Ты любишь сверху? - Лана Пиратова

После разговора с отцом Ксюши мне хотелось врезать в морду потенциальному тестю. Он, не стесняясь, откровенно, поведал мне о том, что моя с Ксюшей любовь, ну, совсем никаким боком не вписывается в его планы. Что для его дочери Паша – идеальный вариант. И что только его хорошие отношения с моим отцом дают мне возможность сидеть сейчас в его кабинете и слушать весь этот бред.

Я честно пытался переубедить его. Но наш разговор закончился чуть ли не дракой. Я понял, что его поддержки нам не стоит ждать. Но это только еще больше укрепило меня в моих чувствах к Ксюше. Я знал, что мы будем вместе.

Но мне еще предстояло разобраться с Ларисой.

- Здравствуй, дорогой, - приторно слащавым голосом приветствует она меня в трубку.

- Ларис, зачем? – я сразу перехожу к сути разговора.

- Ты о чем? – включает дурочку она.

- О Ксюше. Не тяни резину. Ни тебе, ни мне этот разговор не приносит удовольствия. Я лишь хочу понять мотивы.

- Мотивы?! – ее, наконец, прорывает. – Ты бросил меня! Променял на первую же, кто дал тебе, пока меня не было рядом!

- Я думал, мы все решили тогда, в ресторане, - пытаюсь внести в наш разговор хоть долику разума.

- Решили, - соглашается Лариса. – Но потом мне стало жалко эту юную дуреху. Ты же ее тоже бросишь. Ты не знаешь, что такое любовь, Кирилл. И она слишком хорошая для тебя.

- Ты откуда знаешь, какая она?

- Рассказали. Есть человек, который любит ее по-настоящему.

- Паша? – тут и гадать не надо.

Лариса в ответ молчит.

- Лариса, это он дал тебе ее номер? – спрашиваю я. – Что он тебе еще наговорил?

- Я лишь решила помочь одному хорошему парню. К тому же, это была отличная возможность отплатить тебе той же монетой. Каково это, Кирилл?

Я кладу трубку. Дальше разговор не имеет смысла. Я узнал, что хотел.

Где работает Паша, я знаю, но не уверен, что он впустит меня в свой кабинет, а бороться с его секретарем я не собираюсь. Поэтому терпеливо жду, когда он выйдет из здания в конце рабочего дня.

Паша заканчивает работу раньше и вот я вижу его, лощенного, с укладкой, в дорогом костюме и с такой самодовольной рожей, что обед подкатывает к горлу.

Я выхожу из машины и встаю перед ним.

- Что тебе надо? – грубо говорит он вместо приветствия. Лишний раз убеждаюсь, что мальчика совсем не научили хорошим манерам.

- Поговорить надо, - твердо говорю я, хотя вместо разговора готов просто врезать ему.

- Мне не о чем с тобой разговаривать, - он пытается обойти меня. Я хватаю его за руку и останавливаю. У него такая худая ручка, что мне кажется, надави я еще чуть-чуть, и она сломается, хрустнет.

- Я так не считаю, - пока вежливо говорю я.

- У нас нет с тобой общих тем.

- Их, действительно, не будет, если ты отъебешься от Ксюши. Она не выйдет за тебя.

И тут его лицо кривится в ехидной улыбке.

- Ах, ты об этом, - он пытается вырвать свою ручонку из моего захвата и трепыхается как птенец. Я выворачиваю руку и наклоняю его ниже. Он безропотно повинуется. У него просто нет выбора.

- Слушай, сюда, долбоеб, - мое терпение кончилось, - я прощу тебе и мою бывшую, и Ксюшу, если ты просто исчезнешь из нашей жизни. Тихо откажешься от свадьбы. Скажешь, что не хочешь.

- Да, не будет никакой свадьбы, - хнычет Паша в полусогнутом состоянии. – Не нужна нам ваша Ксюша. Оставь себе это недоразумение в юбке.

Услышав это, я отпускаю его руку, он почти выпрямляется, а мой кулак четко приземляется в его челюсть. Паша усаживается за свой тощий зад.

- Ты совсем охуел? – он трет щеку и сплевывает кровью. – Не будет свадьбы, я же сказал. Ксюша твоя опять в ментовку загремела. Ты газеты хоть читаешь?

Эти слова Паши мгновенно приводят меня в чувство. Я даже помогаю ему подняться.

- Папа сказал, что такого позора нам не надо, - продолжает рассказывать Паша. – А ее папа в больницу слег вообще. Безумная девчонка…

Он осекается, видя мой недобрый взгляд в его сторону. Да, здесь я с ним согласен. Безумная девчонка. Но так называть ее могу только я.

- А ты чего? Вообще не в курсе? – Паша чувствует, что меня отпускает, поэтому смелеет.

Я не собираюсь вести с ним разговоры по душам. Бегу к машине и мчу к Антону.