Скриптер - Сергей Соболев

Второй аквалонец чуть пониже ростом и лет на десять моложе; он похож более всего на журналиста или университетского преподавателя «гуманитария».

В пришедшем этим утром на имя спецпредставителя Кваттрочи справочном материале указано, что Сэмюэль Паркер — так его зовут — является гражданином Виргинских островов. Учился в Оксфорде на отделении филологии и лингвистики; впоследствии еще закончил технический Imperial College London. Паркер имеет международную лицензию Редактора 1-го разряда (Editor International I). Официальное место работы — пражский офис Европейского альянса новостных агентств (EANA).

Четверо подошли к ожидающему их возле «ауди» пятому — смуглому горбоносому мужчине в темных одеждах.

Кваттрочи поприветствовал их одним общим кивком головы. После чего заговорил своим спокойным, лишенным оттенков и отзвуков эмоций голосом:

— Джентльмены, господа, меня зовут Игнаций Кваттрочи. Я прибыл из Рима по поручению группы «Апостолы»; и это мой второй визит за прошедшие сутки с небольшим.

Он посмотрел на русских, стоящих чуть левее, затем — на аквалонцев. Американец продолжал мерно двигать квадратной челюстью, пережевывая только что отправленную в рот пластину жвачки. Editor, судя по задумчивому виду, не столько слушал, сколько размышлял о чем-то своем. Русские же молча смотрели через линзы светозащитных очков на иезуита, не выказывая своих эмоций.

— Все мы уже знаем о случившемся здесь, на этом самом объекте, минувшей ночью происшествии…

— Происшествии?.. — процедил Коллинз. — Вы называете случившееся «происшествием»?! Это же настоящая мясорубка… иначе и не скажешь! Вы видели, отец Кваттрочи…

— Брат Игнаций…

— Окай! Вы уже видели, брат Игнаций, видеоматериалы?

— Да, конечно, я их просмотрел еще перед вылетом, — спокойно перебирая четки, отреагировал иезуит. — Очень жаль, что так случилось… Я буду молиться за души ваших погибших коллег.

— Вы лучше найдите виновных! — сердито сказал Коллинз. — А потом… — он сжал кулак, — потом мы их накажем … Мы уничтожим их самым ужасным способом, какой только сможем придумать!

— Наряду с эпизодом, известным как «грозовое ралли», — продолжил Кваттрочи, — мне поручено также самим Третейским судьей расследовать данный трагический инцидент. А именно: установить обстоятельства и причины гибели двух сотрудников миссии Akvalon и выявить того или тех, кто совершил это ужасное преступление.

Он посмотрел на Щербакова.

— Ваших людей здесь дежурило в ночь… шестеро человек?

— Шестеро, как вы и распорядились.

— Их вывезли из объекта?

— Да, их всех вывезли. Это произошло в девять утра по местному времени. Уже через полчаса после того, как от вас, сеньор Кваттрочи, пришло соответствующее указание, здесь, внутри объекта, не было ни единой живой души.

— Где они находятся сейчас, эти сотрудники?

— Вы хотите их допросить?

— Я задал вопрос.

— На нашем объекте… это в трех километрах отсюда.

— Туда же, на этот объект, перевезены коллеги из миссии «Аквалон», — уточнил Романдовский. — Соответствующее пожелание было высказано нашими коллегами; мы пошли им навстречу.

— Надеюсь, их там не забьют насмерть, не зарежут… как этих дух несчастных, — пробурчал Коллинз. — Что это за «охраняемый объект», на котором происходят такие ужасные убийства?!

— Вы в любой момент, джентльмены, можете забрать ваших людей… если только получите разрешение представителя Третейского судьи, — сухо произнес Щербаков на английском. — Объект «Ромео-Один» отвечает всем международным требованиям. Нам и самим хотелось бы знать, кто и каким образом осуществил эту акцию.

Американец намеревался что-то сказать, или возразить, но в этот момент вновь заговорил иезуит:

— Я полагаю, мистер Коллинз, вы знакомы с существующими порядками…

— О чем идет речь, сеньор Кваттрочи? Уточните.

— Обычно представители миссий в ходе расследования обстоятельств какого-либо события — не меняются, — иезуит сказал это, глядя куда-то в сторону. — Так что я ожидал увидеть здесь другого человека… А именно, пастора Хаггинса.

— Обстоятельства изменились, синьор Кваттрочи, — двигая челюстями, сказал Коллинз. — Пастор Хаггинс… он человек мирный. А тут — убийство… Как бы то ни было, но руководство поручило именно мне вылететь в Москву. И взять на себя ту миссию, которую поначалу выполнял пастор Хаггинс.

— Благодарю за уточнение, — тем же спокойным тоном сказал иезуит. — Если вам, господа, есть что сказать по существу произошедшего здесь инцидента — говорите прямо сейчас.

— Миссия «Аквалон» считает ответственными за гибель двух наших людей организацию, на территории которой находится данный объект, — медленно цедя слова, сказал Коллинз. — В связи со случившимся мы настаиваем на суровых санкциях в отношении наших местных коллег. Мы также считаем, что до выяснения всех обстоятельств этой трагедии и выявления всех виновных, должен быть введен мораторий на работу всех… подчеркиваю — всех служб и подразделений Московской редакции.

Иезуит внимательно выслушал его, неспешно перебирая пальцами правой руки четки своего rosarium. Помолчав несколько секунд, веско произнес:

— Мистер Коллинз, хочу напомнить, что перед вами находится представитель Третейского судьи. И именно я, Игнаций Кваттрочи, наделен властью и полномочиями решать, кто ответственен за случившееся и какие меры следует принять для недопущения впредь подобных этому случаев… Впрочем, благодарю вас, мистер Коллинз, за высказанное мнение.

Кваттрочи, руководствуясь правилом Audiatur et altera pars, [69] вопросительно посмотрел на русских.

— Мы, конечно же, не согласны с мнением, озвученным мистером Коллинзом, — заявил Романдовский. — С нашей стороны, синьор Кваттрочи, есть лишь одно пожелание: установите истину, но не занимайте ничью сторону, будьте беспристрастны.

— В этом и заключается моя миссия, — сказал иезуит. — Если вам больше нечего мне сообщить, господа, то я, с вашего позволения, займусь делом.

Кваттрочи поднял глаза к бледно-голубому безоблачному небу.

— Ad majorem Dei gloriam! Приступим к сему…

Пока брат Игнаций переговаривался с представителями конфликтующих сторон, его помощники не теряли времени даром.

Редактор Сарто, которому ассистировали оба приехавших с ними на объект ватиканских спецслужбистов, — они единственные из охранников, кто сейчас находится во внутреннем периметре — извлек из багажника лимузина сумки с аппаратурой и прочее необходимое оборудование. Один из ватиканских жандармов быстро собрал из отдельных конструкций стол; его установили в пространстве между вторым и третьим внутренним периметром, неподалеку от входа в серое здание, в котором размещается аппаратная. Возле стола поставили складной деревянный табурет. Пока Сарто выкладывал на стол приборы из привезенного из аэропорта саквояжа, двое крепких молчаливых охранников взялись собрать и установить еще одну конструкцию. Один из них, присев на корточки возле бетонированной подложки размерами примерно метр на метр, — эта «заплата» окрашена в цвет плитки и почти незаметна — вооружившись гайковертом, отвернул чуть утопленные в нишах болты. Второй мигом собрал из четырех окрашенных в черный цвет металлических планок с защелками основу для метронома в форме квадрата. При помощи того же гайковерта прикрепили нижнюю раму болтами к гнездам в бетонированном основании. А затем уже к этой базисной раме прикрепили остальные детали конструкции: две боковые — под углом — рейки, ограничители-демпферы и центральное перо с балансиром и грузом.

Доменико Сарто открыл крышку футляра хронометра, на деревянной поверхности которого, как и на циферблате, изображен крест латинского типа — схематическое изображение стрелки, указывающей в определённое или трансцендентное направление; мнемонический якорь, который при необходимости легко удерживать в сознании.

Получив заранее от самого Кваттрочи инструкции, ватиканский редактор оперативно выставил на всех шкалах нужные показания.

Ну вот, теперь все готово для предстоящего сеанса.

Двое, Романдовский и Коллинз, выйдя через открытую рамку-калитку за пределы ограды третьего периметра, уселись обратно каждый в свою машину. Щербаков и Паркер — остались. Иезуит был не слишком доволен тем, что во время сеанса поблизости будут находиться по одному представителю от конфликтующей стороны. Но воспрепятствовать их нахождению здесь он не имел права.

— Господа, должен вас предупредить… — сказал он глуховатым голосом. — Дальнейшее может быть опасным для вашего здоровья. В данном случае, я, как представитель Третейского судьи, не могу гарантировать вам полной безопасности.