Эрагон - Кристофер Паолини

Эрагон не обратил на его насмешки внимания. Он не сводил глаз с лица шейда — малейшее движение глаз или губ могли выдать его следующий маневр. «Я не могу воспользоваться магией, ибо и шейд сразу же к ней прибегнет, — думал Эрагон, — а он полагает, что сумеет и так победить меня, не прибегая к колдовству. И скорее всего, это так и есть».

Но они не успели приступить к поединку: потолок над ними загудел, задрожал, сверху посыпались пыль и куски дерева. С крыши доносились отчаянные вопли и звон мечей. Опасаясь, как бы его не задело падающими обломками балок, Эрагон вскинул глаза к потолку, и шейд, воспользовавшись этим, мгновенно нанес удар и чуть не проткнул Эрагона насквозь, но тот, к счастью, успел все же парировать. Мечи их пересеклись с таким звоном и с такой силой, что Эрагон даже зубами скрипнул — рука у него мгновенно онемела. Черт побери! До чего же силен этот шейд! Эрагон, стиснув рукоять Заррока обеими руками, попытался нанести шейду мощный удар в голову, но тот легко парировал этот удар.

Над крышей завопили еще громче, а потом послышались такие звуки, словно по черепице ударили разом несколько сотен копий. По потолку пробежали три здоровенные трещины. В образовавшиеся проломы посыпалась черепица, но соперники не обращали на это внимания. Эрагон не дрогнул, даже когда кусок черепицы с грохотом рухнул прямо к его ногам. Он все свое внимание сосредоточил на действиях противника, чувствуя себя на редкость слабым и беспомощным, хотя фехтовать его и учил такой мастер клинка, как Бром, да и тренировки в паре с Муртагом явно пошли ему на пользу. Однако же этот шейд играл с ним, как кошка с мышью!

Эрагон постепенно отступал спиной к Муртагу, руки у него дрожали — столь мощными были удары противника, которые он пока еще мог отразить. Но каждый из ударов был тяжелее предыдущего, а у Эрагона уже не было сил обратиться за помощью к магии, даже если б он этого и хотел. И тут, как-то особенно хитро вывернув кисть, шейд выбил меч у него из рук. Удар был так силен, что Эрагон, задыхаясь, упал на колени. Тем временем шум наверху стал просто оглушительным.

Высокомерно глянув на Эрагона, шейд презрительно промолвил:

— Возможно, ты и лакомая добыча для тех, кто затеял эту игру, но я лично весьма разочарован: не очень-то на многое ты способен! Если и прочие Всадники столь же слабы, то, должно быть, им удавалось так долго удерживать власть только благодаря количественному преимуществу.

Эрагон поднял на него глаза и молча покачал головой. Лишь теперь он понял, в чем заключался план Муртага. «Сапфира, пора!» — мысленно скомандовал он драконихе. А вслух сказал, по-прежнему пристально глядя на шейда:

— Ты еще кое о чем забываешь.

— Интересно, о чем же? — насмешливо спросил тот. Раздался страшный грохот, и в огромном проломе стало видно ночное небо.

— О драконах! — выкрикнул Эрагон, перекрывая шум, и едва успел вывернуться из-под удара противника, который яростно зарычал, снова замахнулся и снова неудачно. И вдруг лицо его исказилось, и он удивленно опустил глаза: стрела, пущенная Муртагом, насквозь пробила ему плечо.

Шейд рассмеялся и легко, двумя пальцами, выдернул стрелу.

— Надо стрелять более метко, если действительно хочешь остановить меня! — воскликнул он, и тут вторая стрела вошла ему прямо в переносицу. Шейд страшно завыл, точно в предсмертной тоске, и закрыл руками лицо. Кожа у него на лице посерела, а вокруг него самого возникло облачко тумана, в котором он, казалось, постепенно растворялся. Потом раздался его последний оглушительный вопль, туман рассеялся, и там, где только что стоял шейд, не осталось ничего, кроме его одежды и плаща.

— Ты все-таки убил его! — восхищенно воскликнул Эрагон. Он знал только двух легендарных героев, которым удалось выжить в поединке с шейдами и сразить противника.

— Не уверен, — пробормотал Муртаг. Кто-то из стражников крикнул:

— Точно, он его прикончил! Взять их! — И множество воинов с сетями и копьями ворвались в столовую с обоих ее концов.

Эрагон и Муртаг спиной к спине отражали их атаки, медленно продвигаясь вдоль стены к центру комнаты вместе с бесчувственной девушкой. Стражники надвигались на них полукругом. Вдруг в пролом просунулась голова ревущей Сапфиры с разинутой пастью. Дракониха еще расширила дыру в потолке мощными когтистыми лапами, выломав несколько досок, и стала видна почти целиком.

Зрелище было настолько устрашающее, что трое стражников не выдержали и обратились в бегство. Остальные, впрочем, с места не двинулись. С грохотом треснула несущая балка, вниз посыпался град щепок и довольно увесистых обломков. Стражники дрогнули, но позиций своих пока что не сдавали. Эрагон и Муртаг прижались к стене, чтобы не оказаться искалеченными падавшими сверху кусками дерева. Сапфира снова взревела, демонстрируя огромные клыки, и тут стражники не выдержали, бросившись бежать, сбивая друг друга с ног и топча упавших.

Последним титаническим усилием Сапфира покончила с потолком и, сложив крылья, спрыгнула на пол. Под ее тяжестью крепкий и грубо сколоченный стол хрустнул, точно яичная скорлупа. Эрагон завопил от восторга и невероятного облегчения и бросился к Сапфире на шею. Она ласково замурлыкала и сообщила:

«Я по тебе соскучилась, малыш!»

«И я по тебе тоже. Очень! Но тут мы еще кое-кого из тюрьмы спасли. Ты сможешь вынести троих? Это очень важно!»

«Конечно смогу!» — небрежно фыркнула Сапфира, отшвыривая лапой обломки дерева и обеденные столы и расчищая себе место для разбега.

Муртаг и Эрагон вытащили девушку из укрытия, и дракониха даже зашипела от изумления, увидев ее:

«Эльф?»

«Да, эльф, эльфийская девушка! Та самая, которую я видел во сне! — принялся торопливо рассказывать Эрагон, подбирая с пола свой меч и помогая Муртагу усадить эльфийку в седло. Потом они оба тоже взобрались на Сапфиру, и он спросил: — Я слышал, на крыше шло настоящее сражение? Там еще кто-то остался?»

«Сражение было, но никого в живых не осталось. Вы готовы?»

«Готовы».

Сапфира подпрыгнула, взлетела, и они увидели крышу крепости, буквально заваленную телами стражников.

— Гляди! — крикнул Муртаг.

Лучники на главной башне уже прицелились в них.

— Сапфира! Набирай высоту! Не медли! — крикнул Эрагон во весь голос.

Дракониха развернула крылья, пробежала до края крыши и подпрыгнула, сильно оттолкнувшись мощными лапами. Сперва из-за чрезмерной ноши она чуть не рухнула вниз, и сердце Эрагона тревожно екнуло, а в воздухе запели выпущенные лучниками стрелы.

Взревев от боли — стрелы все-таки успели в нее вонзиться, — Сапфира резко свернула влево, чтобы избежать следующего залпа. Во тьме снова запели стрелы, но все же ночь защитила ее от их смертельных укусов. Эрагон, страшно огорченный, беззвучно спросил: