Ты любишь сверху? - Лана Пиратова

Антон

Вся эта история с Ксюшей и Кириллом мне порядком надоела.

Еще тогда в ресторане, когда я увидел их вместе, целующимися и обнимающимися, я понял, что добром это не кончится. Я знал нашего папу, а он давно уже у себя в голове сформировал планы насчет Ксюши. И, в принципе, планы вполне нормальные. Ее давно надо было замуж отправить, чтобы мозги на место поставить. Все устали от ее проделок. А тут такая выгодная партия нарисовалась в лице Паши Гросс.

Ну, кто же мог подумать, что эта оторва, моя сестричка, замутит с Кириллом, моим другом.

Кирилл, конечно, парень неплохой, но в мужья не годится.

А потом был разговор с Кириллом и он вдруг признался, что любит Ксюшу. Я тогда его, конечно, послал, но у самого что-то кольнуло.

Я ведь сам влюблен. В свою жену. И знаю, что это такое. А еще я знаю, как тяжело преодолевать препятствия к этой самой любви.

Но я сразу же задвинул все эти сантименты подальше. Есть решение отца и оно правильное.

В этом я каждый раз убеждал себя, когда видел грустные глаза Ксюши. И эта чертова свадьба с Пашей. Она так легко и быстро согласилась на это. Как будто ее сломали. Это была не Ксюша. Не моя сестра.

Она просто повиновалась воле отца, но будет ли она счастлива в браке? Я все чаще задавал себе этот вопрос. И с отцом пытался это обсудить. Но папа был непреклонен. Его сложно было переубедить, если он что-то уже решил для себя. Решил за Ксюшу.

А эта последняя дурацкая и дерзкая выходка Ксюши была просто шагом отчаяния. Я это прекрасно понимал. И она, как всегда, достигла того, чего хотела. Свадьбы не будет. Если честно, я едва удержался, когда увидел лицо Паши после прочтения этой газетенки. Прославилась Ксюша знатно. Ни одна приличная семья теперь ее не примет. Невеста из-за решетки. Это, конечно, на любителя. Тем более, если семья жениха на виду.

Но, вот, папа наш ее поступок не оценил. Сильно бушевал. Хорошо, что Ксюшу я преднамеренно отвез к Григорию, а не домой. Так что, весь словарный ураган, вырвавшийся из папы, я испытал на себе.

Да, наверное, она была не права, что так поступила. Она же «опорочила честь семьи», как много раз повторил папа. Но был ли у нее выход?

Над этим папа думать не хотел. Он опять принял решение сам, не учитывая не мое мнение, ни тем более мнение Ксюши. Она еще не знала об этом. И опять мне предстояло выступить в роли злого братца и сообщить ей эту «приятную» новость.

Ксюша должна была вылететь в Англию. В частную школу для девочек богатых родителей. Это закрытая школа при монастыре. Папа уже все согласовал и оплатил. Пути назад не было.

Чтобы упросить мне задачу, папа придумал сказать ей, что он после ее поступка слег в больницу. Особенно я должен был сделать акцент на ее вине в этом. Воззвать к ее совести, что ли.

В общем, получалась какая лажа и мне самому было противно от всего этого. Но с решением отца я спорить не могу. К тому же, это не самый худший вариант для Ксюши.

Я появился в доме Григория с твердым намерением убедить Ксюшу уехать в Англию. Спокойно и с обоснованием причин сообщил ей это известие.

Ксюша как-то сразу поникла. Взгляд потух. Меня даже испугала эта ее покорность и спокойствие.

- Так будет лучше, Ксюша, поверь мне, - пытался я хоть как-то смягчить сказанное, гладя ее по плечу. – Папа выздоровеет и тогда вы поговорите и, возможно, он смягчится. Ведь, несмотря ни на что, он любит тебя. Ты же это понимаешь?

Стеклянный взгляд в пол и слабый кивок головы в ответ.

- И для вас с Кириллом так будет лучше, - решаю я вытащить козырь, - у вас будет время подумать и понять, нужны ли вам эти чувства.

Ксюша бросает на меня взгляд, в котором я читаю надежду. Да, ты не ошиблась, я верю в ваши чувства, но есть ли у них будущее? Не уверен.

- Могу я с ним увидеться перед отъездом? – спрашивает она меня.

Я встаю и отворачиваюсь. Я не должен поддаваться.

- Нет. Но я тебе обещаю, что я переговорю с ним и все ему объясню. Если он тебя любит, то поймет.

- Господи, Антон, хватит говорить банальности, - вдруг прерывает меня Ксюша. – Если любит, если поймет, если дождется, если папа решит. Слишком много «если»! Вы лишаете меня жизни. Я хочу, чтобы ты знал это. И передай это отцу, когда ему станет лучше. Вы знаете, что я не могу вам противостоять. Единственный, кто мог бы мне помочь, - Кирилл, но вы сажаете меня под арест в этом чертовом доме. Чем эта тюрьма лучше той, где я побывала несколько дней назад?

Я не знаю, что ей ответить. Мне нелегко дается этот разговор.

- Вылет завтра в четыре. Я заеду за тобой, - только бросаю я и выхожу.

На следующий день я заезжаю за Ксюшей. На ней черная водолазка и черные брюки. Волосы собраны в небрежный пучок. Господи, сколько драматизма. Мне хочется пошутить, что она переигрывает, но на меня смотрят заплаканные глаза и я понимаю, что это не игра.

А дальше повисает тишина. Мы не произносим ни слова.

В аэропорт мы приезжаем заранее и сидим в ожидании, когда объявят регистрацию на рейс. Внезапный звонок моего телефона ударяет словно током. Так я напряжен.

Звонит Кирилл. Я сбрасываю звонок. Не сейчас. Я поговорю с ним. Обязательно поговорю. Но после того, как провожу Ксюшу.

Но он не отступает. Звонит и звонит. И я сдаюсь. Отхожу от Ксюши, но так, чтобы видеть ее, и снимаю трубку.

- Антон, - слышу я взволнованный голос Кирилла.

- Да, - отвечаю я.

- Скажи мне, где Ксюша?

Врать другу не хочу, но и сказать правду так сложно.

- Кирилл, давай поговорим потом. Я сейчас не могу.

- Антон, скажи мне, где Ксюша, - не уступает Кирилл. – Антон, я люблю ее. Я не могу без нее. Антон, ты сам любишь. Ты должен меня понять. Помоги мне.

Я слышу в его голосе отчаяние. Два отчаяния в такой близости от меня – это перебор. Я молчу в трубку и смотрю на Ксюшу. Она тихо вытирает слезы. Не хочет показывать их мне, но они рвутся наружу. И я решаюсь.