Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер

– Да ну их всех к ляду! Поставь что-нибудь повеселее.

– "We all live in Kascheria", "Смертный страх" подойдет?

– Давай! От этого не станем похожими на наших подопечных, надеюсь?

Клоны Шикельгрубер и Ульянов, помирившись после долгих споров, по очереди одним пальцем отстукивали на терминале в своей каюте свои очередные "бессмертные произведения". В перерывах между работой они безбожно квасили, от скуки резались в карты и занимались прослушиванием разных музыкальтных исполнителей, тех, от кого, наверное, и Дитер бы устал. Шикельгрубер особенно налегал на жанр "неоиндастриал".

К общим планеркам и собраниям их не допускали, хотя и не ограничивали свободу передвижений (к каждому был прикреплен электронный поводырь, которым мог дать сигнал в случае опасности или злонамеренных действий). Клоны всегда отличались неустойчивостью в намерениях и тягой к разрушению.

Однако надо отдать должное, корабельный информатор был в загрузке и выдавал им информацию по истории огромными порциями (естественно, с ограничениями по доступу).

– Куда нам их девать, когда все уляжется? - переспросил Густлав ВВ. - И много ли еще этой братии вы с собой тащили в качестве баласта?

– Хватает… при Серых много людей баловалось созданием клонов… я бы выслал "разморозков" на удаленную планету для колонизаторской деятельности, и себя в том числе.

– А что так сурово с собой?

– А смысл… все мои знакомые и родственники остались далеко в прошлом. Какое-то время спустя мне удалось привыкнуть кизменившейся обстановке, даже хватило решимости возглавить этот идиотский поход в поисках лучшей доли. Кто же мог знать, что идеальное общество, которые мы пытались построить, обернется банальной азиатской монархией! Жители бывшей России, по крайней мере, их потомки нашлись. Живут, не бедствуют… пятнадцать тысяч лет все-таки большой срок!

– Нет, люди мало изменились… да и есть места, где инициативные люди могли бы приложить свои руки. Хорошие управленцы всегда нужны.

– Только не такие матерые бюрократы… ваших коллег не удивляет, что я о себе почти ничего не рассказываю. Те же "разморозки" знают обо мне еще меньше, поскольку я работал тогда под чужой личиной.

– Право каждого… наступит время, сами расскажете. Хотя историки за вашу голову наверняка дадут хорошее вознаграждение. - Густлав попытался сострить.

– Кстиати, как там Петровский?

– Уже приходит в себя, мы его лишний раз не травмировали, но сейчас, как и в вашем случае сидит за учениками по обществоведению.

– Надо пойти навестить…

Двумя днями позже, когда очередной "разморозок" пришел в себя и дал согласие, через посредство ВВ, принять участие в разрабатываемой операции, в большом отсеке "Поярной звезды" сосоялась импровизированная дискуссия по теме будущей революции и смены прокащерского правительства. "Разморозки" да и главный корабельный специалист по идеологии, электронный Душман постоянно аппелировали к историческому опыту, что очень бесило Густлава, привыкшего жить одним днем и не вдаваться в подробные историософские дискуссии.

– Под причиной революции, как и всех вообще социальных потрясений следует считать именно неконкурентноспособность власти, как на уровне страны (невозможность управлять обществом и страной, исходя из стратегических приоритетов их развития, неспособность контролировать ситуацию в отношении перманентных и разовых кризисных и чрезвычайных ситуаций) и за ее пределами (невозможность отстаивать национальные интересы государства), иными словами, классический кризис верхов, когда они не способны управлять по-новому, а низы не знают, как управлять вообще. - ВВ перешел к изложению своего видения проблем смены власти.

– Наиболее всеобъемлющей программой действий, отражающих политическое видение стратегических приоритетов в развитии страны и ее места на международной арене, является политическая идеология. И именно ее конкурентноспособность, будучи производной от творческой способности политической элиты генерировать позитивные смыслы и ориентиры для общества, является залогом победы той или иной группы политических интересов, за которыми стоят конкретные лица и структуры. - Начал вторить ему Петровский.

– Позвольте, идеология вообще - это символическая реальность, т.е. набор определенным образом упорядоченных оценочных категорий мировоззрения группы людей, базовых принципов ее деятельности, отражающих объективную реальность, выраженных в смыслах и символах на бумаге (официальные документы, отражающие ее содержание) и не на бумаге (например, мифы, распускаемые слухи, анекдоты). Будучи реальностью, пропущенной через сито человеческого мировоззрения, идеология всегда субъективна. Степень объективности идеологии (ее полезности, в частности) определяется по нескольким параметрам (развитость, концептуальная стройность и законченность, способность к адаптации и развитию без кризисных явлений), главным из которых, является способность позитивно воздействовать на развитие государства и общества, адекватно отражать сущность происходящих явлений, говоря другими словами, соответствовать своему времени. - Душман отчаянно замигал лампочками и стал показывать знаки неудовольствия.

– Правильно, государственная идеология, при применении исторического подхода определяется, как некоторая сумма непротиворечивых, постоянных оценочных и принципиальных воззрений по поводу государства и общества, их истории, современного состояния и перспектив развития, воззрений, отражающих интересы общественных групп. Это одновременно и среда, в которой формируются принципы PR-деятельности государства, но одновременно и объект приложения ее усилий. Лишенная внутренних противоречий идеология, "символ выражения воли правящего класса" - всегда стремится подморозить общественный процесс, закрепиться на некотором достигнутом рубеже. - Петровский стал более доверительно относится к словам электронного мудреца

– Основная функция идеологии - быть своеобразной системной реальностью, в которую все погружены, и исходя из которой, объясняются все действия государства (политиков, озвучивающих эти действия, в частности) по отношению к обществу и другим государствам. По сути дела, это - средообразующая функция. Более конкретные задачи, вытекающие из нее - создание и поддержание вектора государственной информационной (и других видов) политики, с которым сонаправлена (не параллельна, а именно сонаправлена) равнодействующая всех других информационных потоков, представлений, установок, смыслов в стране, которая в результате некоторого единства мнений и устремлений людей способна стать залогом масштабных социально-экономических и политических преобразований. Идеология содержит в себе два пласта: иррациональный и рациональный (осознаваемый). Первый - глубинные установки, стереотипы, стили мышления, мифология нации, вообще и атрибуты неформальной субкультуры элиты в частности, определяемый общим термином "традиция", в объем которого могут входить и остатки прежних идеологий, "стертых" в официальной части, но продолжающих влиять на общество и политика на уровне въевшихся в подсознание следов от застарелых догм. Здесь под стереотипом мы понимаем "стандартизированный, упрощенный и уплощенный, обычно эмоционально окрашенный образ какого-либо социально-политического объекта (явления, процесса)…Стереотип - средство оценки социально-политических явлений и процессов". - Душман вывел на обзорный экран пару цитат старых авторов. - Второй "осознаваемый" пласт идеологии есть производная от научных социально-экономических воззрений, рационально объясняющая современную картину мира, проверенную практикой. "Учение Маркса всесильно, потому что оно верно". Учение Маркса стало идеологией тогда и только тогда, когда победило хотя бы в одной отдельно взятой стране, было проверено практикой. Тезис Ленина можно применить к словам любой победившей идеологии, но он будет справедлив лишь ограниченный период исторического времени. Идеология дает ответы на все вопросы социального бытия человека, к примеру, "вся гениальность Маркса состоит именно в том, что он дал ответы на вопросы, которые передовая мысль человечества уже поставила". Задачей public relations в рамках идеологии становится донесение аргументации позиции правящих верхов до населения, своеобразной "дедукцией", т.е. формированием адекватных отношений к частным вопросам на основании некоторых общих положений.