Летописи Дорна. Белый воин - Алексей Осадчук

Он приветливо о чем-то заговорил с Наримой, которая, обменявшись несколькими словами с ним, быстро засобиралась, раздавая какие-то поручения своим подопечным. По сути, все женщины были уже собраны. Да и что там им было собирать? Саша, поняв, что их куда-то хотят увести, легко перемахнул через борт корабля и оказался рядом с женщинами. Пришло время прощаться. Все женщины по очереди подходили к нему и глубоко кланялись, говоря разные, но искренние слова благодарности. Когда подошла Лора с Юлей на руках, юноша почувствовал, как к его горлу подступил комок. Вроде бы никто никуда не уезжал навсегда, но в то же самое время с сегодняшнего дня их маленький «отряд» навсегда переставал существовать. На душе было как-то грустно. Ведь столько пережито вместе. Саша искренне привязался к этим людям в пути, и теперь он оставался совсем один и, по существу, даже не знал, куда ему идти дальше. Унай и ребята ушли ещё раньше к своим родственникам, оставшимся в живых. Даже пресловутый конвой исчез, предоставив молодого человека самому себе…

Попрощавшись со своими спутницами, юноша напоследок ещё раз заработал заинтересованный взгляд незнакомого мужчины в льняном одеянии. Спустя час, в порту, кроме бьющихся волн о борта кораблей и лодок, да жалобных и сварливых покрикиваний чаек, не было слышно ничего. Только что здесь кипела работа и жизнь, и вот уже пристань и променад опустели. Кроме дюжины дозорных, прогуливающихся по порту, да сидящих в небольших, с первого раза незаметных, смотровых башенках лучников Саша не видел никого. Никто с ним не разговаривал, казалось даже, что его никто не замечает.

Принявшись собирать свои пожитки, он не заметил, как к нему подошел незнакомый парень. В руках у невысокого паренька был Санин шеттир, лук и колчан со стрелами. Тот молча протянул ему оружие и произнёс:

— Конунг просит тебя присутствовать на его празднике, а ещё он сказал отвести тебя в лагерь стрелков. Там тебе выделят место, ночлег и пропитание. Если ты, конечно, хочешь, — криво улыбнулся парень.

Ничего не ответив на издёвку в голосе посланца конунга, принц молча подхватил свою торбу, куда он свернул свою куртку из волчьей шерсти и чешую. Так как стало заметно теплее, последние дни Саша ходил в одном поддоспешнике, штанах и накинутой через голову глухой безрукавке из шкуры хррага, пошитой ему женщинами. Шлем и поножи он держал в небольшом рюкзачке, по его чертежам пошитом Наримой. Итого из доспеха на нём оставались его наручи, да обитые стальными пластинами ботинки. «Вроде бы месяца не прошло, а уже шмотками оброс — думал обвешанный сумками принц». Сердце грело другое. Шеттир был с ним. Он приветливо хлопал по спине своего хозяина с каждым шагом. Закрепить как следует ножны на спине, юноше провожатый так и не позволил. Он двигался налегке, и казалось, издевался, намеренно идя быстрым шагом. Саша половину пути неуклюже тащился следом стараясь не потерять из виду его спину. Из-за этой быстрой ходьбы юноша толком так и не рассмотрел город. Правда, шли они вдоль высокой стены, можно сказать, по окраине, и в сам город не заходили. Каменные пятнадцатиметровые стены были выложены из глыб, камень которых был смутно знакомым. Это мощное сооружение своим грозным видом заставляло биться сердце учащенней. «Как полудикие звери, которыми являются тарки, могут взять эти стены? — спрашивал сам у себя Саша. — Как, имея из оружия только дубины, да и то всего лишь у каждого десятого, они надеются взять этот монолит? А ведь Мирольм и Ульм пали. Не думаю, что эти города были менее укреплены. Безликий… Какие цели преследует он? Зачем ему всё это? Только из-за меня? Вряд ли… Тогда, что?»

Похожий на растрёпанного туриста, постоянно глазеющего на местную архитектуру, гремя щитом о ножны и колчан, юноша задумчиво следовал за своим проводником, вызывая усмешки встречающихся им на пути воинов. А его проводник, постоянно оглядываясь, казалось, наслаждался спектаклем, который сам устроил. Но, как ни странно Саша не обращал никакого внимания на поведение своего провожатого.

Он смотрел на стены города, там стояли лучники в кожаных доспехах и тяжеловооруженные воины. Кое-что его очень заинтересовало, но это он решил проверить позднее, когда лучше осмотрится.

Некоторые из стоящих на стене, откровенно забавлялись видом «новенького», гремящего, по всей видимости, отцовским оружием. Кое-кто даже что-то пытался кричать, но Саша не слышал ни одного слова, только по довольным гогочущим рожам было понятно, что над ним потешаются. Правда, гогот прекращался, как только там появлялся кто-нибудь старший по званию.

Если бы это произошло недавно, недели эдак три-четыре назад, Саша обязательно наломал бы дров. Но сейчас по дорожке, усыпанной морской галькой, гремя оружием, шагал уже другой человек, не раз заглянувший в лицо смерти и победивший её. Поэтому часто оборачивающий парень, ведущий Сашу в расположение стрелков, немного смутился абсолютно спокойным и даже ленивым состоянием своего «подопечного», который был явно младше его. Да еще, вдобавок к тому, что он шел налегке, странный новичок не отстал, и уже когда пришел во временный лагерь, вообще не гремел своим обмундированием, и, казалось, даже не вспотел.

Временный лагерь стрелков встретил новоприбывших относительной тишиной. Он располагался на южной стороне окраины города, прикрываемый скальным хребтом, плавно перетекающим в каменную стену. Если бы можно было посмотреть на город сверху, то его искусственное заграждение в виде стен и ворот и естественное скальное было бы похоже на гигантскую подкову, положенную своими концами в море. Из лагеря стрелков хорошо было видно, как срастались глыбы стен, вытесанные древними строителями, со скалами. Именно возле такого стыка естественного и искусственного находился вход в лагерь лучников — именно лучников, потому как другого стрелкового оружия кроме луков у воинов на стенах и в лагере Саня так и не увидел.

Как такового ограждения лагерь, представляющий собой скопление хаотично поставленных палаток и построенных на скорую руку навесов, не имел. По всей видимости, это было место, куда собраны все охотники, стрелки и мало-мальски владеющие стрельбой из этого по истине прекрасного орудия, созданного человечеством, а потому так и названое — лагерь стрелков. Бросались в глаза палатки, поставленные в одну линию и заметно отличающиеся своей высотой и качественностью материала, заметно смахивающего на серый плотный брезент. Они находились в центре стана, и, по всей видимости, именно с них и началось «зарождение» этого лагеря. Потому как остальные «разношерстные» сооружения из разных материалов и разных размеров, начиная с этого своеобразного брезента и заканчивая кожами и потёртыми шкурами каких-то животных, беспорядочно и, не подчиняясь никаким законам, облепили центральные палатки. Не стоило труда догадаться, что в центральных шатрах-палатках находилось руководство стрелковых подразделений, именно туда наглый провожатый и повел Сашу.