В руках Ирбиса - Елена Ласк

него, чтобы больше так не делал. Туман выдержал паузу в пару дней и вернулся к своему развлечению, устроив на меня подобие охоты, за что был пару раз наказан неприятными и бесполезными медицинскими процедурами, не возымевшими действия. Зато я отвлеклась от разросшегося кома тревожных мыслей. Зачем приезжал Виктор я так и не узнала, больше он не появлялся, с доктором Разумовским так и не поговорила, как и с Кириллом, хотя Клава не раз напоминала, что должна мне звонок. Зато теперь, когда Туман улетает, я больше не смогу отгораживаться от того, что придётся принять решение.

Туман ещё не восстановился полностью, но достаточно окреп, чтобы продолжить лечение в другом месте. Макар и доктор Разумовский совместно выбирали страну и больницу, где мой уже не пациент обретёт новое лицо. Пластическим хирургам предстоит много работы, потому что Туман намерен стать сногсшибательным красавцем без единого изъяна, только нужно ему это не для того, чтобы кадрить девчонок или поднять самооценку. Я видела взгляд одержимого, с которым он заставлял своё тело восстанавливаться быстрее. Цель этого человека кровавая и тёмная, и я надеюсь, что жажда мести не затуманит его разум, что из-за ненависти он не потеряет способность мыслить здраво.

– Если бы не поправился так быстро, прощаться бы не пришлось. – Высвободилась, отряхнувшись от неприятных ощущений в теле, но мысленно радуясь, что в последнее время меня накрывает не так резко и сильно.

– Ты сама не оставила мне шанса. – Прошёл через всю комнату к окну, встав ко мне спиной, а я отметила, что одежда ему идёт, подчёркивает мощь тела. Тёмные волосы на гладковыбритой голове начали отрастать, а его движения перестали быть похожи на автоматические, только взгляд остался пустым.

– И вообще, ты уже попрощался со мной вчера. Трижды.

Туман повернулся ко мне лицом, принявшись наблюдать за моими сборами.

– Вспомнил, что ты так и не ответила, есть ли у тебя мужчина, – Туман спросил меня лишь раз, во время одной из перевязок, а я просто промолчала, не смогла выдавить ответ, попыталась себя заставить, но моментально накатила апатия, и странное чувство, что я совру, если скажу, что есть, – поэтому задам вопрос по-другому: кто-то заявил на тебя права.

– В смысле? – Застыла с какой-то из своих шмоток в руках, которые появились после приезда Виктора. Мой недошок от такого вопроса Тумана лишь позабавил.

– Обещал тебе, что ты будешь только его? – Таким серьёзным я его ещё не видела. Такое ощущение, что ответ на этот вопрос носит судьбоносный характер.

– Угрожал. – Ответила сухо, вернувшись к своему занятию.

– Тогда я за тебя спокоен. – Возврат к занятию оказался недолгим, я снова застыла над чемоданом.

– Почему?

– Такими словами не разбрасываются. Значит у тебя есть тот, кто будет оберегать и защищать, пусть даже в своих эгоистичных и корыстных целях. Когда привыкнешь, тебе это будет нравиться, просто ты неискушённая.

Я выпрямилась, направив свой взгляд на Тумана, подготовившись поймать его реакцию и получить подтверждение, что предчувствия меня не обманули, потому что они с ним слишком похожи.

– Это Кирилл Барский.

Они знакомы, Кирилл и Туман. В этом мире они все друг друга знают. Если Туман сейчас притворится, что это не так, я не поверю. Он ничем не выдал себя, остался невозмутим и неподвижен, но я уловила перемену в глазах, взгляд на мгновение перестал быть бездушным, веки чуть дрогнули, так происходит всегда, когда Туман вспоминает своё прошлое.

– Шансов у тебя нет. – Сухо констатировал. – Ирбис когда-то мне сказал, что эти слова от него услышит только одна женщина, и если она посмеет его предать, они же станут для неё приговором. – Я не знала, что сказать, меня будто окатили ледяной водой, заставив протрезветь. – Ирбис другом мне был, и сейчас это не изменилось, но если решишь исчезнуть из его жизни, Туман поможет. По тебе не заметно, что хочешь ему принадлежать.

– Потому что не хочу. – Прошептала, разморозившись.

– Только ему об этом не говори. Больше никому не говори. – Больше пригрозил, чем посоветовал.

– Мне мало просто принадлежать. – Произнесла вслух то, что отрицала. Услышав свой голос поняла, что мне на самом деле мешает – мне не нужно от Кирилла прощение, которого я так упорно начала добиваться, решив помирить их с отцом, согласившись на фиктивный брак, попытавшись заставить себя поверить, что меня устроит близость с ним, основанная на чувстве вины и желании чтобы всё закончилось. Я была уверена, что постоянная тревога меня отпустит, как только Кирилл получит желаемое, но это невозможно, пока желаемое не получу и я. И мысль о том, что я на самом деле хочу, оказалась самой безумной из всех, что когда-либо посещали мою голову.

– Значит, шансов нет у него. – Вынес вердикт другу, проследив за моим мыслительным процессом, вызвав улыбку на моём лице. – Безобидная, я Ирбиса братом называл, вспомни эти слова, перед тем, как принять помощь, которую я предложил. – Медленно подошёл ко мне, встав напротив, похоже решив повнимательнее рассмотреть напоследок. – Не провожай, я с тобой не прощаться пришёл. Ты меня не вылечила, а оживила, воскресила во мне человека своими словами. Под страхом смерти обычно умоляют или проклинают, а ты своими руками развеяла туман в моей голове. Так что прости, тебе придётся остаться во всех моих жизнях. Мне нужен кто-то, кто будет напоминать, что я человек.

Туман подмигнул мне и ушёл из комнаты, но не из моей жизни.

Глава 58

– Почему вы не хотите со мной поехать?

После отъезда Тумана, ещё днём, я зашла к доктору Разумовскому, чтобы пригласить поехать со мной, решив, что знакомство с Виктором и моей новой жизнью – хорошая идея, но он коротко ответил: «Нет, я к себе» и, не глядя на меня, вышел из своей комнаты. Его отречённость стала для меня неожиданностью, и я потеряла покой, поэтому попросила Макара отложить мой отъезд. Лишних вопросов он задавать не стал, лишь попросил не задерживаться слишком, напомнив, что кое-кто обо мне волнуется. Весь день подбирала слова, ждала подходящий момент, пока не заметила, что начали готовить вертолёт.

Доктора Разумовского нашла в подобии сада, заброшенного и заросшего, он сидел в небольшой заржавевшей беседке, местами покрытой облупленной белой краской, куря не затягиваясь, и на моё появление никак не отреагировал. Я села рядом, совсем растерявшись, и промолчала несколько минут, держась, чтобы не расплакаться от исходившего от него непривычного безразличия.

– Я стал для тебя чужим. – Произнёс обречённо, затушив сигарету в блюдечке, похоже решив не продолжать разговор и снова уйти.

– Нет! – Обняла его крепко за шею, всё-таки заплакав. – Неправда.

– Ника, ты что? – Ответил на мои объятия, обняв в ответ, начав гладить по волосам. – Мне казалось, что у тебя всё хорошо. Я не