Виршевая поэзия (первая половина XVII века) - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Како же что реку и что возглаголю к прелюбезному твоему милосердию
И к своему злому и непокорному жестосердию?
Вем бо оныя и нестерпимыя муки
И самохотне предаюся в тех, мысленных врагов, руки,
И всегда в лепости и в презорстве, и в безстрашии пребываю,
И многих и бесчисленных своих грехов не воспоминаю.
От слабости же своея не могу удержатися
И к тебе, владыце, добрыми своими делы подвизатися.
Прелщает бо ми ся тленная слабость,
Тем забывает ми ся вечная оная радость.
И како не боюся онаго тамо великаго срама,
Понеже не соблюдох чисто душевнаго своего храма
И осужден буду пред тмы тмами аггел и человек?
Тогда ничто же ми поможет настоящий сей свет,
Его же со всеусердием ныне возлюбих
И душу свою злыми делы погубих.
Люто, воистинну люто и жестоко наше человеческое естество!
Твое же долготерпеливое неизреченное божество,
Не скоро бо мучит и томит согрешающих, —
Токмо до конца от злых дел согрешающих и непрестающих.
Веси бо, владыко, слабость нашу и небрежение.
Поели нам свое божественное поможение,
Да ны, грешных, на путь покаяния наставит
И от вечныя и нестерпимыя муки избавит.
Много убо паки и безмерно терпиши нам, согрешающим
И святыя твоя заповеди преступающим,
Не хощеши бо никому погибнути,
Но током — всякому от смерти к животу возникнути.
Мощен бо еси нам грехи наша отпустит
И своими многими щедротами заграждати.
Нас ради человек с самех сниде с небес,
И несть мощно изрещи твоих неизреченных чюдес.
В Деву чистую и непорочную воплотися
И неизреченно и несказанно из нея родися;
И потом от Окаянных шодей страсть и смерть претерпе
И нам, грешным, путь предуспе.
Мы же своим непокорством и презорством вся сия забываем
И тебе, благодетеля своего и бога, презираем,
И всегда ходим и творим по своему хотению,
А не по твоему к нам божественному велению.
Оком своим милосердым на всех нас презирает
И всех нас на покаяние призывает.
Мы же, грешнии, самохотне отвращаемся
И от тебе, Христа бога нашего, удаляемся;
Обаче надеемся на твоя премиогия щедроты, —
Ты бо избавил древняго Израиля от горкия египитския работы, —
Аще нас своею милостию пощадиш,
Такожде от работы вражия свободиш.
Премногому твоему милосердию кто не подивится?
И нашему жестосердию кто не сумнится?
Како к тебе, творцу своему и богу, не обратимся
И света сего прелестнаго со всеусердием держимся,
И всегда в лености и нерадении пребываем,
И преданныя нам от тебе святыя твоя заповеди преступаем?
Радуемся всегда сквернам, и нечистотам
И не помышляем к твоим нетленным красотам,
И паки всегда работаем и угождаем тлению,
И не мыслим к вечному у тебе селению.
Того ради ни тепл, ни горяч есмь сердечною верою,
Токмо студен и омрачен многогрешною моею мерою.
Аще тебе, Христу и богу моему, молюся
И паки святое твое имя призываю, а злыми своими делы далече от тебе зрюся,
А от злаго своего греха не отступаю,
Тем воистинну лож обретаю,
Аще всегда пред лицем твоим каюся.
Како же милости от тебе, владыки, творца своего, получу? —
Никогда бо за грехи своя лице свое слезами своими мочу.
Разве ты, владыко, за многих щедрот своих не погубит своего создания
И не лиши вечнаго упования,
И неизреченную свою милость нам покажет,
И яко елеом многогрешную мою душу помажеш,
И паки недоведомыми своими судбами спасает,
И прежде конца моего к покаянию приведет,
То обрящуся зде и тамо жив.
Глагол твой господень воистинну нелжив,
Глаголеши бо: не хощу смерти грешнику. И паки глагол твой: но да вси спасутся
И в разум истинный приведутся.
И не пришел бо еси праведных спасти,
Но ото рва тимения возвести,
Идеже свет пребывает немерцающий
И святых твоих аггел глас непрестающий,
И угождшим тебе — радость и веселие неизреченное,
И комуждо по достоянию место учиненне.
Почто своим безумием лишаемся таковыя благодати,
Идеже всем бесконечно пребывати?
Кто нашему безумию и неразумию не посмеется? —
Всяк бо от нас умом своим всуе мятется.
Свет еси воистинну и совет отчь <...>
Тобою надеемся в небесныя твоя обители вселитися.
Ты бо, человеколюбец бог, милостив ко всем,
Како же и что к твоему человеколюбию исповем?
Паче же помилова наш христианский род
И дарова своим милосердием небесный восход:
Аще волю твою святую учнем творити,
То можем нань бес пнения взыти.
А аще от своей слабости и не удержаваемся,
А от тебе, творца своего, не отчаеваемся.
Желаем к тебе, творцу своему и богу, прибегнути
И лютых сетей бесовских избегнути,
На твою бо помощь и заступление уповаем
И всегда святое твое имя призываем.
Тебе, владыко, вся возможно сотворити
И создание руки своея не погубити.
И веси, коими своими судбами спасти всякаго человека,
И да добре сподобится у тебе нескончаемаго твоего света.
Такожде и аз, окаянный, молю тя, царя и владыку:
Да сподобиши мя своим милосердием десных лику,
И такожде наслаждуся райскаго веселия,
И да избуду онаго вечнаго мучения.
Удиви на мне, грешном, неизреченную свою милость,
Да отрыгну от себе всякую душевредную гнилость
И учну творити твоя божественная повеления
И паки плакатися многих своих согрешений.
Ох, увы, неисповедим душевный исход!
Нужен убо есть воистинну небесный восход!
Ох, увы! Како и коими добрыми спасуся
И от вечных и нестерпимых мук свобождуся?
Аще не ты, владыко царю, спасеш
И в вечное и некончаемое пребывание совозведеш.
То лучше бых от отец своих не родихся,
Нежели родихся, небеснаго царства лишихся.
Пощади, пощади, владыко, свое создание!
Даждь ми слезы и сердечное стенание,
И многое от грехов моих воздыхание,
Да отрыгну от себе то
