Космическая чума. Сборник - Гэри Вульф

— Но зачем тебе лгать? — спросила она и тут же закусила губу.

На мой взгляд, она промахнулась. Ведь вряд ли она собиралась подтолкнуть меня к размышлениям над своими проблемами, поскольку я преуспел в последнее время в глубоком анализе. В конце концов, лучший способ отвлечь людей от опасных мыслей — это увести их от интересующей темы. Первое правило. А дальше, если первое правило не сработает, следует подсунуть им ложную информацию.

— С чего бы тебе врать? — заметил я с усмешкой. В действительности я не хотел говорить насмешливо, но это вышло как-то само собой. — Раньше это было бы ни к чему.

— Что? — переспросила она.

— Было бы ни к чему, — повторил я. — Давай представим, что мы живем в середине пятидесятых, до Райна. Стив Корнелл стал переносчиком болезни, которая на самом деле является не бедствием, а благом. В то время, Мариан, любая сторона могла открыто объявить меня мессией, а я мог бы колесить по стране, освящая честных людей, граждан праведного образа жизни, мыслей, склада ума или обладающих какими-либо прочими достоинствами. А за мной следовал бы корпус сборщиков трупов, которым при общении со мной привилась болезнь. Здорово, не правда ли? — Не ожидая, согласятся ли со мной или нет, я продолжал:

— Но теперь у нас всюду телепатия и ясновидение. Поэтому Стива Корнелла, разносчика заразы, пинают по кругу — от сломанной перекладины к почте, от человека к человеку, и он заражает их, даже не сознавая, что творит. Потому что если он узнает, что делает, то его способности похоронят в стенах Института Райна.

— Стив, — начала она, но я перебил:

— И единственное, что мне стоило бы сейчас сделать, так это спуститься по главной улице, излучая во все стороны свои подозрения, — отчеканил я. — И пусть Стив достанется Медицинскому Центру, если люди хайвэя не перехватят меня первыми.

— Нам действительно не по вкусу заниматься переориентацией людей, — сказала Мариан. — Они так изменяются, что…

— Но мне это предстоит, не так ли? — заключил я спокойно.

— Прости, Стив.

— Так что мне остается только веселиться, — продолжал я зло, — ничуть не заботясь, что, в конце концов, меня прихлопнут и что я вбиваю гвозди в собственный гроб. Но ничего. Я пойду дальше, производя на свет новых мекстромов для ваших легионов.

Она посмотрела на меня, и на ее глазах показались слезы.

— Мы надеялись… — начала она.

— Вы надеялись привить мне болезнь в Хоумстиде, — перебил я ее грозно, — или же действительно изучали меня, чтобы выяснить, почему я стал только носителем, а не жертвой.

— И то и другое, Стив, — сказала она, и в ее тоне не было лжи. Я бы уловил ее, это уж точно.

— Мрачные перспективы, не так ли? — спросил я. — Тем более для парня, который не сделал ничего дурного.

— Нам очень жаль.

— Слушай! — сказал я, пораженный внезапной мыслью. — А почему бы мне не начать? Я мог бы хоть сейчас, в любой момент, не откладывая в долгий ящик, начать прививать болезнь каждому встречному-поперечному. Тогда я мог бы работать на вас и не бояться сойти с ума.

Она покачала головой.

— Мистеру Фелпсу тоже все известно, — сказала она. — И нам пришлось бы вырвать тебя из его лап. Он был бы рад использовать тебя в своих целях.

Я криво усмехнулся.

— Он уже не раз пытался, и будет пробовать еще. Но не в этом суть. У Фелпса было достаточно шансов снять или подцепить меня на крючок. Так что твои страхи не имеют оснований.

— До сих пор, — сообщила она мне серьезно, — пока ты еще не осознал своей роли в общей картине, ты был полезен Фелпсу, скитаясь на воле. Но теперь, когда ты обо всем догадался, Фелпс не в силах пасти тебя украдкой, и все его надежды пойдут насмарку.

— Вряд ли.

— Увидишь, — сказала она, пожимая плечами. — Они попытаются. Не стоит экспериментировать, Стив, или же я тут же ухожу. Очень скоро ты поймешь, что тебе надо держаться меня.

— А знание условных знаков делает меня к тому же опасным для людей хайвэя? Все равно, что их Убежище раскрыто?

— Да.

— Но поскольку теперь меня бросили на произвол судьбы, я вправе заключить, что ты со мной хитришь.

— А что мне еще остается делать? — горестно проговорила она.

Ответить было нечего. Я сидел, глядя на нее, и старался забыть, что в ней сто восемнадцать фунтов твердой стали и чудовищной силы и что она может поднять меня одной рукой и, не переводя дыхания, доставить в Хоумстид. Я не мог вырваться и сделать ноги. Ей ничего не стоило скрутить меня вновь. Я не мог врезать ей по зубам и смыться. Я только сломал бы руку. Может, «Бонанза-375» ее остановит, но у меня не хватило бы мужества хладнокровно поднять оружие на женщину и пристрелить. Я печально хмыкнул. Это оружие пригодилось бы больше, если бы было направлено против разъяренного медведя или египетского сфинкса.

— Все равно, я не согласен, — сказал я упрямо.

Она удивленно взглянула на меня.

— А что же ты будешь делать? — спросила она меня.

Я почувствовал вспышку самоуверенности. Если я не смогу бежать, гонимый виной за разнос Мекстромовой болезни, меня ожидает, что кое-кто меня похитит. Я бы излучал мысли, как сумасшедший. Я бы жаловался и кричал о своей беде на каждом перекрестке, перед каждым фермером, я бы настойчиво жаловался, и рано или поздно у кого-нибудь зародилось бы подозрение.

— Не будь похожим на идиота! — осадила она. — Помнишь, ты недавно исколесил всю страну. Ну и кого ты убедил?

— Я не пробовал, но…

— А помнишь людей в отеле Денвера, — вопрошала она настойчиво. — Ну и чего ты добился?

«Очень немногого, но…»

— Одним из преимуществ телепата является то, что его ничем не удивишь и не застигнешь врасплох, — проинформировала она. — Потому что никто ничего не сделает, пока хорошенько все не продумает.

— Вот телепатам и приходится мучиться, — отпарировал я, — потому что они настолько привыкли использовать свои знания о том, что случится в следующий момент, что мир потерял для них всякий элемент неожиданности и таинственности. А ведь до чего скучно и…

Элемент неожиданности влетел через заднее стекло, просвистел между нами и грохнул в ветровое. Раздался звук, будто кто-то колол ломом лед. Вторая пуля влетела через заднее стекло следом за первой, отскочившей на пол машины. Но вторая не отскочила рикошетом назад, а прошила ветровое стекло насквозь. Третья пуля прошла тем же путем.

Это были предупредительные выстрелы. Стрелок промазал намеренно. Он сумел трижды попасть в ту же дырку.

Я машинально рванул стартер, и мы сорвались с места. Мариан прокричала что-то. Но слова вылетели на мостовую через дыру в заднем стекле.