Нашествие теней - Оливер Джонсон

Остальные последовали за ней. Таласса помогала Уртреду удержаться на скользких ступенях, а Джайал замыкал шествие. Они прошли под аркой. Туннель впереди вливался в какое-то просторное помещение. Все его пространство, насколько достигал свет, было покрыто черной водой. Футах в двадцати над головой шла галерея, поддерживаемая кирпичными столбами. На нее вела обросшая тиной лестница, а во все стороны из зала расходились коридоры.

Аланда остановилась, не зная, какой путь выбрать. Крепко зажмурив глаза, она задумалась. Путь надо искать в голове. Она уже как-то прошла через катакомбы, когда уносила останки своего мужа с поля битвы. Тогда она руководствовалась старинной картой. Теперь карты под рукой нет — остается положиться на прозрение. Но, как и всякий раз, когда Аланда пыталась предсказать собственную судьбу, будущее представлялось ей полнейшим мраком. Она открыла глаза. Ох, как много коридоров. Одни ведут к спасению, другие — к смерти. Впервые чувство полной безнадежности овладело ею. Но не успела она предаться отчаянию, как Таласса крикнула:

— Смотрите! — и указала на галерею. Прямо над ними мерцал свет фонаря. Сначала Аланда видела лишь круг света и трехпалую руку, держащую фонарь, и только потом различила вверху голову, похожую на змеиную.

— Это Сашель! — вскричал Уртред.

— Кто? — переспросил Джайал, отпрянув при виде этого существа.

— Ловец Пиявок — он друг нам.

Существо уже спускалось вниз, отбрасывая фонарем широкую полосу света. Джайал покрепче взялся за рукоять Зуба Дракона. Но Уртред уже брел по воде навстречу Сашелю, согнувшись под тяжестью Фуртала. Тот ждал его на нижней ступеньке.

И снова Уртред услышал его слова у себя в уме:

— Где Сереш?

— Погиб в гробнице.

Ловец Пиявок торжественно кивнул головой:

— Он был слишком горяч, чтобы прожить долго, да упокоит Огонь его душу. А с тобой, Маска, как я и предсказывал, мы встретились еще до исхода этой ночи. Старец увидел тебя в огненном горшке — он узнал, где находится посох, и понял, что ты нуждаешься в помощи. Теперь я отплачу тебе услугой за услугу и выведу тебя с твоими друзьями на волю.

От нового толчка вода дождем хлынула с потолка на тихую гладь озера, шипя при соприкосновении с фонарями и Зубом Дракона. Ловец Пиявок остался невозмутим.

— Кончилось время человека на этой скале, которую вы зовете Траллом. Много веков назад, когда она была островом посреди моря, мой народ жил здесь в мире. Потом сюда явились люди со своими мертвецами: с тех пор и доныне вы не дали нам ничего, кроме смерти. Но теперь пришел ты и пришла она. — Он кивнул на Талассу. — Она заплатит за вас все долги: я видел это на огненных шарах ночью, когда другие спали. Она принесет нам Второй Рассвет.

— Но как быть с демоном, которого вызвал Фаран? — спросил Уртред.

— Это порождение Червя — он может существовать лишь во мраке ночи или катакомб. Когда настанет рассвет, мой народ выйдет и встретит солнце. Больше мы не будем хворать.

С этими словами Сашель повернулся и стал подниматься наверх. Уртред сделал остальным знак следовать за ним.

Бесконечные залитые водой темные коридоры сменяли друг друга, а Сашель все шел вперед ровным шагом, удаляясь от источника разрушительных колебаний. Они прошли через пещеру, где собрались другие ловцы пиявок, греясь у своих огненных горшков. В голове Уртреда звучали их испуганные речи, в то время как новые взрывы сотрясали подземелье. Голоса саламандр преследовали его и тогда, когда Сашель повел отряд вниз по вырубленным в скале ступеням.

Впереди Уртред увидел сумрачное пространство Большой Дыры — они вышли в ущелье, бегущее по ее дну.

Сашель повел их вдоль бурного потока сквозь арку, где вода падала шумным каскадом с пятидесятифутовой высоты. Они спустились по ступеням у края водопада. Внизу водяные пары насыщали воздух густым туманом. Призрачно мерцая фонарями во мгле, отряд вышел к широкому подземному каналу. Полузатопленные барки, обросшие зеленой тиной, гнили у его берегов. Крысы разбегались прочь, увидев свет. Сашель вел их еще полмили, пока они не уперлись в железные ворота, заграждающие большую арку. За воротами мрак казался уже не столь густым, и на путников пахнуло зловонным болотным воздухом. Ворота, видимо, выходили в ров, окружающий Тралл.

— Здесь я должен оставить вас, — сказал Сашель, — я нужен своим сородичам. Ворота — последняя преграда на вашем пути, и в твоей, Маска, власти открыть их.

Уртред положил Фуртала на пол и поклонился.

— Ты спас нас всех.

— А девушке еще предстоит спасти нас — смотри, береги ее. — Сашель взглянул напоследок на Уртреда своими красивыми глазами, повернулся и исчез во мраке столь же внезапно, как и появился.

— О чем вы с ним толковали? — спросил Джайал, от которого ускользнула суть мысленной беседы.

— Он нам друг: он вывел нас на волю.

— Мой отец, бывало, охотился па них в катакомбах ради их шкур.

— Тогда просто чудо, что он помог нам. Давай подумаем, как выйти за ворота.

Уртред хотел опять поднять Фуртала, но Джайал сделал это за него.

Толчки и колебания, сопровождавшие их во время всего пути через подземелье, стали слабее, словно то, что зародилось в темных глубинах Маризиановой гробницы, теперь замоталось в кокон и обдумывало свой следующий шаг. Уртред порадовался, что они уходят и не узнают на себе, что это будет за шаг.

Чем ближе к воротам, тем сильнее делался запах болотных газов. За воротами виднелся заросший водорослями ров и белая пелена тумана. Засовами служили железные брусья в руку толщиной. Уртред осмотрел те, что запирали ворота с его стороны, взялся за брус и потянул на себя так, что мускулы вздулись. Древнее железо заскрипело и подалось, осыпав пол ржавчиной. Уртред отодвинул второй засов и вышел за ворота, а остальные за ним.

Они оказались на каменном карнизе над рвом тридцатифутовой ширины. Ров этот был вырыт, чтобы оборонять город во время осады, но теперь стал непреодолимым препятствием для желающих уйти из города. Уртред взглянул вверх: там поднималась отвесная скала, и неведомо было, что там на вершине. Неужто они оказались в ловушке?

Аланда протиснулась мимо Уртреда и стала вглядываться в растительность, покрывающую ров. Потом двинулась по узкому карнизу, придерживаясь за обросшую лишайником стену. Таласса на вопросительный взгляд Уртреда только пожала плечами: у старой дамы явно был какой-то план. Они последовали за ней. Вскоре она нашла то, что искала: место, где растения так переплелись, что образовали настоящий мост между берегами. Но человека этот мост, на взгляд Уртреда, выдержать не мог. Травяной настил покачивался от ветра, веющего с болот, заставляя колебаться водоросли внизу. Аланда нагнулась, и ее фонарь отразился в воде, как звезда. Она простерла руки ладонями вверх, и растения вдруг будто ожили. Корни, стебли и листья начали сплетаться, точно под парой невидимых рук. Эти руки продвигались все дальше к другому берегу рва, оставляя за собой ковер из лилий и камыша, прочный на вид, как циновка.

Таласса во все глаза глядела на Аланду, словно погруженную в транс. Девушка не раз видела доказательства пророческого дара Аланды, но понятия не имела, что та умеет колдовать.

Старая дама, очнувшись и заметив изумление остальных, с улыбкой распрямила спину.

— Идемте, это вполне надежно, — сказала она и ступила на ковер. Он слегка заколебался под ее ногами — Аланда раскинула руки в стороны, чтобы удержать равновесие, и пошла через ров. Другие, переглянувшись, последовали за ней. Она была права: травяной мост оказался очень прочным и лишь слегка прогибался под их тяжестью. Они перешли на тот берег, где стеной стоял камыш в рост человека. Воздух казался сладким после затхлой гробницы и городской вони, хотя, по правде говоря, здесь клубился такой же сернистый туман, как и во всем Тралле: это свобода пахла столь сладостно. Тишь и покой нарушал только шелест камыша.

Джайал принялся прорубать мечом тропу в камышах, Аланда светила ему, а Таласса поддерживала Фуртала — и Уртред получил возможность оглянуться на городские утесы. Сквозь туман просвечивал огонь пожаров, а справа, где скалы спускались к Городу Мертвых, чернела пирамида Маризиана, вздымаясь высоко над пятидесятифутовыми стенами города.

Помимо тумана и зарослей камыша, вокруг чувствовалось что-то еще — сначала Уртред не мог взять в толк, что, но потом понял: небо, едва видное сквозь туман и валящий из города дым, чуть заметно просветлело. Приближался рассвет, а ночь была на исходе. Другие уже углубились на двадцать футов в камыши, и Уртред поспешил за ними.

Он вошел в Тралл всего двенадцать часов назад, а теперь они казались ему двенадцатью годами, если не веками. Все события, последовавшие за гибелью брата и смертью Вараша, произошли под покровом тьмы. Во тьме Уртред узрел видение, обрел свою прежнюю силу, во тьме сражался с упырями, попал под чары Талассы и увидел в гробнице Маризиана такое, что за предшествующие века видел только один человек. Точно ураган промчал его сквозь эту ночь, а ныне занимающийся рассвет сулил возвращение к здравому разуму и вселял надежду. Уртред догнал Талассу, тащившую Фуртала по прорубаемой Джайалом тропе.