Собрание сочинений в 6 томах. Том 5 - Грэм Грин

— Пока они несколько фрагментарны, Джон, но разве можем мы ждать убедительных доказательств? Мы же не собираемся отдавать его под суд. Другая вероятность — Кэсл (вы со мной согласились, что Уотсона мы можем исключить), и мы не менее тщательно проверили Кэсла. Счастливый второй брак — первая жена погибла в блицкриге; выходец из хорошей семьи: отец был врачом — эдаким старомодным фельдшером, членом лейбористской партии, но, прошу заметить, не клуба «Реформа», из тех, кто лечил людей от рождения до могилы и забывал послать счет; мать все еще жива — была старшей медицинской сестрой во время блицкрига, получила Георгиевскую медаль. В известной мере патриотка, посещает собрания консерваторов. Согласитесь, хорошая порода. Никаких признаков, что Кэсл сильно прикладывается к бутылке, и денег на ветер он не бросает. А Дэвис немало тратит на портвейн и виски и на свой «ягуар», регулярно ставит на тотализаторе; изображает дело так, будто хорошо знает правила и потому много выигрывает, — классическое объяснение, когда тратят больше, чем зарабатывают. Дэйнтри говорил мне, что Дэвиса как-то поймали: он выносил со службы донесение от агента Пятьдесят девять-восемьсот. Дэвис сказал, что собирался прочесть его за обедом. А потом вы, конечно, помните тот день, когда у нас было совещание с Пятым управлением и вы хотели, чтобы Дэвис на нем присутствовал. Так он якобы отправился к дантисту, на самом же деле ни у какого дантиста он не был (зубы у него в отличном состоянии — я это сам знаю), а через две недели мы получили доказательство новой утечки.

— Мы знаем, где он был?

— Дэйнтри к тому времени уже установил за ним наблюдение спецслужбы. Он был в зоопарке. Вошел туда через служебный вход. А малый, который за ним следил, вынужден был стоять в очереди у обычного входа и потерял его. Неплохо задумано.

— Известно, с кем он встречался?

— Он хитрый. Должно быть, догадывался, что за ним ходят. Как выяснилось, он признался Кэслу, что вовсе не был у дантиста. Сказал, что встречался со своей секретаршей (это был ее выходной день) у панд. Ну, а что до донесения, по поводу которого вы хотели с ним переговорить… Так вот, его не оказалось в сейфе — Дэйнтри это проверил.

— Донесение это не такое уж и важное. Должен признать, все эти соображения несколько сомнительны, я бы не назвал их весомым доказательством, Эммануэл. А с секретаршей он встречался?

— О да, тут все в порядке. Они вместе вышли из зоопарка, но что происходило между тем, когда он туда вошел и когда вышел?

— А вы пытались прибегнуть к маркированной карте?

— Я рассказал ему под строжайшим секретом выдуманную историю насчет испытаний в Портоне, но пока ничего не всплыло.

— Не вижу, чтобы можно было действовать на основании того, чем вы располагаете.

— А что, если он ударится в панику и попытается удрать?

— Тогда придется действовать быстро. Вы уже решили, как нам должно действовать?

— Разрабатываю одну любопытную идейку, Джон. Орешки.

— Орешки?!

— Ну да, те соленые штучки, что вы едите на коктейлях.

— Я, конечно, знаю, что такое орешки, Эммануэл. Не забудьте, что я был верховным комиссаром в Западной Африке.

— Так вот, орешки и решат нашу проблему. Когда они портятся, в них появляется грибок. Вызывает его появление некий микроб — аспергилюс флавус, но вы можете это не запоминать. Название не имеет значения, к тому же я знаю, что вы никогда не были в ладах с латынью.

— Да продолжайте же, бога ради.

— Чтобы вам легче было понять, сосредоточусь на грибке. Этот грибок выделяет высокотоксичные вещества, известные под общим названием афлатоксин. Вот афлатоксин-то и решит нашу маленькую проблему.

— Как же он действует?

— Как он действует на людей, мы наверняка не знаем, но ни у одного животного, похоже, нет против него иммунитета, так что едва ли он есть и у нас. Афлатоксин убивает печеночные клетки. Достаточно, чтобы он находился в организме около трех часов. У животных его действие проявляется в потере аппетита и в сонливости. У птиц слабеют крылья. Вскрытие показывает кровоизлияние и некроз печени, а также гиперемию почек — вы уж извините за медицинский жаргон. Смерть обычно наступает через неделю.

— Проклятие, Эммануэл, а я-то всегда любил орешки. Теперь я уже никогда не смогу их есть.

— О, можете не волноваться, Джон. Соленые орешки, которые вы едите, отобраны вручную… хотя всякое, конечно, может быть, но при том, как быстро вы расправляетесь с банкой орешков, они едва ли успевают испортиться.

— А вы, видно, получаете истинное удовольствие от своих исследований. Знаете, Эммануэл, у меня иногда от вас мурашки идут по коже.

— Но согласитесь, это очень аккуратное решение нашей маленькой проблемы. Вскрытие покажет лишь то, что была поражена печень, а следователь, очевидно, предостережет публику, чтоб не злоупотребляла портвейном.

— Я полагаю, вы уже даже придумали, как получить этот аэро…

— Афлатоксин, Джон. Это не представляет никакой трудности. Один малый в Портоне уже готовит его для меня. Нужно-то очень немного. Шестьдесят три тысячных миллиграмма на килограмм веса. Ну, а я, естественно, взвесил Дэвиса. Так что пять десятых миллиграмма сделают свое дело, но для верности возьмем ноль семьдесят пять. Правда, для начала можно попробовать и меньшую дозу. Ну и, конечно, попутно мы получим ценную информацию о действии афлатоксина на человеческий организм.

— Вы никогда не приходите в ужас от самого себя, Эммануэл?

— В этом же нет ничего ужасного, Джон. Представьте себе, от чего только не может умереть Дэвис. Настоящий цирроз печени развивается куда медленнее. А получив дозу афлатоксина, он и страдать почти не будет. Возрастающая сонливость, возможно, плохо будут слушаться ноги, поскольку у него нет крыльев, ну, и конечно, можно ожидать известную тошноту. Умереть всего за какую-то неделю — это же вполне счастливая судьба, если подумать, какие страдания переносит большинство людей.

— Вы говорите так, точно он уже приговорен.

— Видите ли, Джон, я вполне убежден, что он — тот человек, которого мы ищем. Я только жду зеленого света от вас.

— Если Дэйнтри тоже не сомневается…

— Ну что такое Дэйнтри, Джон, мы же не можем ждать того рода доказательств, которых требует Дэйнтри.

— Представьте мне хоть одно бесспорное доказательство.

— Пока не могу, но лучше не затягивать. Помните, что вы сказали в тот вечер после охоты: любовник всегда вертит снисходительным мужем. Не можем мы допустить еще одного скандала в Фирме, Джон.

Еще одна фигура в котелке и в пальто с поднятым воротником прошла мимо и растворилась в октябрьских