Крутен, которого не было - Василий Купцов

— Отлетают подметки? — подивился княжич.

— Считай, всегда!

Иггельд знал толк в таких делах. Его, лучшего лекаря, часто звали к пораженным молниями небесными, а был он от природы наблюдателен, умел все примечать, да запоминал…

— Слушай, Игг, слушай! — настойчиво пытался привлечь внимание к себе княжич, но теперь это стало не так уж и просто. Ведь тропинка сузилась до нельзя, кони еле продирались сквозь молодой ельник, гуськом, само собой. А Иггельд, задумавшись, далеко опередил княжича. Паренек зря понукал жеребца — лишь колкие иголки больнее хлестали его по лицу.

Наконец, тропа стала вновь широкой, послушный жеребчик Младояра вмиг нагнал коня наставника, пошел с ним вровень, голова к голове, и разговор между старым и малым смог быть продолжен.

— А что, Игг, можно такого человека, который сам собою загорелся, потушить?

— Само собой, если Слово знать!

— А ты такое Слово знаешь?

— Ну, для такого раза — не знаю, а просто Слово — огонь утихомирить — знаю!

— Научишь?

— Напомни ночью, пред костром…

— А вот если Слово, что огонь усмиряет, перед таким беднягою, ну — что сам загорелся, ну, перед ним молвить — погаснет? — не унимался княжич.

— Интересно было бы испробовать, — произнес Иггельд, — я бы попробовал. Хотя, говорят, в Дурном Месте и Слово силу теряет.

— И что делать?

— Как что — пробовать! — пожал плечами наставник.

— Я понял! — воскликнул подросток, — Надо все пробовать!

— Именно.

— Везде побывать, все увидеть, все испробовать! — глазенки княжича так и горели.

— Это и есть счастье, на то и дана жизнь человечья, — кивнул Иггельд.

— А вот и хуторок! — закричал княжич, завидев вынырнувшие на их пути избенки.

— Что же, здесь и найдем провожатых до Виева лога, — сказал Иггельд, — хуторок значит…

— Жили дед с бабкой на хуторе, — хихикнул княжич, — такого напутали, так все перепутали! Купили коня…

— Веди себя достойно, княжич! — напомнил наставник.

Провожатых до Виева Лога долго искать не пришлось. Едва только Иггельд заикнулся о цели похода, как решительно все мужчины, жившие на хуторе, а их было числом пять — наперебой предложили себя в провожатые. А когда наставник заметил, что им столько проводников без надобности — то аж передрались друг с другом. Дело кончилось тем, что наутро пришлось взять в компанию всех пятерых. Коней оставили на полпути, все одно — по оврагам ноги поломают.

Провожатые гурьбой пошли вперед, до княжича доносились голоса, местные что-то громко обсуждали между собой, оживленно жестикулируя. Княжич вновь получил возможность поговорить с мудрым наставником — никто не мешал.

— Да, земледельцы тут аховые, — заметил Иггельд, вздыхая, — сколько тут распахать-то можно было б под пашню… Даже капусты, и той — не сажают!

— А чем промышляют?

— Охотным делом, само собой…

— Да это я и сам понял, — отозвался Млад, — я другого не пойму.

— Чего ж?

— Чего это они все туда поперлись?

— Ну, может, княжича никогда не видывали, — предположил Иггельд.

— Кабы им на княжича посмотреть хотелось, иль тебя, мудреца, о чем расспросить — так шли бы с нами, а не впереди, да спрашивали, чего интересно, а не меж собой болтали! — высказался Млад.

— Да… — протянул Иггельд, размышляя над сказанным.

— А ты приметил, что на хуторе собак не было?

— Приметил, — подтвердил наставник, кивнув головой, — и что?

— И собак нет, и с нами не идут, даже их меньшой, уж на что мальчишка, он ведь здесь, между нами вертеться должен, со мной всегда дети деревенские ознакомиться хотят, — затараторил Младояр, — и бабы у них на хуторе — бессловесные…

— И больных не было, — кивнул Иггельд.

— Вот и я говорю — неспроста все это!

— Думаешь, замышляют чего?

— А то!

— Ну, мечи-то при нас, а они — даже и рогатин не захватили, — пожал плечами лекарь, — а уж с мужиками — два таких богатыря, как мы с тобой, да с клинками вострыми — как-нибудь управимся.

— То-то и странно!

— Клинки у нас железные, простую нечисть отгоним, — заметил Иггельд.

— А как бог, у них, там — какой свой?

— А мы — в жертву? — усмехнулся наставник, — Не выдумывай!

— Отчего?

— Никогда в Дурных местах капищ не строят!

— А как для дурных богов?

— Не слышал еще о таких…

Немного успокоившись, княжич переменил тему.

— А правду говорят, что все Дурные Места в оврагах?

— Ну, не все, однако ж, капища завсегда на холмах строят, как и терема княжьи, и гарды всякие.

— Крепости затем на возвышенностях ставят, что б врага с высоты разить было удобственней! — отрезал княжич.

— Возможно… — не стал возражать очевидному Иггельд.

— Но, все ж, почему Дурные Места завсегда в оврагах? — допытывался любознательный подросток.

— Слышал я, что когда река излучину образует, там силы стихийные заворачиваются, ну, что смерч какой… И насквозь Землю-матушку пронизывают, силы потаенные наверх выбрасываются! Сам увидишь — приведут нас к излучине, помяни мое слово, — рассуждал все, казалось, ведавший наставник.

— А вот и овражек! — воскликнул Млад, сразу ж сбавив тон, добавив уважительно, — Овраг. Ну и глубок! Страсть как глубок…

Сопровождающие тем временем кубарем скатились вниз, да еще и затеяли там, в сугробах, кутерьму. Делать нечего — надо спускаться! Иггельд долго выбирал, как бы спуститься, да не оступиться, вниз не покатиться. Спускался, спускался — шаг за шагом, за что-то под снегом ногой уцепился, раз — и уж на дне, да весь в снегу! А рядом княжич хохочет, из шапки снег вытрясает. Странная штука — снег. Никому им умываться не хочется, а как окунешься — так смеяться тянет!

— Глянь, зовут нас! — указал рукой на мужиков Младояр. Действительно, те махали руками, мол, идите за нами.

Иггельд ступал с трудом, снег был глубок, пару раз он проваливался по пояс. Княжич весело прыгал по снегу, пару раз хлопнулся, борьба с белым покровом явно доставляла юноше удовольствие. А чего еще, собственно, надо? С утра поели плотно, угостились горячим сбитнем, солнышко светит, снежинки блистают — только и радуйся жизни. Конечно, все быть может — вот и мечи прихватили, правда, луки оставили у седел, с конями…

— Это что ж такое? — удивился Иггельд, — показывая княжичу нечто черное впереди. Вокруг этого черного и собрались сейчас провожатые.

— Камень какой-то черный, — повел плечами Млад.

— Снега на нем нет, знать не прост камень, — рассуждал наставник, подходя поближе.

— Смотри, Игг, здесь овражек, как раз, изгибался петлей, как ты и говорил, самое место, где стихии в круговорот заворачиваются! — воскликнул княжич.