ОНО - Стивен Кинг

— Ладно, — спокойно сказал Эдди. — Не бери себе в голову, Стэн.

— Это был не клоун, — сказал Стэн. Его глаза перебегали с одного на другого, на третьего, на четвертого. Казалось, он борется с самим собой.

— Ттты ммможешь рррассказать, — сказал Билл спокойным тоном. — Ммммы ррррассказали.

— Это был не клоун…

Но тут вмешался развязный пропитой голос мистера Нелла, заставив их всех подпрыгнуть, как от выстрела:

— Иисус Христос на колченогой колеснице! Посмотрите на эту кутерьму! Иисус Христос!

Глава 8. КОМНАТА ДЖОРДЖА И ДОМ НА УЛИЦЕ НЕЙБОЛТ

Ричард Тозиер выключил радио, из которого раздавались крики Мадонны, исполняющей песню «Как девственница». Это была станция ВЗОН, рекламирующая себя как «Стерео-рокер Бангора», причем делалось это как-то истерически, слишком часто. Ричард свернул на обочину дороги, выключил двигатель «Мустанга», который ребята Ависа взяли для него напрокат в фирме «Бангор Интернэйшнл», и вышел из машины. В его ушах раздавалось его собственное дыхание. Ему представилось видение, от которого у него по спине пошли мурашки.

Он обошел машину, подошел к ней спереди и положил руку на капот. Он слышал тиканье остывающего двигателя. Вскрикнула сойка, но тут же замолчала. И треск сверчков. Постоянный треск.

Это видение уже было. Оно прошло. И вдруг снова он в Дерри. 25 лет спустя этот дрянной Ричи Тозиер приехал домой. Приехал.

Вдруг дикая боль как иглами пронзила его глаза, отогнав все его мысли. Он коротко вскрикнул и поднял руки к лицу. Единственный раз в жизни он испытал раньше такую же жуткую боль, когда ресница попала ему под контактную линзу. Это случилось в колледже, и тогда боль была только в одном глазу. А теперь — в обоих.

Но боль прошла так же внезапно, как началась, он даже не успел поднести руки к лицу.

Он медленно опустил руки и задумчиво посмотрел на дорогу № 7. Дорожная застава осталась позади, в Этна-Хавене. Почему-то, он и сам не понимал почему, он не хотел попадать на эту заставу, которая еще строилась, когда он и его семья покинули этот городишко и направились в Мидвест. Нет, эта застава, наверное, была раньше, но дорога здесь была другая.

Поэтому он поехал по дороге № 9 мимо спящих домов поселка Хавен, потом свернул на дорогу № 7. День постепенно прояснялся.

Опять этот знак. Такие знаки стояли на границах более чем 600 городов штата Мэн, но на сей раз этот знак просто пронзил его сердце!

Графство

Пенобскот

Д

Е

Р

Р

И

МЭН

Еще знаки: знак, предупреждающий о лосях, о Ротари-клубе, и, заключая троицу, знак, сообщающий о том, что Дерри — это город, в котором «львы» — за объединенный фонд. А дальше между массивами сосен и елей снова продолжается дорога № 7. В дневном свете деревья кажутся голубоватым сигаретным дымом в непроветренной комнате.

«Дерри, — думал он. — Дерри, Господи, помоги мне. Дерри. Отгони беды».

Вот он и на дороге № 7. Еще 5 миль, и будет ферма Рулин, где его мать покупала яйца и овощи. В 7 милях от дороги № 7 — Витчем-роуд, которая обязательно приведет на улицу Витчем — можно радоваться… И где-то там, между фермой Рулин и городом можно проехать к Бауэрсам и к Хенлонам. Примерно в миле от этого места — Кендускеаг. И буйная зелень Барренса.

«Не представляю себе, как я все это увижу, — думал Ричи. — Да, ребята, это так. По правде говоря, совсем не представляю себе, как это у меня получится».

Всю предыдущую ночь он провел в мечтаниях. И всю дорогу эти мечты продолжались. А теперь он остановился — или его остановили дорожные знаки — и понял, что все это не мечты, а реальность.

Воспоминания шли сплошным потоком, он боялся, что сойдет от них с ума. Он закусил губу и сложил руки ладонями друг к другу, как будто боялся взлететь. Ему казалось, будто что-то несет его вперед и вверх. Ему хотелось заглянуть в несколько следующих дней.

Его мысли резко оборвались. На дорогу вышел олень. Он слышал, как олень мягко ступал по гудрону.

У Ричи перехватило дыхание. Он был ошеломлен. Ничего подобного он не видел на шоссе Родео. Чтобы увидеть такое, нужно было вернуться домой.

«Это олениха», — весело пронеслось в голове. Она вышла из леса справа и остановилась посередине дороги № 7. Ее ноги стояли на прерывистой белой линии. Ее темные глаза спокойно смотрели на Ричи Тозиера. В глазах был интерес, но не страх.

Он с удивлением взглянул ни нее, подумав, что это, быть может, какое-то предзнаменование или какие-то дерьмовые штучки мадам Азонки. Вдруг он совершенно неожиданно вспомнил мистера Нелла, который пришел к ним в тот день. Вся их компания пребывала на небесах.

Глядя на оленя, Ричи глубоко вздохнул и обнаружил, что он с кем-то разговаривает. Это был голос ирландского полицейского, одного их тех, кто был в его репертуаре после того памятного дня. На него что-то накатывалось в тишине странного утра, что-то, напоминающее шар, накатывалось, становилось больше и громче.

«Иисус Христос на колченогой колеснице! О олениха, девочка, что ты делаешь? Господи! Ты будешь дома прежде, чем я расскажу все отцу Отаггерсу».

Прежде чем затихло эхо его слов, прежде чем первая ошеломленная сойка выругала его за кощунство, олениха вскинула хвост как флаг примирения и исчезла среди елей, как в сигаретном дыму, оставив только дымящиеся орешки как свидетельство того, что даже в свои 37 лет Ричи Тозиер временами может уйти от всего.

Ричи начал смеяться. Сначала он просто хихикал — его поразила смехотворность его собственного положения: он стоит утром здесь, в Мэне, на расстоянии 3,5 тысяч миль от дома и разговаривает с оленихой голосом ирландского полицейского. Он стал смеяться громче, затем смех перешел в хохот. Потом он замолчал и побрел к своей машине. Слезы катились по его щекам, он мрачно констатировал, что к тому же еще обмочил штаны. Каждый раз, когда он пытался взять себя в руки, его взгляд останавливался на оленьих орешках.

Сопя и посмеиваясь, он наконец забрался на место водителя и включил мотор «Мустанга». Мимо проехал грузовик с химическими удобрениями и обдал его ветром. Ричи пропустил его и поехал дальше в Дерри. Теперь он чувствовал себя лучше, может, просто оттого, что двигался. Мысли вернулись.

Он снова стал думать о мистере Нелле и о том дне. Мистер Нелл спросил, кто придумал эту штуку. Их было пятеро, он переводил глаза с одного на другого, пока Бен не шагнул вперед. Он был бледен, все его лицо дрожало, он не поднимал глаз, он сдерживал себя, чтобы не сказать лишнего. Бедный ребенок, вероятно, полагал, что его отправят в Шоушенк на Витчем-стрит, где все затоплено канализацией. По крайней мере, так сейчас подумал Ричи. У него самого было такое же ощущение, как у Бена. Они либо были скверными мальчишками, либо считали себя таковыми. Трусы. Они мало походили на телегероев. Так или иначе, это держало их вместе. И так 27 лет. Иногда они выбивали друг друга из седла. Как при игре в домино.