — Предупреди своих дружков, что им придется оказать мне еще парочку услуг. Пусть будут готовы к рассвету. Можешь им шепнуть, что я не поскуплюсь, если они сделают все как надо. Я не пожалею никаких денег, чтобы наконец самому узнать, чем это Джиллиан Харкорт Хейг так приворожила капитана! — Барретт снова расхохотался и решительно взмахнул крепко сжатым кулаком. — Всего один день, и тогда!..

— Завтра?

У Джиллиан сердце зашлось, она оперлась руками о стену, потому что все вдруг поплыло перед глазами. Она почувствовала, как Одри мягко поддержала ее за локоть, увидела, как Кристофер порывисто шагнул к ней, и усилием воли справилась с дурнотой.

— Все прошло, не волнуйтесь. Просто… — голос ее прервался. Джиллиан сглотнула и начала снова: — Просто я думала, что корабль уходит через несколько дней.

— А какая разница, когда он уходит? — Кристофер испытующе посмотрел на Джиллиан и добавил: — Если ты, конечно, не передумала.

— Нет… не передумала, но скоро утренний прилив. Дерек все еще на палубе. Он ни за что не позволит мне одной сойти на берег.

Кристофер шагнул вперед и оказался так близко от нее, что Джиллиан разглядела в его светло-серых глазах мелкие золотые крапинки.

— Джиллиан… — Его взгляд был полон неподдельной боли. — Ты уверена, что хочешь именно этого?

В каюте повисло долгое мучительное молчание, прежде чем Джиллиан ответила:

— У меня нет выбора, Кристофер. — В глазах юноши отразилось явное облегчение. Он вдруг обнял ее и нежно прижал к себе. Джиллиан с невольным вздохом закрыла глаза. Кристофер зашептал ей на ухо нежные слова, и от одного звука его голоса ее исстрадавшейся душе стало немного легче:

— Джиллиан, обещаю, что буду заботиться о тебе и об Одри. Клянусь моей жизнью! — Кристофер мягко отстранился от молодой женщины и деловито проговорил: — Вот что мы сделаем…

Сомнений не было… Это заговор.

Дерек крутился на своей койке не в силах уснуть. Через иллюминатор каюту заливал серебристый лунный свет. Ему вдруг пришло в голову, что большую часть своей жизни он смотрел на мир через этот иллюминатор или другой, точно такой же. Делом всей его жизни было море, а домом — «Воин зари». Тогда, в Англии, он решился на отчаянный шаг, рискуя и делом своей жизни, и своим домом, потому что судьба загнала его в угол. Однако в итоге он лишь усугубил свое положение. По-прежнему он в любой момент мог лишиться всего и, кроме того, потерять человека, дороже которого у него ничего не было.

Дерек посмотрел на Джиллиан, тихо дышащую во сне. Он с превеликим трудом набрал умопомрачительную сумму, которую Чарльз Хиггинс заломил за колониальные контракты Джиллиан и Одри. Он и тогда знал, что этот безрассудный шаг просто-напросто выпотрошит его кошелек, и тем не менее счел риск незначительным. Кингстон был золотым дном для тех, кто занимался грузовыми перевозками. Дерек был уверен, что стоит лишь закончить ремонт судна, как он в течение суток сумеет заключить новый контракт.

Ни разу в жизни он так не ошибался.

Дерек снова перевернулся на другой бок. Теперь у него просто не осталось выбора. Утром он нанесет визит Джону Барретту, и если за всем этим стоит Барретт, то он, скорее всего не устоит и признается, что именно его стараниями капитан Эндрюс оказался занесенным торговыми агентами порта в черный список. А уж тогда он приведет этого мерзавца в чувство, даже если придется действовать кулаками.