ОНО - Стивен Кинг

Понемногу Билл успокоился. Он все еще испытывал боль, но то была как бы боль после прорвавшегося нарыва: гной вытек, и дело идет на поправку.

— Я ннне хххотел, чтобы он пппогиб, — повторял Билл. — Но смотри, никому не говори, что я ревел, а то дам в нос.

— Не скажу, не беспокойся, — сказал Ричи. — Это же был твой брат. Господи. Если бы мой брат погиб, я бы оттяпал себе голову.

— Но у тебя нет бббрата.

— Нет, но если был бы.

— Ты бы действительно так поступил?

— Конечно, — сказал Ричи и с опаской посмотрел на Билла: как бы он, чего доброго, такого не сделал. Билл тер свои красные глаза, и Ричи испугался, что он решится на это. — Я просто хотел сказать, что не понимаю, почему Джордж проделывает с тобой такие шутки. Может быть, эта фотография хочет что-то сказать не тебе, а другому — клоуну.

— Ммможет бббыть, Джордж ннне зззнает… Ммможет ббыть, он думает…

Ричи понял, что хочет сказать Билл, и махнул рукой.

— Билл, дружище, ты же знаешь, как люди к тебе относятся, — он говорил наставническим тоном, тоном учителя, отвергающего завиральные идеи неотесанных мужиков. — В Библии говорится: «Даже если сейчас мы плохо видим, глядя на отражением зеркале, то после смерти мы все увидим, как через окно». Это Первое или Второе Послание вавилонянам. Я точно не помню где. Это значит…

— Я понял, что этттто зззначит, — сказал Билл.

— Что ты сказал?

— А?

— Пойдем в комнату и посмотрим. Может, мы получим какой-нибудь намек на то, кто убивает детей.

— Я боюсь.

— Я тоже, — сказал Ричи, думая, что нужно сказать что-то, чтобы заставить Билла сдвинуться с места. Он повернулся и увидел, что Билл позеленел от ужаса.

Ребята прошли в дом Денбро незаметно, как призраки. Отец Билла был еще на работе. Шарон Денбро была на кухне, читала там газету. По запаху во всем доме было понятно, что на ужин приготовлена рыба. Ричи позвонил к себе домой, чтобы мама знала, что он жив. Он у Билла.

— Кто там? — спросила миссис Денбро, когда Ричи положил трубку на рычаг. Они виновато посмотрели друг на друга. Потом Вилл сказал:

— Мама, это я и Рррр…

— Ричи Тозиер, мадам, — добавил Ричи.

— Привет, Ричи, — ответила миссис Денбро. — Оставайся поужинать с нами!

— Спасибо, мадам. Мама ждет меня через полчаса.

— Передай ей привет, ладно?

— Конечно, передам, мадам.

— Входи, — прошептал Билл. — Мы ненадолго.

Они поднялись по лестнице в комнату Билла. Это была чистенькая мальчишечья комната, видно было, что матери она не доставляет больших хлопот, связанных с уборкой. Полки были забиты книгами, среди них было много комиксов. Пожалуй, комиксов было больше всего да плюс несколько моделей и игрушек. Стояла еще пишущая машинка старой марки «Ундервуд». Родители подарили ему эту машинку на Рождество два года назад. Он иногда писал рассказы и печатал на этой машинке. После смерти Джорджа он стал это делать чаще, чем раньше. Воображение отвлекало его от серьезных проблем. На полу стоял патефон, а на нем — груда одежды. Билл схватил одежду и сунул ее в ящики бюро. Затем он взял пластинки с письменного стола, посмотрел их, отобрал с полдюжины. Одну из них он поставил на патефон и включил его. Флитвидз пел: «Приходи, дорогая». Ричи покрутил носом. Билл усмехнулся, хотя на сердце у него было тяжело.

— Ооони не лллюбят рок-н-ролл, — сказал он. — А эту мне подарили на день рождения. И еще две — Буни и Томми Сэндз. А когда никого нет, я ставлю пластинки Литтла Ричарда и Хокинса. Но главное — когда мама слышит музыку, она спокойна, что я дома.

В комнату Джорджа нужно было идти через гостиную. Дверь была закрыта. Ричи посмотрел на дверь и облизнул губы. «Обычно они ее не закрывают», — шепнул Билл. И вдруг поймал себя на мысли: хоть бы дверь оказалась закрытой.

Билл, бледный от волнения, нажал на ручку двери, вошел в комнату в оглянулся на Ричи, тот последовал за ним. Когда защелка мягко звякнула, Ричи от испуга слегка подпрыгнул.

Осматриваясь, он одновременно ощущал и страх и любопытство. Сразу чувствовалось, что здесь давно никто не жил, и что окна давно не открывались. Вот как это бывает. Он вздрогнул и снова облизнул губы. Его взгляд упал на кровать Джорджа. «Раньше Джордж спал здесь, — подумал он, — а теперь спит на кладбище. Ему не сложили руки на груди, как полагается, потому что для этого надо иметь две руки, а Джорджа похоронили с одной». Ричи издал слабый звук, Билл обернулся вопросительно.

— Ты прав, — сказала Ричи хрипло. — Здесь что-то говорят. Как ты не побоялся оставаться здесь один?

— Ведь эээто бббыл мммой брат, — сказал Билл просто. — Мне это нужно.

На стенах висели старые афиши и плакаты — афиши маленького ребенка. Один из плакатов изображал Тома Террифика (Ужасного) — персонажа программы «Капитан Кенгуру». Том держал за руку Грабби Аплетона, который был, конечно, испорчен до корней волос. На другом плакате были изображены племянники Дональда Дакса — Хью, Луи и Деви, они маршировали в своих кепочках. Третий плакат, его Джордж раскрасил, изображал мистера Ду, который приостановил уличное движение, чтобы маленькие дети могли пройти в школу. А внизу было написано: «Мистер Ду ждет, когда можно будет переходить улицу».

«Этот ребенок был как все дети, ничем особенным не занимался, да, видно, и не стремился как-то выделиться», подумал Ричи и передернул плечами. У окна стоял стол, на нем — школьные принадлежности. Джордж уже никогда не докрасит эти картинки, он ушел безвозвратно и навсегда, успев только походить в детский сад и в первый класс. Ричи это впервые понял, впервые понял, что эта идиотская правда раздавила жизнь всего дома. Эта мысль запала ему в голову так явно, что он почти физически ощутил ее тяжесть — словно тяжелый утюг вложили в его голову датам и оставили. «Ведь умереть мог я!» Эта мысль предательски пронзила его насквозь. Кто угодно мог умереть! Кто угодно!

— Послушай, — сказал он неуверенно. Он больше не мог сдерживаться.

— Да, — ответил Билл почти шепотом, сидя на кровати Джорджа. — Посмотри!

Ричи посмотрел туда, куда указал Билл, и на полу увидел фотоальбом. На нем было написано: «Мои фотографии». А дальше Ричи прочел: «Джордж Элмер Денбро. 6 лет»

Всего 6 лет! И уже не вернется никогда. Какое-то предательство. Ведь умереть тогда мог любой человек! Дерьмо! Херовый любой человек!

— Раньше он был открыт, — сказал Билл. — Когда я последний раз видел его.

— Ну а теперь закрыт, — мрачно сказал Ричи. Он сел рядом с Биллом на кровать и посмотрел на фотоальбом. — Книги часто закрываются сами.