Связанные кровью - Пэт Ходжилл

Но она этого не сделала. Давать ему работу, пока его душа оставалась пойманной здесь в ловушку, было всё равно, что похлопывать его по голове и говорить, Пойди поиграй. Просто оставь меня в покое.

Нет. Она должна его освободить, но как? Сломать плетёную цепь, которая петлёй обвивала его шею. Она была соткана из её собственных сияющих чёрных волос. Порвать толстую прядь и та закровоточила. Неужели она должна обрезать свой единственный повод для тщеславия? Да будет так. Она кромсала и рвала, и наконец ослабила узел своими ногтями.

А теперь вдыхай воздух в его расслабленный рот, раз, второй, третий, пока ей не ответило его вонючее дыхание.

Следуй за мной. За мной. Прочь из этого проклятого места.

И они побежали, он пыхтел за ней по пятам, всё ещё в образе полукровки дворняжки, прочь из зала, через болезненные, губительные холмы, вперёд, к порывам свежего ветра.

Он сощурился на неё и криво улыбнулся. — Леди.

Может он и вырвался на свободу, но его воля по-прежнему удерживала связь между ними. Чёрт.

Комендант стоял на коленях рядом с Харном, поддерживая рукой споткнувшегося рандона и тряся его за плечи. Джейм никогда прежде не видела Шета столь растрёпанным, его чёрные волосы лезли ему в глаза, один из которых наливался пурпуром, а его белый шарф офицера криво болтался вокруг шеи.

Всё это время она смутно осознавала, что они шатаются по комнате, один вцепился в другого, разнося на части мебель. Харн несколько раз припечатал Шета к стенке, но так и не смог ослабить его хватку. Наконец кендар Норф запутался ногами в груде разодранных рубашек и рухнул плашмя.

— Вот как всё это было, — сказал Комендант, тяжело дыша. Джейм потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, о речь. А, да. — Я не думаю, что Харн вообще осознавал, что я там был. Эта жизнь не стоила ни жизни Халлика Беспощадного, ни вообще чего бы то ни было ценного, насколько я могу судить.

— Я согласна, Ран. Но эта мерзкая куртка…

— Я полагаю, ты с ней покончила. — Он поискал глазами одёжку, распоротую её когтями по всем швам.

— Не совсем, Ран.

Она встала с постели и осторожно ткнула её ногой. Куртка перевернулась на спину, как нечто, что должно было иметь кости, но всё же не имело. На её подкладке были пятна, тёмно-красные на фоне павлиньево-синего, пропитавшие ткань насквозь. На первый взгляд они выглядели хаотично. Но затем стали различимы грубые черты лица — зияющий рот, сопливый нос, кровавые глаза. Злобно на них косящиеся.

— Грешан, — сказал Комендант.

— А это его посмертное знамя. Все эти годы его кровь удерживала его душу в нем, как в ловушке.

Рандон резко поднял на неё глаза. — Я и не подозревал, что такое возможно. — уголок его рта непроизвольно дёрнулся. — Что за странную жизнь ты, должно быть, ведёшь, если знаешь подобные вещи.

— Ран, поверьте мне, независимо от моих провалов в Тентире, о некоторых вещах я знаю значительно больше, чем мне бы этого хотелось.

— Так-так. По-видимому, он сумел овладеть этим несчастным мальчишкой и, вероятно, смог бы заполучить и тебя, если бы ты взяла эту куртку себе. Что ты собираешься с ней делать, Лордан?

Джейм не стала над этим долго раздумывать. — Сжечь её. Здесь. И сейчас.

Комендант набросал в холодный камин груду растопки, часть которой была остатками разбитого ящика, в котором лежала куртка, и добавил грязного нижнего белья в качестве трута.

— Вот. — Из теней возник Торисен и протянул ему свечу со щелчковым фитильком.

— Тори! Когда ты здесь появился?

— Достаточно давно, чтобы многое стало гораздо понятнее.

— Да, но почему ты здесь?

— Меня пригласил Комендант, чтобы я мог увидеть хотя бы кусочек кадетской жизни. Тентир всегда такой путанный?

— Время от времени.

— А кроме того, я хотел извиниться. Я и в самом деле думал, что ты ободрала того кадета. А вместо этого, я сжёг его живьём.

— Вант мёртв?

— Я искренне надеюсь, что да.

— И, без сомнения, попозже мне кто-нибудь это объяснит, — сказал Комендант и щелчком зажёг фитиль.

Трут охватило пламя. Однако, когда он попытался бросить на него куртку, она обернулась вокруг него своими рукавами. С помощью Тори он с трудом отодрал их от себя и куртка закорчилась в огне. Бурлящие стежки сложились в лицо, раскрытый рот которого зиял там, где сквозь ткань просочилась кровь.

— Ты! — выплюнул он в Торисена. — Берегись своих собственных жертв, Верховный Лорд.

Торисен отступил назад. — Я не понимаю, о чём ты.

— Подумай, и поймёшь. Мёртвые знают всё, что касается мёртвых.

Рукава попытались подняться, но тонкие нити обвили их подобно сетям и потянули назад, обратно в пламя, горящее золотым, лазурным и жёлто-зелёным огнём.

Жар заставил наблюдателей отступить. Пламя взревело пронзительным визгом, а потом затихло и перешло к сердитому шипению угольков и вони палёного волоса.

Шёт тяжело дышал, но говорил вполне спокойно. — Я было решил, что он собирается сбежать. Но умоляю, скажи, что это были за нити, которые утянули его обратно?

— На протяжении поколений, каждый лордан добавлял к вышивке прядь своих волос. Я была первой и последней, кто этого не сделал. Эта куртка была не только фамильной реликвией[84], но и связкой волос[85]. В них тоже были заключены какие-то остатки их душ.

Она, нахмурившись, разглядывала своего брата. Уже второй раз Грешан упоминал какого-то неизвестного несожжённого мертвеца. Неужели они никогда не смогут от них освободиться?

Затем она вздрогнула. В её голове внезапно раздался издевательски медлительный голос, такой же ясный, каким он достигал ушей Жура: На этой охотничьей кошке отличная шкура. Я полагаю, что она зазря портится на своём нынешнем месте.

— Досада заполучил Жура. Я должна идти.

— Погоди. Возьми это. — Тори протянул ей два шарфа, в одном из которых она с удивлением узнала Тиммоновский. — Я запер его на кухне Норфов — можно сказать, идеальная справедливость.

Она поспешно нацепила свой шарф, а потом запихала второй, вместе с двумя флагами, в свою куртку, создав этим значительно большую грудь, чем та, которой она щеголяла обычно, и, к тому же, бугристую.

Когда она ушла, Торисен с Шетом поглядели друг на друга.

— У меня такое чувство, что я посадил вам на шею ураган, — заметил Верховный Лорд. — Кстати говоря, вы знаете, что большая часть вашего кадетского сообщества, похоже учинила массовые беспорядки в квадрате?

— А, дети, дети. Они всегда устроят войнушку, так или иначе. Я полагаю, я должен пойти и поговорить с их так называемыми лидерами. По крайней мере, мы теперь знаем, чем занимается ваша сестра. А теперь, будьте любезны, расскажите мне об этом несчастном Ванте.