Эндана - Галина Ли

Но что мог сделать маленький человек безобразному костяному монстру, способному одним ударом лапы превратить защитницу в кровоточащее месиво?

Полностью сознавая собственную силу, уродливый скакун кинулся на отважную девушку, пытаясь достать ее когтями. Не ожидавшая такой прыти правительница Ураста, не удержавшись, слетела вниз. Снова забраться в седло она не успела: мелькнули огромные крылья и на монстра обрушились два дракона.

Чудовище, бросив свою создательницу на произвол судьбы, взлетело в воздух, пытаясь скрыться в облаках. Драконы взмыли следом. У них были веские причины ненавидеть заутаров, хоть обычных, хоть заколдованных. Взлетев еще выше, все трое затерялись среди туч, но люди на стенах этого не заметили. У них не было времени обращать внимание на воздушный бой – по скользкому прозрачному мосту карабкалась нежить, угрожая залить опустевшую Награну кровавыми реками.

Поднялась с колен вконец разъяренная Эллиса, ее противница насмешливо поманила колдунью пальцем, сопроводив этот оскорбительный жест словами:

– Ты уже готова забрать меня в свое царство или еще посидишь подумаешь?

В ответ на такое нахальство из посоха правительницы Ураста вырвался сноп колдовского огня, который сжег бы на месте всякого, но только не энданскую принцессу.

Леа растянула губы в недоброй улыбке:

– Теперь моя очередь!

И кинулась на противницу.

Дралась королева Ураста намного хуже ее высочества. Могучая в своей колдовской силе, Эллиса во всем полагалась на нее и теперь, оказавшись лицом к лицу с человеком, на которого магия не действовала, растерялась. А затем и вовсе испугалась.

Пронзительный визг огласил Награну и резко оборвался – принцесса Леантина одним ударом меча снесла голову королеве нежити.

Крик торжества пронесся над столицей Энданы. Люди передавали друг другу радостную весть. Но радость оказалась преждевременной: небо раскололось и на землю опустился новый враг. Сам хозяин Эллисы.

Если заутар поражал воображение размерами, то смертный бог был еще больше. От него веяло ужасающей силой, с которой не в силах справиться даже самые великие герои – это поняли все защитники Награны.

Огромное костлявое чудовище размером с дракона. Костяные выросты на голове, провал, как у черепа, на месте носа, плотно сомкнутый капкан зубов, рваные, перепончатые крылья, от каждого взмаха которых смердело разлагающейся плотью.

При взгляде на нового противника Леа не усомнилась, что пришел ее смертный час, но страха не испытала – разве стоит бояться дороги, ведущей к светлому богу? Вот только сдаваться без боя девушка все равно не собиралась. Она использовала единственный шанс – метнула нож богини. Принцесса не промахнулась – громкий рев огласил поле битвы.

Но ножа оказалось недостаточно, чтобы развеять чудовище в прах. Зато довольно, чтобы привести его в ярость.

Один короткий взмах лапой, и хрупкая девушка, словно фарфоровая статуэтка, отлетела в сторону и ударилась о камни. Такого падения не вынес бы даже крепкий мужчина! Неподвижное тело осталось лежать у самой стены.

Вечно голодный Ноху навис над распростертой принцессой и раззявил огромную пасть, не заметив опасности, подобравшейся с неба. Большое золотое облако, которое принес неизвестно откуда взявшийся теплый ветер, окутало чудовище от головы до хвоста, на несколько мгновений скрыв его от людских глаз, и, когда облако рассеялось, от властителя мертвого мира не осталось и следа!

Следом рассыпались в прах остатки армии королевы Ураста, обратившись в то, чем они давно являлись. Только кучи истлевших костей теперь напоминали о том, что минутой раньше на стены лезло страшное воинство. Из-за облаков пал на землю сгоревший в драконьем огне заутар.

Стоявшие рядом с провалом воины увидели, как кинулся обнимать мага-вейана наместник, громко вопя на всю округу:

– Итирия, какой же ты молодец! Ты сумел с ним справиться!

И как покачал головой иноземец, отказываясь от незаслуженных почестей:

– Эдвин, я тут совершенно ни при чем! Это было не мое колдовство!

– Как – не твое?! – оторопел юноша. – А кто же тогда нам помог?

– Не знаю, – растерянно сказал маг. – Облако принесло со стороны дворца.

Казалось, вейана мало интересовало великое чудо победы, он напряженно оглядывался, пытаясь кого-то найти. Наконец цепкий взгляд остановился на чем-то, и ученик Хранителя Знаний кинулся к груде обломков, оставшихся от стены. Эдвин недоуменно наблюдал за другом, пока не увидел, как тот опустился на колени рядом с неподвижной Леа.

Вейан осторожно коснулся шеи девушки, нащупывая слабую ниточку пульса, и облегченно вздохнул – принцесса была жива.

– Ты ведь вылечишь ее? Ведь вылечишь? – с отчаянием и надеждой уставился на друга осунувшийся лицом наместник. Он оказался рядом с магом, как только признал в раненой девушке сестру.

Итирия грустно посмотрел на принца:

– Возможно. Если она позволит.

– Кто позволит? – не понял волшебника Эдвин.

В голове у юноши мелькнуло предположение, что Леа удерживает за гранью мертвая королева, и от этой мысли ему стало нехорошо. Но ответ мага поверг принца в еще большее изумление.

– Твоя сестра, Эдвин, – мягко сказал Итирия. – Она должна захотеть вернуться.

Королева Роанна стояла у распахнутого окна, зябко кутаясь в меховую мантию. Хотя ледяной дождь уже давно прекратился, тучи до сих пор закрывали солнце и дул по-зимнему стылый ветер. Женщина с тоской заломила руки, ее сердце колотилось так, словно решило выпрыгнуть наружу.

Двое детей Роанны стояли сейчас лицом к лицу со смертью. Не успела королева освободиться от беспокойства за мужа, Леа, Герэта и судьбы всей страны, решавшейся в Оснирии, как злой рок уготовил ее семье новое испытание! И все, что могла сделать ее величество в этой ситуации, – помочь подготовить палаты для раненых воинов.

Так ведь и раненых пока нет! Нечему отвлечь от тяжких дум, давящих на сердце каменным прессом.

Ее величество, почувствовав, что начинает сходить с ума от беспокойства, решительно отвернулась от окна. Ей просто необходимо срочно занять себя, чтобы не рисовать мысленно всевозможные ужасы!

И словно в ответ на мысли измученной матери в дверь заглянула перепуганная служанка. Правда, вести, принесенные девушкой, совсем не порадовали королеву, зато совершенно точно – отвлекли. Ее величеству сообщили о пропаже младшей дочери – принцессы Милены. Слуги нашли спящих нянек в комнате ребенка, саму девочку не удалось обнаружить ни во дворце, ни в саду, ни на заднем дворе.

Роанна метнулась прочь из покоев, но уже в коридоре остановилась в задумчивости.

Куда мог деться трехлетний ребенок? Даже если он владеет колдовским даром.

Насколько помнила королева, становиться невидимой ее дочь пока не умела, и вряд ли Итирия стал бы учить подобному заклинанию такую кроху. Вейан, несмотря на молодость, отлично понимал все трудности, связанные с воспитанием малолетних волшебников, поскольку в храмовой школе у него было несколько учеников. А раз заклинанием невидимости девочка не владела, значит, пройти мимо стражников она не могла. Следовательно, за пределы дворца Милена не выходила. Тем более если учесть, что стражу выставили у всех дверей, ведущих наружу.

Устроив допрос перепуганным, все еще зевающим нянькам, ее величество выяснила: принцесса сегодня много капризничала и просилась к их высочествам Эдвину и Леантине, чтобы «помочь делать хорошо». Не получив разрешения, малышка расстроилась и сказала, что теперь «все будут спать», легла в кровать, а затем…

Что было «затем», Роанна догадалась: результат трудов ее дочери хорошо был виден в сонных глазах нянек. Отправив женщин дальше досыпать, королева метнулась в единственное место, откуда можно было хоть что-то увидеть, не выходя из дворца, то есть к Сторожевой башне.

К сожалению, попасть наверх ее величеству не удалось даже с помощью слуг – дверь не поддавалась ни ключу, ни крепкому мужскому плечу, ни даже железному топору.

Маленькая волшебница, будучи на удивление сообразительным ребенком, хорошо постаралась, чтобы ей никто не смог помешать.

Вне себя от беспокойства королева Энданы выбежала из дворца, надеясь удостовериться, что с дочерью все в порядке. На земле, хвала богам, никто под башней не лежал, но зато стоило посмотреть наверх, как сердце оборвалось: на самом краю башни стояла пропавшая Милена. Ветер рвал подол ее платья, грозя скинуть девочку вниз, но это принцессу ни капельки не пугало.

Зато на несчастную Роанну произвело неизгладимое впечатление. Женщина, схватившись одной рукой за сердце, другой – за ближайшее дерево, медленно села на заледеневшую траву. Подоспевшая первая фрейлина, рявкнув на растерявшихся слуг, чтобы принесли ковры, теплые плащи и кресла, достала нюхательную соль – приводить ее величество в чувство. При этом придворная дама уверенным голосом втолковывала королеве, мол, пора бы той уже привыкнуть, что все ее дети особенные и периодически способны на сумасшедшие поступки. И раз пока это никому из потомства сильно не повредило, нечего ее величеству падать в обморок: с чего бы ее младшей дочери быть не похожей на остальной выводок. Сейчас она или сама спустится, или научится летать.