Тайная игра - Анастасия Юрьевна Воскресенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лео вернулся на учительское место и разложил пестрые прямоугольники на столе. Колода собралась вся, даже с излишками, не хватало только Черного Петера. А ведь их было два! Одного Лео подсунул Эмери, а второго запустил в Мануэля, чтобы сбить инкантацию.
Хорошо, что тульпа – не собачка на поводке, с налету ее связь с хозяином не обрежешь. Это для ментального хирурга работа. И хорошо, что Мануэль по-своему честен. Даже в ярости он не желал убить Эмери, хотя это было бы проще всего.
Надеюсь, что Инза все-таки вошла в берега. Потому что одна смерть на ее совести все же есть. Это мы с падре везунчики, а вот Лемману категорически не повезло. С другой стороны – он и сам убийца.
И куда он мог все-таки задевать браслет? Браслет, который скрывает себя и другие артефакты. Леманн почему-то вместо того, чтобы спрятать с его помощью свою запрещенную коллекцию, все разделил, разобрал и принялся рассовывать по отдельности в самые неожиданные места. Что на него нашло?
Ну понятно, нагрянул Надзор, и Леманн боялся обыска. Слишком большую коллекцию, даже прикрытую магически, легко найти обычным способом. Но это смотря где. Лео помнил завалы барахла в подвале, заставленные доверху стеллажи, бесконечные банки и коробки, оставшиеся с прошлых ремонтов. Там слона можно укрыть! И что, Надзор весь подвал перерыл? Два подвала?
Вряд ли. Так почему же Леманн не спрятал коллекцию с браслетом там?
Потому что боялся потерять артефакт из виду, вот почему. Хотел, чтобы тот постоянно был на глазах. Или браслет, или место, где он лежит.
Большую часть времени Леманн проводил в классе. Засиживался допоздна. Значит, и артефакт должен находиться здесь.
Но здесь ведь перевернули все. Стены и пол простучали. Даже с вентиляции заглушка сорвана. Плафоны на лампах открутили. Надзор руки опустил. Неужели ты, Лео Цинис, думаешь переплюнуть Надзор?
Лео так погрузился в размышления, что не сразу осознал – рядом кто-то есть. Поднял глаза – напротив, опершись бедром о край парты и сложив на груди руки, устроился господин квестор-дознаватель. При ошейнике, аккуратный, с волосами, собранными в хвост. Со сложным лицом, хмурый и с темными кругами под глазами. Словно и не вырывалась наружу колоссальная черно-огненная сущность. Может, все привиделось вообще.
Мануэль молчал, смотрел на карты, разложенные по учительскому столу, покачивал ногой и не знал, с чего начать разговор. Задавать ему наводящие вопросы не хотелось. Воплотился в человека, так веди себя по-человечески.
– Решили все-таки не бросать школу посреди учебного года, Лео? – Инквизитор наконец отыскал тему для начала беседы.
Лео сжалился и ответил:
– Да. Артефакторику еще взял на полставки. Школа трех учителей лишилась, куда еще и мне уходить…
– Что ж, похвально. Вот, зашел… хм… попрощаться, меня отзывают. Очевидно, в силу полной профнепригодности.
– Вот как? Неожиданное известие. А браслет?
Мануэль искоса глянул на Лео, потом в окно. Побарабанил пальцами по парте. Лео понял, что инквизитор испытывает сильную неловкость. Что ж, неудивительно!
– Нет, не нашли. Я, как можно заметить, провалил свое задание по всем фронтам. Не нашел артефакт, не поймал хоста, не вычислил предателя, не обнаружил детей-малефиков…
– Какого предателя?
– Как какого? Добрейшего падре Кресенте. Вы разве не в курсе, что на него повесили всех собак, включая… хм, ваши просчеты. Не желаю ему попасться в руки Инквизиции или Надзора.
– Их с Бьянкой так и не обнаружили?
– Как сквозь землю. – Мануэль усмехнулся. – И я, пожалуй, знаю, кто им помог. То есть что.
– Что?
Квестор-дознаватель кивнул на разложенную по мастям колоду.
– Вот эта штука, которую тщетно пытался уничтожить майор Хартман.
– Вы тоже догадались, – оживился Лео, – что тот волшебный кисель создавал не артефакт, а карты?
– Даже немного поизучал их, попросил у господина… как бишь его? Дюбо. Порасспрашивал девочек, особенно темненькую такую. Она много о картах знает. Это волшебный предмет. Они правда принадлежат вашей невесте? – Лео кивнул. – Как, вы думаете, они работают?
– Скрывают магов. Карты прикрыли Бьянку и Эмери от орфов. На меня, правда, орфы зарычали.
– Они рычали на меня. Я все же несколько не тот масштаб, на который карты рассчитаны. Однако судите сами. – Мануэль поднялся и начал расхаживать перед доской, точь-в-точь лектор на уроке. – Сначала в школе был один ребенок, поступивший в прошлом году, Эмери Райфелл. Он родился и обучался в магической семье, он инициирован, хорошо контролирует свою силу, поэтому карты работали в обычном режиме. Потом появилась Бьянка Луиза – я задним числом поинтересовался цифрами потребления абсолюта в дортуарах[34] девочек – так вот, в той комнате, где ночевала она, расход меньше почти на семьдесят процентов. Согревая воздух в спальне, она интуитивно сбрасывала излишек канденция. Она тоже не потревожила детекторы, а вот колода заработала активнее: два мага в школе, нужно тасовать вероятности в более сложном раскладе. Все эти тайные сборища в подвале, частые сдачи, игра настолько активная, что стала заметной… Только идиот мог это упустить, что ж, в этом месяце – я этот идиот. Видимо, заразился вашей манерой расследования.
Лео насупился. Какого черта Мануэль валит на него собственные неудачи? Своих хватает, тоху и боху ему на закорки!
– Не много же надо опытному четырехсотлетнему воплощению Справедливости, – огрызнулся он.
– Ослаб в человеческом мире, простите.
Лео фыркнул.
Однако если бы Мануэль не прикрывал меня все это время, то вряд ли бы я сейчас разгребал кабинет артефакторики. Сидел бы в лабораториях Надзора, и меня потихоньку перерабатывали бы на кристаллический абсолют, или что они с магами делают. Шантажировали бы Беласко и фэй Адальберту.
Мануэль прошелся до двери, обратно к столу, потом повернулся к Лео.
– Так вот. На чем мы остановились? В школу приходит третий маг – и карты включают его в свою игру. В первый раз за все время их существования они включают в игру взрослого человека.
– А затем приходит четвертый, и карты начинают размножаться.
– Да. Если смотреть с этой стороны, не вина вашего трудовика, что он попал под их влияние. Также не вина тихого-мирного священника, что он пошел против системы и помог сбежать малефику.
– Еще скажите, что не ваша вина, что вы скрыли от Инквизиции меня?
Мануэль коротко рассмеялся, блестя зубами.
– Большое искушение свалить на колоду все мои странности и неудачи,
