Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин

18-ти лет от роду. Эти «двадцатки» по существу заменили еврейские общины, но их права строго ограничены кругом вопросов, касающихся непосредственно молитвен­ных домов и их управления. Всякая иная деятельность, как, например, организация кооперативов, обществ взаимной помощи или религиозных школ строго воспрещена законом. Члены двадцаток не имеют права владения синагогальными зданиями, могут только арендовать здания синагог и имеют право производить денежные сборы на содержание арен­дованных ими молитвенных домов среди единоверцев. Все члены «двадцаток» несут лично и коллективно ответствен­ность перед властями за деятельность религиозной группы, к которой они принадлежат. Разумеется, каждая «двадцат­ка» должна быть зарегистрирована местными органами власти, которые могут по своему усмотрению и отказать в регистрации. К сожалению, нельзя установить число еврей­ских «двадцаток», ныне зарегистрированных в Советском Союзе. Некоторые данные появились в печати, но они осно­ваны на случайной и непроверенной информации, получен­ной из отдельных городов и в разное время. Необходимо подчеркнуть ограничительную политику советских властей по вопросу о создании районных или центральных еврей­ских религиозных учреждений. Закон о «двадцатках» пред­усматривает возможность созыва районных и областных конференций, разумеется, после предварительного уведом­ления и с согласия властей. Хотя вопрос о центральной ев­рейской религиозной организации сам по себе довольно сло­жен, нет сомнения, что в настоящих условиях создание такого рода центра встретило бы поддержку местных общин.

Такого рода центральные учреждения, с разрешения властей, как известно, существуют среди православных, ма­гометан и пр. Православная церковь, пользующаяся особы­ми привилегиями, имеет широко поставленную централь­ную организацию. Четыре центральных духовных учрежде­ния допущены среди магометан в европейской части Сов. Союза и Сибири, в Средней Азии и Казахской С.С.Р., на Се­верном Кавказе и в Закавказье. Но до сих пор еврейское население не получило разрешения на создание центрального учреждения. Еврейские «двадцатки» работают в условиях полного отсутствия всякой координации, и местные раввины лишены возможности созвать совещание для обсуждения текущих религиозных дел.

Представители православной церкви неоднократно по­лучали разрешение и выезжали заграницу — в С. Штаты, Швейцарию, в Израиль и др. страны. Католикос армянской церкви посетил Иерусалим в 1962 г., мусульманские пилигри­мы во главе с муфтием Зиявудином Бабахановым посетили Мекку и Медину в 1963 г. Но и в этом отношении евреи на­ходятся на особом положении. Представители религиозных евреев никогда не имели возможности выехать заграницу по делам своих единоверцев. В 1963 г. Синагогальный Совет Соед. Штатов официально пригласил московского раввина Левина в Нью-Йорк, но Левин ответил, что он не может при­ехать, т. к. он «стар и болен».

Гонения на еврейские религиозные общины приняли более решительные формы, когда волна арестов прокатилась по Сов. Союзу в 1960 г. Казалось, что Хрущев возвращается к сталинским методам: многие еврейские деятели были аре­стованы по обвинению в шпионаже и в связях с «посоль­ством одного из капиталистических государств». Три руко­водителя общины в Ленинграде были приговорены в октябре 1961 г. к разным срокам тюремного заключения — Т. Р. Пе­черский — на 12 лет, E. С. Динкин — на 7 лет и Т. А. Кага­нов — на 4 года.

В том же году три руководителя Московской общины — Рошаль, Гольдберг и еще один еврей, имя которого нам не удалось установить, были осуждены на три года заклю­чения. Согласно сообщению Евр. Телегр. Агентства, ряд от­ветственных руководителей еврейских общин в разных го­родах были местными властями отстранены от их долж­ностей. Среди них Е.Т.А. назвало Бардоха (Киев), Фрида (Минск), Каоба (Вильно), Иерусалимского (Ташкент) и Зильбермана (Рига). После отбытия четырехлетнего за­ключения Каганов вернулся в Ленинград в 1966 г. По-видимому, репрессивные меры, принятые по отношению к ру­ководителям еврейских общин, были продиктованы жела­нием советских властей прекратить какие бы то ни было сношения между русскими евреями и представителями изра­ильского посольства. Однако, в последующие годы советская администрация отказалась от массовых репрессивных мер по отношению к еврейским общинам, вызывавших общие протесты в Западной Европе и Америке и, насколько нам известно, массовые аресты руководителей еврейских общин не повторялись.

Синагоги

Война и гитлеровская оккупация разрушили почти все еврейские синагоги на Украине, в Белоруссии и Литве. Со­ветские органы власти, по окончании войны, не только ни­чего не сделали для восстановления еврейских молитвенных домов, но, напротив, систематически препятствовали уси­лиям местного еврейского населения отстроить или отре­монтировать старые, чудом уцелевшие здания. Евреи-деле­гаты на международном студенческом конгрессе, посетив­шие Россию в 1954 г., были поражены убожеством и одрях­лением зданий синагог даже в Москве и Ленинграде. По всей стране старые синагоги исчезали, а новых не строили. Известный апологет еврейской политики Сов. Союза Соло­мон Рабинович объяснял упадок синагог тем, что «наш народ верит в спутников и не занимается религией». Одна­ко, данные о ликвидации синагог правительственными ор­ганами, принявшей почти массовый характер в хрущевский период, говорят совершенно о другом. Отнюдь не за недо­статком молящихся, а по указу властей были закрыты си­нагоги в следующих городах: Свердловск (Сибирь), Пяти­горск, Грозный (Кавказ), Жмеринка, Житомир, Кременчуг, Полтава, Черновцы, Львов (Украина), Саратов, Казань, Тула, Оренбург (РСФСР), Ковно (Литва), Калараш, Со­роки (Молдавия), Бобруйск, Минск (Белоруссия). Одно­временно местные власти запрещали т. н. «миньоны», т. е. богослужения, устраиваемые верующими на частных квар­тирах, в Харькове, Одессе и Витебске. Из Москвы опровергали сообщение о закрытии синагог в Минске и Житомире.

Этот далеко не полный список раскрывает подлинную картину положения синагог в Сов. Союзе. Синагоги закры­вались местными властями под разными предлогами, при­том, и в большинстве случаев, без возможности апелляции. Часто, под предлогом уменьшения числа верующих местные власти реквизировали молитвенные дома для красноармей­ских клубов, для коммунистического союза молодежи и т. д. В ряде городов ликвидации синагог предшествовала кам­пания в прессе — газеты указывали, что синагоги превра­тились в центры черного рынка, пьянства и антисоветской пропаганды. Легко себе представить, что значат в советских условиях такие обвинения, особенно для людей, работаю­щих в советских учреждениях.

Поэтому нет ничего удивительного и в том, что вопрос о числе закрытых синагог и числа синагог, молитвенных домов и «миньонов», ныне функционирующих в Советском Союзе, засекречен. Власти сообщают противоречивые сведения. Представитель правительственного комитета по религиозным делам сообщил в 1960 году, что в Сов. Союзе 400 синагог обслуживают приблизительно пол­миллиона верующих евреев. Приблизительно в то же время советское правительство официально уведомило Объед. На­ции, что в Сов. Союзе насчитывается 450 синагог. «The So­viet Mission Today», еженедельный бюллетень советского по­сольства в Вене, сообщил в том же 1960 г., что по всему Союзу религиозные службы совершаются в 150 синагогах. София Фрай из редакционной коллегии «Советиш Геймланд», отвечая на критическую статью в нью-йоркском «Лайф» (7 дек. 1959), сообщила, что синагоги существуют в Житомирском районе (6),