Разбуди меня - Мария Сакрытина

Убедившись, что демон заснул, Сиренити осторожно укрыла его, сменила высохшую повязку на лбу и, сжав виски пальцами, рухнула в кресло. Бездна, как же она устала! Найти подходящее место, окружить его щитами… о постройке ещё одного "волшебного домика" не могло быть и речи — у неё еле остались силы для защитных заклинаний. А ещё нужно было позаботиться о Брас. Бездна, что на него нашло?! Обещал же, никогда заимствовать магию…

Однако образ блондинки с портрета в его голове слишком красноречиво говорил о причине внезапной ярости демона.

Волшебница поморщилась. Что её держит здесь? Что заставляет помогать этому обречённому? По всему видно, что его брат победил — это нормально, это просто смена власти… почему тогда она здесь — и с кем — демоном?!

Да, ей было жалко его — там, в парке во время их первой встречи. Да, не хотелось его смерти. Может, тогда он слишком напоминал Армана, её ученика? Ну а сейчас?

"Сиренити, ты нужна мне", — гонгом прозвучал в голове призыв Тарвуса. Волшебница поморщилась. Хороший повод уйти — и не вернуться. Но, вставая и оглядываясь на спящего, она отлично знала — вернётся. Ей никогда не ответить, почему?

Может, это и называется любовью?

Грустно улыбаясь, волшебница закрыла глаза и представила себе Тарвуса, сидящего за столом, на котором раскиданы приказы, отчёты…

И, морщась от странного ощущения дежавю, шагнула вперёд.

Глава 26

Она чувствовала, как ветер мягко щекочет ей щёки невидимыми пальцами. За спиной тихо вздыхало море, перекатывая от скуки мелкую гальку. В воздухе пахло солью и свежестью.

Бездна… "Сиренити, это Делий, — говорил Тарвус, показывая ей карту мира, где практически всё пространство занимали пустыни. — Как ты наверняка знаешь, этот мир — центральный для двадцатки похожих на него и находится очень близко к Нуклию. Условия жизни в нём весьма пригодны для драконов, но на данный момент их крайне не устраивает, что люди, ютящиеся на клочках плодородных земель проводят антимагическую политику… или попросту говоря убивают волшебников. Многие охотятся на драконов, среди них и колдуны, которые присягнули тамошнему правителю и только потому остаются в живых. Почти прямое соседство с Нуклием даёт им силу намного превосходящую магию драконов. Ещё немного и начнётся война, которая наверняка отразится и на нашем мире. Проблема ясна, да? Подумай, что можно сделать"

Сиренити подумала, точнее впала в обычных в таких случаях транс, выяснила, что объединить драконов и людей сможет ещё не родившийся — и даже не планирующийся пока — сын крон-принца. Тарвус внимательно выслушал Повелительницу и, пожав плечами, предложил ещё подумать, так как крон-принца или уже мёртв, или скоро будет, потому как оппозиция его отца, называющая себя листверцами, что на их языке означало, естественно, "освободители", собираются устроить покушение на наследника. Почему бы не помочь листверцам, спросил советник, если они тоже волшебники и ратуют за возвращение магии? Сиренити посоветовала Травусу самому впасть в повторный транс и лучше оттуда не возвращаться, а она отправится в этот Делий — бездна его забери, как же не вовремя он подвернулся! — и будет спасать этого… кронпринца. Привычный к подобным вспышкам, маг заявил, что неожиданное появление колдуньи да ещё и рядом с наследником вызовет подозрение, но у него, Травуса, есть неплохой план… Предчувствуя неладное, Сиренити всё же согласилась, потому как время поджимало, да и возвращаться в Нтро необходимо было поскорее…

Но, бездна, на какие жертвы иногда толкает это проклятый Долг!

Стиснув зубы, волшебница закрыла глаза, чтобы не видеть ослепительного блеска луны и сияния собственных драгоценностей. Ей хватало и какофонии в голове.

— Кто вы, Ваше Высочество?

Девушка медленно, очень медленно открыла глаза и посмотрела на молодого мага с короткими, чёрными, как ночь вокруг, волосами. Он имел обыкновение улыбаться, щурясь, и носить темно-синюю длинную мантию и посох с ярким шарообразным камнем — напоминающим огромную слезу.

Он и сейчас улыбался. Но смотрел прямо на Сиренити, и в его глазах она без труда прочла вызов.

— Кто вы? — снова тихим, насмешливым голосом спросил он. — Кто вы, Ваше Высочество?

Она с самого начала понимала, что из этой авантюры ничего не выйдет. Сколько бы Тарвус её не убеждал — ничего не получится. Она поняла это, как только её очередной "наречённый" представил придворного мага. "Милая, это Зелл, — сказал он тогда. — Он всегда будет тебя защищать" Уже тогда, глядя на приятную, искусственную улыбку, на сверкание камня — слезы она всё поняла.

А ведь Тарвус обещал…

— Я принцесса Сиретта ли Гратта, — резким, спокойным голосом ответила она, вздёрнув подбородок. — Мне странен ваш вопрос, господин волшебник. Что вы хотите?

Он сделал два шага ей навстречу, не отрывая взгляда от её глаз. Лунный луч ослепительно сверкнул на камне посоха.

— Мой долг — защищать наследника. Я не могу допустить, чтобы рядом с ним находилась волшебница-самозванка. Госпожа, признайтесь, кто вы?

Тарвус, глупец Тарвус…

— Как смеете вы обвинять невесту принца? — резко спросила она, холодно глядя на мага. — Уходите!

Он негромко, издевательски рассмеялся. Она в фальшивом раздражёнии всплеснула руками.

— Я принцесса Ли Гратта, как вам прекрасно известно, господин волшебник. А теперь будьте добры, оставьте меня!

— Такой принцессы не существует, — спокойно ответил он, делая ещё шаг. — Принцесса Ли Гратта умерла десять лет назад.

"Йе-хоу! Как ещё этот советник мог надо мной посмеяться?", — стараясь сохранять маску невозмутимости на лице, думала Сиренити.

Она скрестила руки на груди и с фальшивой злобой посмотрела на мага.

— Как вы смеете?!

Он направил в её сторону посох, так что камень-слеза упёрся ей в подбородок. Сиренити вздрогнула.

— Как вы смеете?! — голос превратился в визг. — Стража!

Ветер в лицо.

Тихий смех.

— Вам никто не ответит, госпожа, — тёмные глаза впились в её лицо, улыбка источала яд. — Можете, не трудиться звать, самозванка.

Камень на посохе ярко вспыхнул.

Тарвус, мерзавец!

— Мой долг — защищать наследника, — тихо повторил он. Воздух вокруг замер, Посторонние звуки стихли, остался только его взгляд. И голос. — Простите, госпожа, — ни капли извинения в голосе. Ни капли жалости. — Это лишь моя работа.

— Моя тоже! — не выдержав, крикнула она, закрываясь руками от ослепительного света. — Я тоже здесь, чтобы защитить его, глупец!

Тишина резко сменилась звуком прибоя. Свет померк. Но тёмные глаза мага по-прежнему сияли. Только теперь в них лучилось недоумение.