Разбуди меня - Мария Сакрытина

— Где ты была? — я с трудом узнал собственный голос — резкий, хриплый; когда Сиренити, придерживая длинный подол порванного о платья, буквально ввалилась в комнату. Такой я её ещё не видел.

Не глядя на меня, девчонка, шипя, как рассерженная кошка, держась за стену, подтащилась к кровати. Постояла над ней мгновение, потом со стоном мешком упала на чистое покрывало, тут же испачкав его кровью.

— Сиренити, ты ранена! — вся накопившаяся за эти дни ярость мгновенно сменилась беспокойством. — Что случилось?!

Девчонка пробормотала что-то нечленораздельное и закашлялась. Из её рта обильно хлынула грязно-красная масса. Сиренити захлебывалась ею, задыхаясь. Я теоропливо перевернул девчонку, так, чтобы её голова свесилась с постели.

Откашлявшись, Сиренити прохрипела:

— Воды…

Поддерживая девчонку, я протянул руку, взял стакан с водой, стоявший на столике у кровати, и аккуратно приблизил его к губам волшебницы.

Сиренити пила быстро, шумно, фыркая и захлёбываясь. Когда она, тяжело дыша, обвисла у меня на руках, я осторожно опустил её на кровать и подоткнул под спину и голову подушки. Выглядела девчонка ужасно — кровь на губах, царапины, испачканное, порванное платье, мешки под глазами, растрёпанные волосы.

— Что случилось?

— Тарвус… мерзавец… ещё раз… втянул меня… чтоб я ещё раз, — простонала колдунья, закрыв глаза. — Ну не-е-ет…

Из уголка рта девчонки снова стала сочиться кровь. Я даже в лучшие свои дни целителем не был, так что просто отвернулся, налил ещё воды и протянул девушке. Та, не глядя, взяла и быстро выпила.

— Спасибо…

Успокаивая себя осознанием того, что просто так взять и умереть эта колдунья — с её-то силой — не может, я снова спросил:

— Где ты была?

Девчонка открыла глаза и с трудом сфокусировала взгляд на мне.

— Не твоё дело, — заявила она, щурясь, словно от яркого света.

— Что? — я подавился возмущением. — Тебя не было два дня! Я проснулся, а ты исчезла! Оставила меня посреди леса в каких-то руинах, теперь явилась раненая, как после схватки и заявляешь, что это не моё дело?!

Девчонка — даже в таком состоянии она способна прятаться за равнодушной маской! — хмыкнула и тут же поморщилась.

— А тебе-то что? Ты меня тогда на площади чуть не убил, пока в демона превращался. Что, скажешь, тебя заботила тогда моя безопасность? Нет, ты собирался выкачать из меня всю силу, как из этой… Катарины, и спасти мир, тьфу ты, людей!

Стакан выпал из рук, вода расплескалась по полу

— Что? — пробормотал я, ошарашено глядя на девчонку. — Что ты такое говоришь?

— Забыл уже? — ядовито усмехнулась колдунья и подалась вперёд, вперившись в меня неприятным, цепким взглядом. — Забыл, откуда твоя сила берётся? Людей он спасти хотел, добренький! А то, что я умру — не подумал? Конечно, чего ей, она же не в первый раз умирает! Не страшно! Или что нас Эру найдёт? Тебя он просто убьёт, а мне его пленницей быть? Так? Ну и кто из нас думал о себе?!

Почему… почему она так говорит?

— Сиренити…

— Что, Сиренити? — передразнила девчонка. — Больше не смей приставать ко мне с ненужными вопросами! Слышишь?! Не смей!

Ах так, да!

Медленно — может, эта дурочка ещё передумает — очень медленно я встал, отвернулся и, не говоря ни слова, вышел вон из комнаты, оставив девчонку одну. Как только дверь за закрылась, раздался глухой стук, какой бывает от удара о твёрдый предмет подушкой.

Снаружи шёл дождь. Вечернее солнце давно погасло, и капли серыми невидимками скользили по листьям. От земли поднимался пар, пахло мокрой травой и свежестью грозы. Я поднял голову, разглядывая сквозь листву серое, мрачное небо. Мир вдруг показался казался холодным, угрюмым и тёмным. Безысходность, бессисилие, тоска — все в который раз потянули чёрные, цепкие пальцы. Но чья-то рука — мягкая, тёплая — оказалась быстрее.

— Прости, — тихо произнесла Сиренити, обхватывая меня руками за шею. — Прости, я погорячилась. Не злись, — я чувствовал, как она дрожала, стоя рядом. — Ну-ну, я… я просто очень устала. Пойдём в дом, Брас? Ты совсем промок.

Почему у меня не получается злиться на эту девчонку? Почему её голос, полный неземной мелодии, так успокаивает? А от знакомого запаха фиалок становится легко и безмятежно?

Я повернулся, надеясь прочитать ответ в её глазах, но Сиренити уже шла обратно к развалинам. Я успел заметить лишь, что её как-то странно отливают серебром. Или мне показалось?

Позже, сидя рядом с девчонкой у созданного её магией камина, я задал давно вертящийся на языке вопрос:

— Ты упоминала Средние миры. Что это?

Колдунья вздрогнула.

— Ваш мир не единственный, — медленно сказал она, глядя в огонь. — Ты знаешь, да?

Я кивнул, пристально глядя на девчонку, и она продолжила, явно с трудом подбирая слова.

— Помнишь, я говорила тебе об Идущих? Говорят, один из Идущих как-то наткнулся на… что-то вроде точки сосредоточения силы. Её там много оказалось, в этом необитаемом мире. Очень много. Зато в мирах вокруг него жили волшебники — очень сильные. Дальше от неё сила будто бы убывала. Тот волшебник назвал своё открытие Средними мирами. Для демонов всё происходило почти так же, только для них сила находится… ну как бы на другом полюсе. И, я не очень уверена… но говорят, что там пустота. Нет никакого фонтана, искрами разбрызгивающего силу, как у нас, нет, там будто… пусто, но в тоже время она там есть, ваша магия. С тех пор прошло бездна знает сколько времени, маги заселили тот необитаемый мир, обозвав его Нуклием, демоны создали что-то… на противоположном полюсе, получив Лион. Но до сих пор постоянна тяга Идущих к приключениям, — девушка улыбнулась.

— И почему же ты путешествуешь? — поинтересовался я, тоже глядя в огонь.

Девчонка вздохнула.

— Есть такая вещь как равновесие, порядок. И есть те, кто его нарушает… В смысле, начинает разрушительные войны, ломает ход истории. И, конечно, есть те, кто обязаны возвращать всё, так, как должно быть. Знаешь, не во всех мирах всё приходит в норму естественным путём. Иногда приходится вмешиваться. Таким как я.

— Как ты и тот демон, что был с тобой, когда мы познакомились?

Девчонка кивнула, искоса глядя на меня.

— Руадан, да. Мы обязаны путешествовать. Это требует наш долг. Я… мне снятся видения, как должно быть. И я ухожу — чтобы помочь всё изменить. Но всегда возвращаюсь, где мне хорошо, — Сиренити улыбнулась.

— Где же твой дом? — спросил Брас, улыбнувшись в ответ.

— У меня его нет, — просто ответила девчонка.

Язычки пламени отбрасиывали странную тень на лицо девушки, делая его невыразимо грустным. Жаль, но больше девчонка ни на один вопрос в тот вечер не ответила. Мы просто сидели, глядя на огонь, и мне чудилась музыка — печальная мелодия скрипки.