Механизм "Ноль" - Стаснислав Коронько

— Ладно, закончили, — произнес премьер. Разведя руки в жесте гостеприимного хозяина, он слащаво улыбнулся и спросил: — Так что вы думаете по поводу моего предложения, лейтенант, господин Эроглу?

— Хм… заманчиво… — протянул Ен, покосившись на Илью.

Безмолвный диалог, состоявшийся между ними, не занял и доли секунды. "Готов?" — спросили глаза Ильи. "Да", — чуть кивнул он.

Они возвращались с вполне конкретной целью, и ради ее достижения были готовы пожертвовать всем. Пусть даже смерть премьера ничего не изменит, пусть у него найдется преемник, который захочет подхватить упавшее знамя, продолжит освободительную войну и направит весь гнев колонистов на Землю, но рискнуть стоило однозначно. Другого шанса оказаться так близко к премьеру могло уже не быть. Он не дурак, чтобы когда-либо еще позволить Ену подобраться к себе на расстояние в несколько метров.

Илья рванулся первым, Ен, уже успевший незаметно вынуть из сустава большой палец, снять наручники и снова вернуть его на место, прыгнул вслед за ним. Им не нужно было ни о чем договариваться, они понимали друг друга без слов.

Единственной преградой на пути к премьеру был только Клим — Илья прыгнул на него и плечом попробовал сбить его с ног, что, естественно, не получилось. Кроткий удар тыльной стороной ладони, направленный от себя, угодил прямо в висок Ильи, заставив его пролететь мимо Клима. Он упал на стол премьера, проехался по нему на животе, свернув пару мониторов, и упал с противоположной стороны без движения.

— А… — только и успел произнести премьер, когда рядом с ним, одним прыжком перескочив через стол, на полусогнутые приземлился Ен.

Больше премьер не успел сделать ничего. Он только моргнул, когда заметил летящую ему снизу в лицо раскрытую ладонь. Удар загнал хрящ носовой перегороди прямо в мозг. Из носа хлынула кровь, глаза закатились, и премьер, откинув голову назад, умер.

Ен сместился за кресло содрогающегося в конвульсиях диктатора, и там, где он только что стоял, просвистела пуля, выпущенная одним из телохранителей. Эти четверо и сами когда-то были Нулями, прекрасно знали, с кем имели дело, но все равно позволили застать себя врасплох, понадеявшись на наручники. Служба в мирном куполе развратила их, слишком расслабила, тогда как Ен в очередной раз оправдал произнесенные в его адрес комплименты. Как и подобает лучшему Нулю, он выполнил последнее задание и теперь приготовился встретить свой конец. Сражаться в рукопашную с бронированными бойцами было бессмысленно, поэтому Ен встал из-за кресла, чтобы у его противников не возникло с ним проблем.

Четыре телохранителя стояли, подняв винтовки. Перед ними валялся Тэм — его стукнули прикладом по голове, когда Ен с Ильей сорвались со своих мест. Уже не имело значения, был ли он жив или нет. Уйти на своих двоих из этого кабинета не позволят никому.

— Не стрелять! — громогласно скомандовал Клим. Телохранители, как бы странно это ни было, подчинились, подняли винтовки дулами кверху и отступили на шаг назад. Неужели этот парень, даже будучи родственником премьера, имел над ними такую власть? Или он был у них на особом счету?

Ен растерянно моргнул и вылупился на Клима.

— Почему? — тихо произнес он.

— Потому что вы сделали мне одолжение, Ен, — прохладно улыбнулся Клим. — Не скажу, что я рад смерти моего амбициозного дядюшки, но достал меня этот урод уже порядком.

— Хм… Интересная у вас семейка… Совсем недавно как ручной был, а теперь уродом его зовешь.

Клим не повел и бровью.

— У нас были довольно сложные отношения. Но кое-что он для меня все же сделал. Так что можете поприветствовать нового премьера, лейтенант. То есть меня.

— Что за бред? — не поверил ему Ен, хотя поведение телохранителей красноречиво свидетельствовало о правдивости сказанного.

— Это не бред, лейтенант. — Клим щелкнул пальцами и, не поворачиваясь к телохранителям, приказал: — Так, оттащите стулья к стене, отнесите туда же пленника и встаньте у двери. Сюда не пускать никого.

Телохранители беспрекословно выполнили его распоряжение и, освободив побольше свободного пространства в кабинете, построились у стены. Один из них крепко схватился за бронзовую дверную ручку и так и замер, став живым замком.

— И что ты собираешься делать? — полюбопытствовал Ен.

Клим опустился на корточки и начал расшнуровывать высокие армейские ботинки.

— Сейчас мы выясним, кто же из нас на самом деле лучший. Только вы, лейтенант, и я. Голыми руками, до смерти. Как два Ноля.

Черт, а воспитан-то этот парень правильно, подумал Ен. Чтит буквально вбитые во всех диверсантов традиции и ведет себя соответственно. Начатый бой должен быть закончен, гласили они, и Клим хотел его довести до конца. И пусть этого требовала его уязвленная гордость, сам Ен против этой схватки ничуть не возражал.

Выйдя из-за стола, Ен встал перед Климом, начавшим расшнуровывать второй ботинок, и попытался оценить состояние своей левой руки, сжав несколько раз предплечье. Оно чуть побаливало, кисть двигалась вяловато, однако обезболивающее действовало прекрасно, и проблем с ним быть не должно. К тому же ранение противника прекрасно компенсировало небольшую потерю функциональности руки, что делало их абсолютно равными противниками. Ни у кого из них не было преимущества ни по весу, ни по росту, ни по подготовке.

— Кстати, лейтенант, — поднял взгляд на Ена Клим. — Чтобы у вас был дополнительный стимул, я хочу вам кое-что пообещать.

— Ну?

Клим встал и начал стягивать ботинок, уперев пятку в носок. Посмотрел на телохранителей и, обращаясь к ним, приказал:

— Я хочу, чтобы в случае победы моего противника, вы обеспечили ему безопасный выход из здания правительства. Ему и его спутникам, если они еще живы, конечно. Преследовать их запрещено. — Стянув второй ботинок и запнув их под стол, он криво ухмыльнулся и пояснил: — Мертвецу обижаться на кого-либо глупо.

— Верно, — кивнул Ен, делая плечами круговые движения. И тоже спросил: — Слушай, Клим, а почему ты никогда не говорил, что ты родственник премьера?

— Я никогда не гордился родством с этим человеком. И не хотел никаких привилегий. Просто потому, что он был мудаком. Из-за него погибло слишком много народа.

— Ясно.

— Но дело его я продолжу, — пообещал Клим. — Просто потому, что он действительно заботился о будущем этого куска камня и рано или поздно привел бы людей к процветанию.

— Ясно, — снова сказал Ен, поклонился в знак уважения к противнику и принял стойку, вытянув перед собой левую руку. — Жаль будет тебя убивать.