Властелин Севера - Фарид Джасим

— Ненавижу, — прошептала Сигрун, с завистью рассматривая белоснежную кожу Хильдрун, ее пышные налитые ягодицы, длинные стройные ноги. Масляная лампа давала достаточно света, чтобы разглядеть каждую деталь ее молодого тела, бросавшего дрожащую тень на деревянную стену. — Ненавижу, — повторила она и подумала: — «Вот так ты соблазняешь мужиков, стерва, своим телом холеным, да похотливым языком. Ты знаешь, до чего они падки. У тебя это есть. А я? Разве нет этого у меня? Не уж то не смогла бы я заставить мужчину желать меня так, чтобы он позабыл всех остальных женщин на свете? Ну, нет, ведьма, не удастся тебе победить меня!»

Внезапно Сигрун почувствовала неприятный холодок в животе, и понимание начало медленно, шаг за шагом вкрадываться в ее разум, заставляя опустить занесенную для удара секиру. Сигрун с пугающей неожиданностью поняла, что, убив Хильдрун, она проиграет полностью и бесповоротно. Неважно, мертва ее соперница или нет, сердце Вульфа будет с Хильдрун. Победа над Хильдрун была возможна лишь только одним способом…

— Я убью тебя, тварь, — еле слышно проговорила Сигрун, а после добавила, — но твоим оружием!

С этими словами Сигрун резко повернулась и с воинственной решимостью направилась к задней двери дома.

Дождь перестал, а грозовые облака постепенно расходились, открывая усыпанное звездами летнее небо. Вульф, Хигелак и Вальхтеов сидели на скамье возле своего дома, который, как и все дома вождей, выходил фасадом на центральную площадь, и пили пиво. Вульф рассказывал о своих приключениях в Гаутланде и о схватках с херулийцами. Его брат и сестра с удовольствием внимали его словам, радуясь за него и похваливая всякий раз, как он рассказывал об очередном своем геройстве. Вульф говорил, но сам то и дело оглядывался по сторонам, надеясь увидеть Хильдрун среди гуляющих и распевающих песни людей. Но ее нигде не было видно.

— Ты кого-то ждешь, Вульф? — спросила Вальхтеов.

Вульф смущенно покачал головой.

— Уж не свою ли милую женушку? — с ироничной усмешкой предположил Хигелак.

— Вот и она, кстати, — Вальхтеов указала пальцем на приближающуюся угловатую фигуру, — Легка на помине.

— Между прочим, Сигрун великолепный боец, — заметил Вульф брату, — и не раз спасала мне жизнь.

Хигелак понял, что ему не стоило делать последнего замечания, но промолчал, так как Сигрун уже подошла и села рядом с Вульфом на скамью.

— Что ты так не весел, ирмин-конунг? — задала она вопрос своему супругу, всматриваясь в его бледно-серые глаза, — Народ гуляет и пирует. Кто в чертогах, кто в ближайшем лесочке.

— Мне нечего делать одному ни в чертогах, ни в лесу, — ответил Вульф, отмечая сарказм в ее голосе. — А с тобой я бы отправился на вершину какой-нибудь неприступной высокой горы, чтобы мы могли остаться там наедине.

Сигрун смерила его строгим взглядом и сказала:

— В этих краях нет гор, Вульф. Я думаю, нам и твоем чертоге было бы неплохо.

Хигелак и Вальхтеов удивленно переглянулись, а Вульф встал со скамьи и взял жену за руку.

— Чертог так чертог, — произнес он, глядя в маленькие, горевшие странным огнем глаза Сигрун.

Она встала и, продолжая держать его за руку, пошла за ним. Хигелак и Вальхтеов смотрели им вслед, пока они не скрылись за дверьми чертога, а потом рыжеволосая девушка сказала:

— Странная она какая-то, знаешь ли. Чует мое сердце, не принесет она нам добра.

Хигелак лишь пожал плечами в ответ, в душе соглашаясь с мнением своей сестры.

Вульф запер дверь в спальню на засов и снял висевший на спине меч. Он положил его стол рядом со шлемом и посмотрел на Сигрун, которая также снимала с себя оружие. Он был немного удивлен необычным поведением своей жены. Только сейчас он вспомнил, что занимался любовью с Сигрун лишь раз, в первую ночь после свадьбы. После этого он пробовал пару раз подступиться к ней, но она была тверда в своем нежелании. Все это время он постоянно напоминал себе, что женился на Сигрун лишь из соображений дипломатии. Хотя за последнее время он успел проникнуться к ней неким чувством, похожим на дружескую привязанность, сейчас он был немного шокирован ее поведением.

Сигрун сняла свои одежды и подошла к Вульфу. Она распустила косу и длинные светло-каштановые волосы легли на ее узкие плечи. Сигрун также чувствовала себя немного неуютно, даже неловко. Глаза Вульфа осматривали ее тело, и ей показалось, что он видит сейчас не ее, а Хильдрун. Вместо ее маленькой и некрасивой груди — пышную белоснежную грудь Хильдрун, вместо ее узких угловатых бедер — округлые, гладкие бока Хильдрун, вместо ее жилистых и кривоватых ног — стройные, белые ноги Хильдрун. А когда он поднял свой взор к ее лицу, Сигрун показалось, что вместо ее худощявого, узкого лица Вульф смотрит на красивое, с большими ярко-синими глазами лицо Хильдрун, обрамленное золотыми локонами.

Сигрун остановилась в двух шагах от Вульфа, и посмотрела ему в глаза. «Я ему противна!» — пронеслось у нее в голове. Ей вдруг ужасно захотелось исчезнуть из этой комнаты, провалиться под землю, раствориться в воздухе или просто убежать. Но гордость и достоинство не позволили ей отступить назад. «Дура, проклятая дура! — отчаянно ругала она себя, — Ты сражалась впереди всей дружины, не страшась ни людей, ни колдунов, ни великанов, ни чудищ утгартских. Ты не смеешь отступать, ты не смеешь бояться! Это такая же битва, как и все те, где ты сражалась, с одной лишь разницей: в этот раз оружие другое. А в битвах ты привыкла побеждать, Сиги, ПОБЕЖДАТЬ!»

Сигрун обвила руки вокруг шеи Вульфа и припала губами к его губам. Через некоторое время она отпустила его, прошла к столу и погасила все горевшие масляные лампы. В комнате воцарилась кромешная тьма, что заставило Сигрун почувствовать себя немного уютнее. Она ощутила теплые ладони Вульф на своих плечах и прижалась к нему всем телом. Могучая твердь его естества уткнулась в нижнюю часть ее живота, вызывая волну сладострастной истомы, которая прошлась по ее телу от ног до макушки. У нее перехватило дыхание от обилия непривычных ощущений. «Итак, Сиги, твой час пробил, — сказала она сама себе, — Вперед и до победного конца!» Это была последняя мысль перед тем, как ее разум покорился безумной волне страсти, и она, едва сознавая, что делает, схватила Вульфа за плечи, крепко прижала к себе и поцеловала в губы. Затем она развернула его и толкнула на кровать. Она помогла ему развязать штаны и несколькими резкими движениями сорвала их с него. Когда ее пальцы обвились вокруг устремленного ввысь крепкого столба мужской плоти, она уже задыхалась от возбуждения. Сигрун контролировала себя все меньше и меньше. Словно обезумевший берсеркер, она хрипела и сопела, покрывая поцелуями широкую мускулистую грудь Вульфа, и наслаждаясь прикосновениями его горячих рук. Повинуясь дикому инстинкту, Сигрун взобралась верхом на Вульфа и издала страстный стон, когда горячий ствол проник в ее лоно.