Митридат - Полупуднев Виталий Максимович

Думая так, Махар не делал разделение боспорцев на сохранивших ему преданность и тех, которые кричат на рынке славу Митридату. Ему казалось, что все они в сговоре – купцы, архонты, жрецы и чернь! Они лишь выгадывают время и ждут удобного часа для открытой измены! А может, уже связались с Митридатом через тайных людей!.. Боги! Да что же это такое?

Отяжелев от вина, правитель одиноко бродил по палатам дворца, уже не способный к ясному мышлению. Ему почему-то все время приходил в голову Асандр.

– Куда скрылся этот лис в образе человека?! – раздраженно вскричал Махар, останавливаясь перед окном. – Не он ли содействовал всему тому, что свершилось, называя измену «царственным» выходом из положения?

Сквозь хмельной туман вдруг пробивалась предательская мысль, от которой сразу становилось душно: а что, если помириться с отцом?.. Как все было просто и понятно, когда он был ставленником Митридата! Попытаться вернуть это?.. Нет, отец не простит изменника сына, да и римляне не за тридевятью горами. Сирия не так далеко, а у Рима не одно Помпеево войско! Длинные руки у «вечного города». Но почему же эти руки не хотят его поддержать?..

Тяжело думать самому, искать выхода и не находить его, не знать, на кого опереться!

И неожиданно для себя сделал вывод, что пришло время вернуть опального Асандра во дворец, проявить к нему милость. В любом случае этот человек окажется кстати. Он умен и обладает способностью разгонять мрачные мысли. Он пользовался влиянием среди жрецов, он пригодится, если придется вести переговоры с отцом! Теперь его близость к дворцу уже не будет дурно истолкована кем-то. Римлян, которые могли бы косо посмотреть на основателя фиаса евпатористов, на Боспоре нет!

III

Весть о желании царевича вновь увидеть Асандра сразу облетела Пантикапей. Аристопилиты насторожились, стараясь разгадать, что это значит. Особенно был встревожен Фрасибул, который расценил это как первый шаг Махара на пути к примирению с отцом. Фрасибул знал, что в случае такого примирения он ответит за все!.. Царь не простит ему того, что он, как советник, не только не удержал Махара от измены, но сам ездил за море к Лукуллу с венком из золотых монет, явился посредником между Махаром и римлянами! Это Митридату хорошо известно. Если он явится на Боспор, то не замедлит посадить на кол незадачливого и неверного слугу… Нет, допустить примирения Махара с отцом нельзя! Да еще при посредничестве ненавистного Асандра, который хочет обойти его, Фрасибула, возвыситься и на его гибели построить свое благоденствие! Одна мысль об этом была невыносима.

Надо действовать, пока не поздно!

Состоялась келейная беседа Фрасибула с Парфеноклом, который также ненавидел Асандра и готов был действовать с персом заодно. Но архонт не мог определить своего отношения к возможному примирению Махара и Митридата. После беседы с Фрасибулом он направился за советом к Левкиппу.

Старый жрец выслушал его и ответил своим тягучим, проникновенным голоском:

– Примирение с Митридатом было бы несчастьем для Боспора! Тогда все мы опять окажемся игрушкой в руках безумного царя, который бросит нас, как охапку дров, в угасший ныне пожар римско-понтийской войны! Мы разделим участь гибнущего Митридата и после его окончательного падения ответим за его дела перед Римом! Ибо не одолеть Митридату Рима! Поэтому надо удержать Махара от рокового шага и не позволить ему пойти на мировую с отцом! Рим вечен и могуч, он рано или поздно наложит свою руку на Боспор!

– Что же нам делать?

– Надо ободрить Махара, поддержать его, дабы он почувствовал, что мы за него! Нужно послать к нему людей с дарами и заверить его, что Пантикапей и все города верны ему и хотят видеть его своим правителем. Это его успокоит, и он перестанет искать выхода в разрыве с Римом!

– Значит, мы будем обороняться от войск Митридата?

– Войска Митридата сюда не проникнут. С моря их не пустит Сервилий, а с суши преградят путь горные племена! Сейчас главное – не допустить, чтобы Махар сам протянул руку отцу! А дальше – боги подскажут, что делать!

– Так. Но как же быть с Асандром?.. Он завтра будет во дворце!

– С Асандром я встречусь и поговорю. Он верный сын Пантикапея и слуга его богов…

Асандр прибыл в Пантикапей верхом на лошади, в сопровождении Гиерона. Сразу же был приглашен к Левкиппу, с которым беседовал более часа. Перед уходом из храма жрец благословил его и сказал торжественно:

– Да помогут тебе боги!.. Махар не должен примириться с отцом!

Прежде чем явиться во дворец, Асандр завернул в свой городской дом. С помощью слуг привел в порядок одежду, напомадил волосы и, глядя в металлическое зеркало, старался придать своему лицу выражение беззаботности и довольства.

Когда он ступил на дворцовую лестницу, то вновь выглядел тем беспечным гулякой, каким его раньше любил видеть Махар. От него пахло благовониями и старым вином. Представ перед правителем, он протянул к нему руки с возгласом благожелательности и радости, словно не удержавшись от нахлынувших чувств.

– Приветствую тебя, господин мой! – произнес он весело и тут же про себя заметил, что царевич постарел и обрюзг.

– Ну? – встретил его Махар с некоторой колкостью. – Хотелось бы мне сейчас услышать твои предсказания, неудачный авгур и отгадчик мыслей!

– Я счастлив видеть тебя вновь, преславный царевич! Ты, к счастью моему, все так же молод, и в глазах твоих горит все тот же огонь страсти и мудрости! И шутки твои неистощимы, они острее стрел!

На эту явную лесть правитель ответил снисходительной усмешкой. Он в свою очередь заметил, что Асандр стал старше, и лицо его обтянулось. Только глаза сверкали по-прежнему, в них отражались те удаль и склонность к разгулу, которые всегда нравились царевичу.

«Похоже, он не затаил на меня обиды? [так ] – подумал Махар. – Да, собственно, за что он посмел бы на меня обижаться! Бедняк, живущий подачками, маленький человек! Разве такие могут быть опасны для правителей и царей?»

«Ясно, что царевич выбит из седла и теперь ищет, на кого бы опереться, чтобы не свалиться с ног!» – в свою очередь решил Асандр, стараясь предугадать дальнейший ход их беседы.