Шайя (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

— Но позвольте, моя смена…

— Лечение данного пациента разглашению не подлежит. Соответствующие бумаги вы получите в течение нескольких минут. Всё ясно?

— Э, да, — тоже не решился спорить врач, думая в этот момент о всех известных династиях Алайи не очень хорошо.

Шайя поймала себя на том, что преданно смотрит на Харадо, ожидая его указаний, а он на неё даже не взглянул!

Впрочем, это хорошо, что не взглянул. Она достаточно опозорилась, выбежав навстречу ему, как дитя малое, а потом опростоволосилась с просроченной меткой!

Что он теперь о ней подумает?

Она отошла в сторону. Никто не обратил на неё внимания.

Вздохнула — и отправилась к себе. Дверь в каюту, естественно, не открылась, так как помещение принадлежало служащему персоналу, коим в данный момент Шайя не являлась, и она вновь выглядела дурой, набирая код и толкая дверь. Черт бы побрал привычные действия, кои совершаешь, не думая!

Воровато оглядываясь назад, чтобы проверить, не видел ли кто её оплошность, она связалась с трибуном Литоном и тихонько объяснила, что из-за своей забывчивости оказалась пленницей коридора на медицинском этаже.

— Сейчас буду! — бодро откликнулся трибун.

— Хм, — послышалось позади, и Шайя развернулась. — Он вас опекает?

— Ну, можно так сказать, — неуверенно протянула девушка.

Ей не понравилась строгость и недовольство в голосе Харадо. Ещё ей показалось, что он спрашивает о чём-то большем… вот только о чём? На всякий случай она добавила:

— Трибун Литон хороший, — и покраснела.

Сегодня явно не её день! Надо молчать, умнее будет выглядеть, но Харадо тоже молчал и смотрел на неё, как будто чего-то ожидая.

Она молчала, он молчал, оба стояли друг напротив друга и не расходились.

Шайя подумала, как бы мужчина отреагировал на её возглас о том, что сегодня хорошая погода! Вроде бы так советовали когда-то земным леди начинать беседу, когда не знаешь, что сказать?

Уголки её губ дрогнули в лёгком намёке на смешливую улыбку, но девушка благоразумно удержала нейтральное выражение лица и не произнесла ни слова, боясь что-то не то ляпнуть. Пусть Харадо истолковывает её молчание, как хочет, хуже уже не будет!

Она с интересом стала осматривать гладкие стены, всем видом показывая, что занята ожиданием трибуна.

Судя по всему, её знакомый тоже ждал Литона, так как проделывал то же самое.

Шайя с досадой подумала, что они стоят тут как два дурака!

Не выдержав, повернулась, чтобы спросить, как там на Алайе? Но увидела, что он тоже хочет спросить её о чём-то и захлопнула рот, а он точно так же вопросительно уставился на неё.

— Я здесь! — услышала она голос приближающегося Литона, и обрадовано протянула ему руку.

Трибун сразу же приложил к ней крошечную этикетку и достаточно громко вопросительно прошептал:

— Что за тип? Он к тебе не пристаёт?

— Это гость нашей станции, господин… — тут Шайя развернулась к Харадо, боясь назвать его по имени.

— Харадо, — спокойно представился он, а она опять подумала, что глупо было сейчас вспоминать о секретности, о которой ей говорил когда-то профессор.

— Харадо? Младший? Что вам надо от нашей девочки? — угрожающе двинулся на него здоровенный трибун.

Шайя в изумлении раскрыла рот. Это что же сейчас происходит? А некрасивая ситуация происходит!

Она сделала шаг и, коснувшись руки трибуна, позвала его:

— Литон! Господин Харадо мой давний знакомый, — смущаясь, произнесла она, очень боясь, что её «давний знакомый» сейчас неодобрительно хмыкнет. Но он только как-то по-птичьи склонил набок голову и задумчиво повторил:

— Литон?

Шайе почудился в интонации укор её фамильярности при обращении к трибуну, но она могла ошибаться.

— Ты обедала? — неожиданно прервав битву взглядов, спросил Литон.

Шайя отрицательно покачала головой, и трибун галантно предложил ей локоть.

— Старина Торо обещал сегодня нас удивить! — уводя Шайю от Харадо, начал рассказывать Литон.

Она позволила ему это сделать и в общем-то была рада, что нелепая ситуация оказалась прервана, но зачем-то обернулась и в полумраке коридора ей показалось, что Харадо сейчас превратится в зверя. Во всяком случае, он как-то так подался вперёд и его взгляд… под таким взглядом не знаешь, то ли давать дёру, то ли заискивающе льнуть и ластиться.

— На первое будут свиные рёбрышки с кукурузой, финиками и годжи, — заливался соловьём трибун, — а вот на второе он обещает лепёшки с мясом осла.

— Настоящего? — от удивления Шайя спросила слишком громко и вновь оглянулась. Её точно сегодня кто-то сглазил!

Харадо продолжал стоять и смотреть.

— Ну-у, ты в обморок не грохнешься, если я скажу?

— Даже не знаю, — совсем сникла девушка, не понимая ни себя, ни Харадо, ни дразнящего гостя трибуна.

— Осла везли на Трион, но таможня не пропустила. Он чем-то болен и опасен для других животных.

Шайя, широко раскрыв глаза, посмотрела на Литона, но не стала спрашивать ни о том, почему осла не вылечили и не вернули на Алайю, не поинтересовалась, не опасно ли подавать больное животное на обед. Тут без неё куча специалистов и, наверное, всё посчитали, оценили, взвесили.

— Главное, чтобы его хорошо прожарили, — вздохнула она, горюя о судьбе осла и неожиданно проявившейся собственной чёрствости.

— Ну что ты! Мясо долго варят, потом ещё дольше тушат с травами, пока оно не станет нежнейшим.

Шайя кивнула и поддержала тему разговора, грустно сообщив:

— Ужасно есть хочется. Я почему-то всё время хожу голодная!

— Так это что же, Торо тебе не докладывает?

— Нет, у меня всего в достатке и я даже сыта, когда отхожу от стола, но очень быстро всё переваривается.

— Хм, малышка, а давай-ка я переведу тебя на детское питание! Там в меню побольше калорий будет.

— У меня с господином поваром особая договорённость, и я не знаю…

— Ну, а я передоговорюсь! А то ты совсем худенькая. Не дай Космос систему очистки станции без предупреждения включат, так тебя воздушным потоком с ног собьёт, если за руку не держать.

Шайя улыбнулась. И вовсе она не худенькая, а нормальная и даже крепенькая, но если сравнивать с пилотами, то конечно…

Но прокуратор, да и трибуны тоже не крепыши, а вполне себе обычные мужчины. Сильные, тренированные, опасные, но без бросающейся в глаза ширины плеч и рельефного живота. Обычные! Ну, разве что Литон здоровяк.

Пока Шайя обедала с ним, госпожа Клюге, игнорируя насмешливые взгляды Иварди, обвязала голову казначея мокрой тряпкой, а после притащила лёд.

— Райс, молчи! — подняв предупреждающе руку, велела она психиатру.

Тот пожал плечами и вопросительно посмотрел на консультанта. Врач, недовольно поджав тонкие губы, вынуждено признал:

— Ну, раз в капсулу мы его не кладём, то возможно есть смысл остудить голову примитивными методами, хотя я настаиваю на том, что времени у нас мало. Если вашего казначея не убьют бактерии, то это сделает лёд.

Стоявшие в стороне в тени коридора Харадо, Рарди и Дюже ещё немного понаблюдали за мечущейся госпожой Клюге, и как только на браслете гостя появился сигнал о пришедшей почте, отошли подальше.

Кацу беглым взглядом оценил присланную характеристику на трибуна смотрящих и, несмотря на то, что в силу открывшихся обстоятельств правильнее было бы отдать дело о нападении на казначея занимающемуся этим отделу, он всё же скинул все данные трибуну. В паре с бактериологом трибун Дюже обязательно докопается до виновного в конкретном случае и предложит новую защиту для всех остальных. Свежий взгляд и неожиданные предложения от специалиста из другой области должны иметь эффект.

Трибун смотрящих удивлённо перевёл взгляд с поступившей ему почты на Харадо и неуверенно пробормотал:

— Это очень большой объём.

— Доступ к полученным данным дадите своим легатам по собственному усмотрению. Покажите засидевшимся на местах дознавателям, на что способны выпускники нашей академии, − напутствовал Харадо и, развернувшись к затихшему Рарди, криво улыбнулся и спросил: