В руках Ирбиса - Елена Ласк

– Вы правы, – разомкнула объятия, чтобы иметь возможность видеть его лицо, вытерла слёзы, чтобы не выглядеть жалкой, такой, какой доктор меня запомнил, – хорошо настолько, что стыдно от мысли всё вам рассказать.

– Я поговорил с Царём, он заверил меня, что твоё благополучие его главная забота. Я ни у кого ничего не спрашивал, как ты просила, Виктор сам вышел на меня через Макара, узнав, что ты здесь не одна, сам настоял на разговоре.

– Что ещё он сказал? – Потупила взгляд. Совершенно не готова к этому разговору, потому что у меня нет объяснений моим поступкам и решениям.

– Ничего.

– Вы ведь знаете, кто его сын. – Перешла к главному, решив больше не тянуть. – Почему не спрашиваете о нём?

– Потому что ты хотела сама рассказать.

– Хотела. Хотела, вернуться в вашу жизнь тогда, когда больше не принесу с собой беспокойств и переживаний. Я не давала о себе знать, не приезжала и не звонила, потому что мне нечем вас успокоить и порадовать, заставить гордиться. – Оторвала взгляд от травы на земле, доктор Разумовский имеет право видеть мои глаза, имеет право сказать мне всё в лицо, когда я признаюсь.

– Разве ваши с Барским разногласия не разрешились. Царёв дал понять, что все твои проблемы решены.

– Он ещё не знает. – Простите меня, доктор Разумовский, но вам придётся об этом узнать. Я знаю, что вы осудите моё решение, но если вскоре я совершу роковую ошибку, вы должны быть готовы смириться с последствиями. – Мы с Кириллом собираемся пожениться.

– Ника, нет! – Прохрипел сквозь зубы, стукнув по лавочке крепко сжав кулак, доставляя себе этим боль. Моментально схватила его руку, начав растирать, массировать, чтобы расслабить, но доктор не поддавался, в итоге резко поднявшись и начав метаться по беседке из стороны в сторону. – Ника, одумайся, не губи себя, не делай свои жертвы напрасными. – Я не торопила, спокойно ждала, когда доктор обдумает то, что я только что ему сказала. Он продолжил, сделав несколько глубоких вдохов, уже привычным рассудительным тоном. – Неужели ты не понимаешь, что это безумие?

– Понимаю, но оно у нас с Кириллом одно на двоих, поэтому это будет очень крепкий брак, я могу не беспокоиться, что он захочет со мной развестись. – Не дала доктору ничего сказать, перейдя к самому безумному. – Это ещё не всё. Только не осуждайте сразу. До свадьбы я расскажу ему всю правду.

Доктора пошатнуло и он облокотился на столик, который заскрипел с визгом. Я сразу поднялась, чтобы помочь ему, не дать если что упасть. Ожидала чего угодно, но и подумать не могла, что ему может стать настолько плохо. За исключением проблем с тремором у доктора Разумовского никогда не было проблем со здоровьем, а нервная система крепче хирургической стали. Помогла ему сесть обратно на скамейку, замерив пульс – учащённый.

– Ника, – обратился ко мне, немного придя в норму, – не делай этого. Пойми, ты не знаешь, как он отреагирует, чем ответит. А если всё повторится?

Я много раз об этом думала и готова пережить, потому что на этом всё закончится: мои страхи, мои метания и сомнения, мои кошмары, мои желания и надежды.

– Кирилл вместе с моей решит и свою судьбу. Ему выбирать, как воспользоваться этим шансом.

– Ты так уверена, что он будет соображать. Нет, Ника, его разум затопят злость и ненависть. Почему ты до сих пор не поняла, что подпустила к себе неспособное прощать безжалостное чудовище, которым он никогда не перестанет быть?

Теперь сидеть не могла я. Голову заполонили слова, доносящиеся из прошлого, начавшие впиваться в мысли, которые я так усердно упорядочивала последние месяцы. Только что пошатнулась их основа, внедрённая в своё время в мой разум доктором Разумовским.

– Почему вы не говорили мне об этом раньше? – Спросила, наглотавшись свежего воздуха, усмирив желание кричать. – Как же ваши слова, что произошедшее между мной и Кириллом может его изменить. Зачем вы рассказывали о его переживаниях после новости о моей смерти? Когда я от вас уезжала, на вокзале, вы, дотянув до последнего, рассказали, что Кирилл спас меня, дав свою кровь. Зачем вы выгораживали его в моих глазах?

– Потому что тебе это было нужно. Если бы на его месте был Барс или любой другой, ты смогла бы оправиться самостоятельно. Барский для тебя слишком много значил. Тебя искалечило не то, что произошло, а то, что сделал это с тобой именно он. К моменту, когда я понял истинную причину твоего состояния, ты уже была на грани полного саморазрушения, и я не видел другого выхода, кроме как убедить тебя, что произошедшему есть оправдание, использовав моменты проявления Барским человечности.

Доктор Разумовский смотрел на меня с сожалением, которое было лишним. У его признания истёк срок годности. Скажи он эти слова мне на несколько недель раньше, они могли бы всё изменить, теперь их смысл искажён тем, во что я поверила рядом с Кириллом.

– Вы так много для меня сделали, стольким пожертвовали, – начала говорить, наверно удивив доктора своим спокойствием, пропустив его слова сквозь себя, но не дав им во мне остаться, потому что они бессмысленны, потому что они уже ничего не изменят, потому что они не могут вытеснить то, в чём меня убедил Кирилл, – за одно то, что вы сделали мою биографию кристально чистой мне с вами не расплатиться, но я больше не могу жить с этим грузом. Именно он раздавил меня и до сих пор не даёт оправиться. Рано или поздно я сорвусь, не выдержав, поэтому лучше сделать рассказать ему правду сейчас, когда я готова.

– Тогда мне тем более нужно улетать. Моё присутствие тебе лишь помешает.

Я снова села рядом с ним, замерев в молчании, не желая расставаться на такой ноте и отпускать его не поговорив нормально, без примеси сопровождающих мою жизнь проблем.

– Вы приедете на нашу свадьбу? – Решила донести до доктора уверенность в своих намерениях, озвучив цель, которую намерена достигнуть, за которую решила бороться даже несмотря на сказанные им слова.

– Приеду… и если ты будешь не против, то не один.

Посмотрела попристальнее на своего учителя, поймав многозначительную улыбку. Похоже у меня стало на одну тревогу меньше, ведь я переживала, что оставила его одного, но похоже доктору это пошло только на пользу.

– Тогда мне нужно имя вашей спутницы, чтобы и его вписать в приглашение.

– Светлана. – Замялся, застеснявшись как подросток.

– Фамилия, случайно, не Разумовская?

– Мы решили, что обвенчаемся весной, точнее она настояла, а я не стал спорить.

– Мне не терпится познакомиться с этой женщиной.

– Не вижу проблемы, – улыбнулся мне по-доброму, порадовав загоревшимся взглядом, – наши вещи собраны, вертолёт