Князь Лавин - Ольга Погодина

Ы-ни очень захотелось уйти прямо сейчас и император, видимо, испытал то же желание, так как сказал:

– Пожалуй, в эту фазу луны животные немного нервны. Нам стоит возвратиться.

Ы-ни вздохнула с облегчением, и попятилась, уступая дорогу Шуань-Ю и пяти-шести особенно приближенным к его особе юношам. Император прошествовал мимо, и Ы-ни начала было поворачиваться следом, как вдруг раздался оглушительный треск.

Обернувшись, Ы-ни от ужаса застыла на месте: у ближайшей к ней клетки под весом бросившегося на решетку огромного снежного барса лопнули угловые скобы.Животное, почуяв свободу, отошло, прыгнуло снова и в следующее мгновение оказалось на свободе, в каких-то десяти шагах от остолбеневшей Ы-Ни. Смотритель, находившйся в это время в противоположном углу зверинца, громко ахнул. В императорской свите кто-то пронзительно закричал. Этот крик словно хлыст, только подстегнул разъяренного зверя и он одним прыжком покрыл отделявшее его от Ы-ни расстояние. Она в ужасе зажмурилась, моля Великую Девятку сохранить ей жизнь.

Когда она осмелилась открыть глаза, барс все еще стоял прямо напротив нее. Однако красноватые огоньки в глазах потухли и хвост, нервно хлеставший по бокам, теперь только чуть подергивался. Огромный зверь подошел к ней, обнюхал безвольно опущенную руку, а потом лизнул ее влажным шершавым языком.

Ы-ни ничего не могла с собой поделать: из ее горла вырвался сдавленный смешок. Огромная кошка как ни в чем ни бывало улеглась у ее ног и широко, с наслаждением зевнула.

Все еще не веря своему счастью, Ы-ни увидела, как подбегает смотритель. Тому стоило немалого труда отогнать гигантскую кошку от Ы-ни и усыпить ее с помощью трубки с крохотными дротиками, намазанными специальным составом. Наконец, движения хищника замедлились, он лег, затем положил на лапы свою красивую белую голову и закрыл глаза. Ы-ни чуть не рассмеялась в голос, когда через какое-то время она услышала громкий размеренный храп, удивительно напоминавший храп ее отца, господина Хаги.

Она зажала рот рукой и тут же отдернула пальцы: рука оказалась в крови. Видимо, она прокусила себе губу в то ужасное мгновение, когда ожидала нападения. Какая неприятность!

Повернувшись, Ы-ни словно вывела всех из оцепенения: десятки людей одновременно бросились к ней, выражая свой восторг ее чудесным спасением. Ы-ни улыбалась, отыскивая глазами императора. После пережитого ужаса пришло облегчение и радость, настолько пронзительная, что Ы-ни задыхалась от счастья, счастья оказаться живой.

Хорошо, что это случилось на глазах у Шафранового Господина. Это же было настоящее чудо, и теперь о ней будут рассказывать в каждом доме!

Шуань-Ю неотрывно и завороженно смотрел на ее рот. Этот взгляд был самым странным из всех, что Ы-ни доводилось видеть: в нем переплетался непереносимый ужас и любопытство. Так человек смотрит на ядовитую змею за мгновение до укуса. Ы-ни машинально отерла угол рта рукой.

Кто-то протянул ей чистый кусок ткани и она немедленно приложила его к ранке, чувствуя, что кровотечение уже останавливается. Ей необходимо привести себя в порядок. Император подошел ближе. Он выглядел как человек, который изо всех сил борется с нежеланием сделать следующий шаг. Ы-ни постаралась придать себе самый трогательный вид, на какой была способна. Сейчас он скажет что-нибудь…

Императорская рука осторожно потянула за угол окровавленного платка. Ы-ни, изумленная этим странным жестом, выпустила его из рук. Император держал его на вытянутой руке так, будто оно пропитано смертельным ядом и убьет его при малейшем прикосновении.

– Мы хотели бы взять себе этот платок, – самым любезным тоном произнес он, – На память.

– Это конец, – негромко сказала Жань Э, аккуратно складывая на коленях тонкие пальцы с высохшей, будто пергамент, кожей. Ее лицо было абсолютно лишено выражения.

– Моя госпожа, – И-Лэнь осмелилась коснуться ее плеча. Ей еще не доводилось видеть, чтобы кто-то нес свое горе с такой обескураживающей бесстрастностью, – Возможно, вы ошибаетесь.

– Нет. Мой последний сын убит и сожран гулем. Цао убит. Империя погибла, – ровно сказала Жань Э.

– Но вы даже не видели его!

– Это незачем. Я знаю, – на мгновение темные глаза императрицы впились в ее лицо.

– Но…есть же Бохтан…Есть же военный министр… – растерянно бормотала И-Лэнь, чувствуя, как ее захлестывает ужас, – Мы должны действовать немедленно… Рассказать им…

– Мне следовало догадаться раньше. Когда я увидела Жень Гуя… – рассеянно сказала императрица, – Если вещи, которые гули не в состоянии подменить. Любовь, например.

Великая Девятка, императрица-мать только что призналась ей, что военный министр был ее любовником?!

Но…но… – И-Лэнь, как ни старалась, не могла сейчас сказать что-либо связное и только судорожно ловила ртом воздух.

– Они все продумали, – покачала головой Жань Э, – Страшный, холодный, нечеловеческий расчет. Они все предусмотрели. Все свои прошлые ошибки. Чтобы захватить империю, им вовсе не нужно было завоевывать ее, как они это пытались сделать в прошлый раз. Достаточно было пожрать и заменить всего несколько человек… Моего сына, И-Лэнь! – ее голос вдруг сорвался, – Эта тварь высосала его тело, превратив в серый песок! Должно быть, то, что от него осталось, еще лежит где-нибудь в углу… Я не смогу этого вынести!

– Моя госпожа, – И-Лэнь выпрямилась, как в те мгновения, когда знала, что принимать решения, кроме нее, некому, – Мы должны бежать из столицы немедленно.

– Зачем? – горько сказала Жань Э, – Все кончено.

Я не хочу умирать! Только не так!

Видимо, императрица прочла этот безмолвный крик на ее лице, потому что вдруг улыбнулась.

– Ты права. Тебе следует уехать. Немедленно. И возьми всех моих фрейлин, – тех, кого сможешь. Я прикажу моему начальнику охраны следовать за тобой.

– А…вы, моя госпожа?

– Я остаюсь. Они скоро придут за мной.

– Но…но…

– Торопись!

В голосе императрицы появились властные нотки, и И-Лэнь растерянно замолчала. Она еще в начале лета распорядилась отвезти Бусо в маленькое имение своей матери, на побережье, и сейчас только горячо надеялась, что ужасное поветрие не добралось до отдаленной провинции.

– Оставь все и немедленно отправляйся к Бохтану, – если кто и сможет защитить вас, то это он. Возможно, он даже сумеет что-то сделать. Да, и не забудь своего маленького ученого писаря, – возможно, в архивах жрецов он найдет…найдет средство остановить их.

Над городом опускались поздние летние сумерки, когда И-Лэнь собрала всех недовольных и недоумевающих женщин в покоях императрицы-матери, где та отдала им неожиданный и ничего не объясняющий приказ собираться в дорогу. Некоторые запричитали еще на выходе о необходимости известить семьи, однако императрица была неумолима. Начальник охраны императрицы по имени Ву Чан, – высокий мужчина с гибким телом тренированного воина и настороженными, широко поставленными глазами, проявил чудеса расторопности, быстро и скрытно подогнав к Малому выходу северного крыла два неприметных возка. Его стражники, – сорок вооруженных телохранителей императрицы получили приведший их в замешательство приказ оставить свою госпожу и беспрекословно подчиняться госпоже Первой Фрейлине. Только знаменитая куаньлинская дисциплина помешала Ву Чану выразить свой протест, однако И-Лэнь видела, как протестующее раздулись его ноздри, когда он, замерев в почтительной позе, слушал указания, отданные Жань Э.