Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон

- А ведь прав был Маркс насчет тебя.

Ага. Наверное, он был с Марксом, когда Маркс меня выставил. Я почувствовала, что Рамирес пошел к нам - наверное, хотел разнять. Я положила ему руку на плечо:

- Ничего, все в порядке.

Рамирес не шагнул назад, но хотя бы не двинулся вперед. Лучшего я от него вряд ли добилась бы. Зато я оказалась между двумя мужчинами. Блондин покосился на стоящего за мной Рамиреса. По лицу его все было ясно - ему хотелось ссоры, а с кем - не важно.

Сейчас он уставился на Рамиреса, и просто физически можно было ощутить, как лезет вверх уровень тестостерона по обе стороны от меня. Его хватило бы, чтобы полисмен нажил себе неприятностей, даже был отстранен от работы, хотя все, что ему нужно, - это выпустить пар. Он пытался стряхнуть с себя виденные в палате ужасы.

И напарник блондина, и Бернардо остались позади. Не знаю, как напарник, а Бернардо явно наслаждался представлением.

- Вы, значит, были с теми, кто помогал Марксу меня вышибить вон, - сказала я, глядя на него снизу вверх, а он смотрел поверх меня, на Рамиреса.

Секунда у него ушла, чтобы мигнуть и перевести взгляд на меня. Состроил хмурую морду, и очень профессионально. От такой морды почти любой плохой парень сбежит как черт от ладана.

Напарник подошел и встал позади него.

- Да, мы с Джарменом там были. - Он говорил спокойно, но, очевидно, тревожился за напарника. Хороший партнер беспокоится не только о твоей физической сохранности.

- А вас зовут? - спросила я таким тоном, будто Джармен и не был готов в любую секунду сцепиться с кем угодно.

- Джейкс, - представился он тоже так, будто все вокруг было нормально.

- Джармен и Джейкс? - уточнила я.

Он кивнул и улыбнулся:

- Джей и Джей, к вашим услугам.

Я почувствовала, как стоящего передо мной верзилу отпускает напряжение. Трудно продолжать беситься, если никто не обращает внимания, а все остальные ведут себя нормально. Я толкнула Рамиреса спиной, чтобы он отошел. Он понял намек и отодвинулся.

Вприпрыжку вернулся от машины Ригби, держа в руках электроразрядник "тазер". Эта штука посылает сквозь тело противника разряд от 30 000 до 60 000 вольт. Считается, что она обездвиживает человека, не создавая риска для его жизни. Кроме редких несчастных совпадений - например, когда у преступника вживлен ритмоводитель.

Рамирес только помотал головой.

- Зачем это?

Ригби глянул на "тазер".

- Из пистолета стрелять нельзя, так я взял вот это.

- Ригби! - сказал Джармен. - "Тазер" дает искру.

- И что? - спросил недоумевающий Ригби.

- Если искра от пистолетного выстрела подожжет кислород, то и искра от "тазера" тоже, - пояснил Рамирес.

- Пойди к машине и найди еще что-нибудь, - предложил Джармен.

Мы с Джейксом отодвинулись, предоставив Рамиресу и Джармену песочить стажера. Уже больше никто не бесился. Они были снисходительны, но не злы. Когда Ригби исчез за дверью в дальнем конце холла, Джармен повернулся к Рамиресу:

- Маркс дал вам в поддержку одного этого Ригби - и все?

Рамирес кивнул и пожал плечами:

- Он еще научится.

- А пока он будет учиться, люди будут гробиться, - сказал Джармен.

Джейкс, улыбаясь, протянул руку ладонью вверх. Я хлопнула его по ладони, тоже улыбаясь. Не потому, что его напарник не полез в драку с детективом, а потому, что мои опасения не оправдались. Свою норму трупов я на этот день уже повидала. Даже, черт побери, на этот год.

Бернардо стоял, прислонившись спиной к стене, и несколько был озадачен моим обращением с копами. Мысль, что с ними можно общаться по-человечески, была, очевидно, для него совершенно новой.

У ребят в форме были заткнуты за пояс дубинки. А у Рамиреса, кроме пистолета, другого оружия видно не было.

- Эрнандо, а где твоя дубинка?

- О, Эрнандо! - заметил Джейкс.

- Ага, Эрнандо, - повторил Джармен, перекатывая имя по языку. - Где же твоя дубинка?

Они дразнили Рамиреса так, что было ясно: при нормальной ситуации они бы поладили. У враждебного поддразнивания оттенок другой. Примерно такой, как они общались с Ригби - не считая его еще до конца своим.

Рамирес из заднего кармана достал металлический стерженек, резко махнул кистью, и стерженек раздвинулся телескопически примерно на два фута.

- Змейка? - удивилась я. - А я у тебя ее не заметила. Обычно я оружие вижу.

Он схлопнул змейку обратно в короткий стерженек.

- Ее почти не видно, когда убираешь. А почему ты решила, что у меня ее быть не может?

Я раскрыла рот - и закрыла, глядя на него. Он ухмылялся до ушей. Я про себя подумала: проглотить наживку или сделать вид, что не поняла. Да ладно, самый веселый момент за весь день.

- Ты намекаешь, что я смотрела на твои штаны?

- А как иначе ты могла бы решить, что у меня в заднем кармане нет предмета размером с авторучку?

Глаза его сверкали весельем.

Я пожала плечами:

- Я только смотрела, нет ли оружия.

- Все вы так говорите.

- А на мне не хочешь поискать оружие? - спросил Джармен.

Я повернулась к нему:

- Твое оружие я и отсюда вижу.

Он выпятил грудь, будто величественно шагнул вперед, не сдвигая ноги с места.

- Оружие моего размера трудно не заметить.

Я оглядела всех собравшихся мужчин и с трудом подавила желание задержать взгляд на Бернардо. Хотелось мне поспорить, что у него "оружие" самое большое в этой компании.

- Ну, Джармен, не знаю. Сам слышал поговорку, что дело не в размере, а в таланте.

И снова пришлось пересилить себя и не смотреть на Бернардо.

Джармен довольно осклабился:

- Поверь мне, крошка, у меня и то, и другое есть.

- Хвастаться легко, когда знаешь, что доказывать не придется, - сказала я, действительно его провоцируя.

Джармен скинул шляпу и посмотрел на меня - вроде как взглядом пытаясь сказать "подойди поближе". Пугающая гримаса у него получалась лучше соблазнительного взгляда - ну, ему наверняка чаще приходилось ее практиковать.

- Давай найдем, где нам мешать не будут, лапонька, и я готов доказывать.

Я покачала головой, улыбаясь:

- А что твоя жена скажет насчет нашего испытательного пробега? Кстати, очень симпатичное кольцо.

Он рассмеялся добродушно и низко. За него ответил Джейк:

- Его жена поднесет ему его собственный на вертеле.

Джармен кивнул, еще не до конца отсмеявшись:

- Ага. Она такая, моя Брен. - Он говорил мечтательно, будто ценил в своей жене это качество. Потом посмотрел на меня. - Она бы Маркса двинула по яйцам, а не поцеловала бы.

- Я об этом думала, - ответила я.

- А почему не двинула? - спросил Рамирес, но уже серьезнее, хотя в глазах все еще сверкали искорки смеха. Кажется, он хотел получить не шутливый ответ, а по существу.