История - Фукидид

105. В то же лето около этого времени лакедемоняне с союзниками совершили вторжение в Аргосскую область1 и опустошили большую часть ее. Афиняне прислали на помощь аргосцам эскадру из 30 кораблей, нарушив этим совершенно открыто мирный договор с лакедемонянами. До сих пор афиняне участвовали только в грабительских набегах из Пилоса. Они не высаживались на лаконском побережье, а лишь в других частях Пелопоннеса2, и сражались как союзники аргосцев и мантинейцев. Несмотря на неоднократные просьбы аргосцев высадиться в самой Лаконике и опустошить вместе с ними хотя бы незначительную часть страны, афиняне всегда отказывались. Теперь же под начальством Пифодора3, Лесподия4 и Демарата5 они высадились у Эпидавра Лимерского6 и Прасий7 и в других местностях и опустошили страну. Этим афиняне дали лакедемонянам удобный предлог для утверждения, что они ведут оборонительную войну против афинян. После ухода афинских кораблей и отступления лакедемонян из Аргоса аргосцы вторглись в Флиунтскую область8, опустошили часть страны, перебили нескольких жителей и вернулись домой.

Книга седьмая

1. После починки своих кораблей Гилипп и Пифен, плывя вдоль побережья Таранта, прибыли в Эпизефирийские Локры1. Здесь они получили более достоверные сведения о том, что осаждающие еще не успели полностью отрезать стеной Сиракузы и что есть еще возможность проникнуть в город с войском со стороны Эпипол. Тогда они стали держать совет: следует ли пытаться, оставляя Сицилию справа, идти к сиракузской гавани, или лучше, держась правее острова, взять курс на Гимеру2 и там, присоединив к себе подкрепление из жителей Гимеры и всех других, кого удастся привлечь, идти сухим путем. Было решено плыть на Гимеру, тем более что в Регий еще не прибыли те четыре аттических корабля, которые Никий все-таки отправил, получив сообщение о прибытии врагов в Локры. Таким образом, кораблям Гилиппа, упреждая эту охрану, удалось благополучно переправиться через пролив и, зайдя по пути в Регий и Мессену, прибыть в Гимеру. Там Гилипп и Пифен вытащили на берег корабли, склонили жителей к участию в войне и убедили их не только выставить войско, но еще и вооружить ту часть экипажа кораблей, которая не имела оружия. Затем гражданам Селинунта они послали требование присоединиться к ним в назначенном месте со всем войском. Прислать на помощь хотя и небольшое войско обещали им и жители Гелы, а также некоторые сикулы: они теперь, после недавней кончины Архонида3, довольно могущественного царя некоторых сикулов той области, дружественной афинянам, оказались гораздо более склонными присоединиться к сиракузянам, к тому же побуждало их и само спешное прибытие Гилиппа из Лакедемона. Итак, Гилипп, взяв с собой кроме своих вооруженных теперь гребцов и морских пехотинцев числом до 700 еще 1000 гоплитов и легковооруженных воинов, и 100 всадников из Гимеры, и, кроме того, некоторое число легковооруженных из Селинунта, и небольшой отряд из Гелы, и около 1000 воинов из сикулов4, выступил в Сиракузы.

2. Коринфяне с Левкады1 также, как можно быстрее, поспешили на помощь на остальных своих кораблях, а Гонгил2, один из коринфских военачальников, отправившись на одном корабле после всех, первым прибыл в Сиракузы, незадолго до Гилиппа. Гонгил застал сиракузян как раз в тот момент, когда те уже собирались решать в народном собрании вопрос о прекращении войны. Он удержал граждан от этого шага, вселив в них бодрость сообщением, что на помощь идут еще другие корабли и что скоро прибудет Гилипп, сын Клеандрида, которого лакедемоняне послали им в качестве военачальника. Сиракузяне воспрянули духом в тотчас вышли из города со всем войском навстречу Гилиппу, так как узнали, что он уже поблизости. А Гилипп тем временем захватил по дороге Иеты3, укрепление сикулов, и затем в боевом порядке подошел к Эпиполам. Поднявшись на высоту у Евриела (там, где раньше прошли афиняне4), Гилипп двинулся вместе с сиракузянами на укрепление афинян5. Он явился как раз в то время, когда афиняне уже закончили постройку стены до Большой гавани длиной в 7 или 8 стадий, и недостроенным остался лишь какой-то небольшой участок со стороны моря, где еще шли работы. А для большей части остальной осадной стены на другой стороне, обращенной к гавани Трогилу, до другого берега моря были уже уложены рядами камни, часть которых была обработана наполовину, а часть совершенно готова. Вот какая опасность нависла над Сиракузами.

3. Внезапное нападение Гилиппа и сиракузян сначала привело афинян в смятение, но затем они все же построились в боевой порядок около своих стен. Гилипп же, остановившись близ афинских укреплений, выслав глашатая, изъявил свою готовность заключить перемирие, если афиняне за 5 дней со всем имуществом покинут Сицилию. Афиняне, однако, пренебрежительно отклонили предложение, отослав глашатая вовсе без ответа. После этого обе стороны стали готовиться к сражению. Гилипп, видя, что сиракузяне пребывают в замешательстве и потому нелегко будет установить у них боевой порядок, повел войско назад на более открытую местность. Никий, однако, не стал преследовать неприятеля, а оставался на месте у своей стены. Заметив, что афиняне не желают нападать, Гилипп отвел войско на так называемый Теменитский холм1; там оно и провело ночь под открытым небом. На следующий день он все же поставил большую часть своего войска против афинских стен, чтобы афиняне не могли прийти на помощь своим воинам где-либо в другом месте. Небольшой отряд он выслал против укрепленного пункта в Лабдале2 и, взяв его, велел перебить всех захваченных в плен. Афиняне же со своей позиции не могли видеть этой местности3. В тот же день сиракузянам удалось захватить афинскую триеру на якорной стоянке в Большой гавани.

4. Затем сиракузяне со своими союзниками принялись строить новую однорядную стену через Эпиполы (рядом с прежней поперечной стеной), начав ее к северу от города1, чтобы афиняне не смогли соорудить свою стену, в том случае, если им не удастся помешать работам сиракузян. Афиняне, завершив постройку осадной стены внизу у моря, дошли уже до возвышенности. Однако один из участков афинской стены был слаб; здесь-то Гилипп и произвел со своим войском попытку ночного нападения. Но афиняне (которые проводили эту ночь под открытым небом, расположившись вне укреплений), заметив приближение врага, выступили навстречу. Гилипп, лишь только увидел этот маневр афинян, быстро отвел своих людей назад. Затем афиняне, надстроив в этом месте стену, взяли на себя ее охрану, а остальных воинов — союзников — разместили теперь по другим участкам, распределив участки между отдельными отрядами. Никий между тем решил укрепить так называемый Племмирий. Этот мыс, расположенный против города, выдается перед Большой гаванью и суживает вход в нее. Укрепление этого мыса, как думал Никий, облегчит подвоз продовольствия: тогда якорная стоянка афинского флота будет ближе к сиракузской гавани, между тем как теперь при появлении неприятеля для нападения на врага флоту приходится выходить в море из самого дальнего угла гавани. Вообще Никий теперь стал уделять больше внимания морским действиям, так как видел, что действия на суше после прибытия Гилиппа оставляли уже меньше надежд. И вот, переправив часть войска и корабли в Племмирий2, он велел возвести три укрепления. В них была сложена большая часть военного снаряжения и запасов, и там же стали на якоре большие грузовые суда и быстроходные военные триеры. Но это было и одной из причин впервые начавшихся тогда бедствий судовой команды. Воду приходилось доставлять издалека, а всякий раз, когда матросы выходили за водой или за хворостом, им угрожала гибель от сиракузской конницы, которая господствовала в окрестностях. Ибо сиракузяне расположили третью часть конницы возле городка у святилища Зевса Олимпийского для защиты от грабительских набегов гарнизона Племмирия. Между тем Никий, получив известие о приближении остальных кораблей коринфян3, отправил 20 кораблей с приказанием охранять от них места возможной высадки у Локров, Регия и сицилийского побережья.

5. Тем временем Гилипп строил стену через Эпиполы (пользуясь при этом камнем, который афиняне заготовили для себя вдоль линии осадной стены). Вместе с тем он постоянно выводил сиракузян и союзников и строил их в боевом порядке перед своей стеной. Афиняне же, со своей стороны, выстраивались напротив. А когда Гилипп решил, что пора действовать, он первым напал на врага, и противники, бросившись в рукопашную схватку, сражались между осадными стенами, где конница сиракузян оказалась бесполезной. Сиракузяне и их союзники потерпели поражение; тела убитых по договору о перемирии были им выданы, а афиняне воздвигли трофей. Тогда Гилипп собрал свое войско и объявил воинам, что виноваты в поражении не они, а он сам, потому что своим построением он лишил возможности конницу и метателей дротиков прийти на помощь, поставив воинов в узком промежутке между стенами. Поэтому теперь он снова поведет их на врага. При этом он просил воинов твердо помнить, что своей боевой силой и вооружением они не уступят врагу и что для них, обладающих воинской доблестью пелопоннесцев и дорян, невыносимо, если они будут не в состоянии одолеть и изгнать из своей земли ионян, островитян и прочий сброд.