Все волки Канорры - Виктория Угрюмова

Эдна Фаберграсс подхватила последнюю фразу Моубрай, как падающее знамя из рук смертельно пьяного знаменосца.

— Это случится на четвертую ночь, считая от сегодня. У вас всего трое суток, чтобы собрать войска и добраться туда вовремя, и это нелегко, учитывая, что жители Кассарии в большинстве своем вам не помощники. В-третьих, и едва ли не главных, лорд Саразин заручился поддержкой панцирной пехоты минотавров — они ревели от радости, когда узнали, что им выпала возможность скрестить клинки с лучшим из лучших из их племени.

— Это да, это я понимаю, — закивал Такангор. — Здоровый дух соревнования, рыцарские всякие турниры и поединки, как же, как же, сам такой. Это все от здорового питания, свежего воздуха и строгих нравов.

— Ну, — Галармон развел руками. — Не скажу, что нам конец. Но крышка.

Зелг попытался представить себе триста Такангоров, бодрым галопом несущихся в лобовую атаку, и понял, что напрасно полагал, что у него хорошо развито воображение.

— Мудрые слова, — сказала Моубрай, всегда полагавшая, что для того, кто намерен пожить подольше, оптимизм — ненужная роскошь, — Зелг, друг мой, тебе придется договориться со своим Спящим.

Опытный летописец, знающий умное слово «реприза», желал бы закончить эту часть своего повествования запоминающейся фразой маркизы Сартейн, но действительность крайне редко способствует осуществлению наших планов.

В относительной тишине, которая воцарилась в зале после впечатляющей сводки последних событий, раздался хриплый бас Балахульды:

— Мне есть видение. И даже без очков могу сказать, что это совершенный мрак. — Она подслеповато прищурилась. — На любителя. Но вам понравится.

В эту минуту в двери влетел гном-секретарь, посланный Думгаром к таксидермистам, и закричал на бегу, не сообразуясь ни с этикетом, ни с простыми правилами приличия:

—Караул!!! Караул!!! Караул!!!

— Грабят, — вздохнул Гизонга.

— Грабункен? — спросил Карлюза.

— Насилуют?! — оживились амазонки.

— Тонем? — взволновался Мардамон, возражавший против смерти через утопление.

— Хулиганы прозрения лишают? — предположил Бедерхем.

— Режут? — заинтересовался Такангор.

— Убивают? — воодушевился Зверопус Первой категории.

— Может быть, пожар? — с надеждой спросил Кальфон.

— Если бы, — неожиданно спокойно сказал гном. — Идемте в подземелье, сами увидите.

ГЛАВА 9

Будущее, как известно, бросает свою тень задолго до того, как войти

Анна Ахматова

Наконец-то подземелье кассарийского замка выглядело в точности так, как должно было по общему мнению выглядеть подземелье кассарийского замка — обители зла, цитадели некромантов, оплота тьмы и средоточия мрака. Ничего не забыли? А, да, еще — врат смерти. И этого, как его, приюта беззакония.

Зелг был здесь всего пару дней тому, — помнится, его еще порадовала чистота, порядок и обилие света; и хотя таксидермистов нельзя было назвать милашками, но дело свое они знали и делали его со всей ответственностью опытных профессионалов, гордящихся своим ремеслом. Поэтому, несмотря на специфику работы и обилие пугающих инструментов, их пристанище выглядело местом довольно приличным. А сами коротышки в красных фартуках представлялись не столько свирепыми и кровожадными, сколько слегка прибабахнутыми высоким искусством таксидермии.

Так что не только герцога, но и всех его спутников поразило, как преобразилось подземелье со времени последнего посещения. Главная лаборатория изменилась сильнее всего. Во-первых, бесследно исчезли столы, верстаки, шкафы с книгами и инструментами, чучела и макеты, куда-то делись осветительные шары и летающие огоньки. Вместо них повсюду стояли тяжелые высокие бронзовые канделябры в виде монстров в позах, позволяющих предположить, что несчастные твари страдают артритом, радикулитом, подагрой, несварением и поносом. Пол из белого мраморного необъяснимым образом стал черным, лабрадоритовым, с синими прожилками. На полированном камне был начертан чем-то красным — не хватало еще, чтобы кровью, подумал Зелг — огромный, на всю лабораторию, сложный символ: переплетенные узоры, буквы, рисунки, пиктограммы. На один этот рисунок должно было уйти, по логике, не меньше времени, чем на все переустройство помещения. А если добавить сюда хлопоты с новым полом…

— Откуда они вообще взяли столько черного лабрадорита, как оплатили и протащили вниз без моего ведома? — удивился Думгар, явно выделяя вопрос финансирования.

— А кто перекладывал плитку? — внезапно спросил Гегава, обычно робевший перед блистательным големом. — Я почему спрашиваю. Мы недавно пережили ремонт парадного коридора — это такая морока. Конечно, наш дворец — не волшебный замок, люди работают со скрипом и скандалами, хоть и под страхом наказания, а смертная казнь за плохой ремонт у нас пока не положена. Понимаю, что у вас другие рычаги влияния, но все-таки какие-то рабочие и у вас должны были все переделать.

— Совершенно верно, — сказал Думгар. — И времени у них на это было, дайте подумать, часа полтора? Два?

— Час сорок семь минут, — сообщил морок в металлической маске. — Два часа тому я делал обход в этой части подземелья и говорил с Морисом, которого весьма взволновало появление в замке ее величества Балахульды — ему уже кто-то насплетничал, и он на всякий случай послал призрака снять мерки, а сам стал готовить подставку. На всякий, конечно, случай, — вежливо уточнил морок. — Мы проговорили минут тринадцать с половиной, затем я отправился с обходом дальше. Уверяю вас, все было спокойно.

— Как на кладбище, — проворчал Мадарьяга, растерянно оглядываясь по сторонам.

И было от чего растеряться. Преображенная лаборатория вовсе не пустовала. Повсюду лежали без признаков жизни гномы в красных фартуках и беретах; похоже, их уложили в определенном порядке, каждого в своей части символа, образуя непонятную, но явно неслучайную композицию.

— Живые, — сказал вампир, видя, как расширяются глаза молодого некроманта. — Дышат, и довольно ровно. Один даже храпит. Не думаю, что с ними случилось что-то ужасное, хотя проверить все равно придется.

— Пришлем десяток специалистов, — успокоил циничный Узандаф, который в свое время чего только ни творил с самыми разнообразными существами, включая гномов, — они тут все перелопатят, этих недочучелков осмотрят на предмет изменения их и без того деформированных личностей. Быстро выясним, что к чему. — Он махнул толпившимся на лестнице слугам. — Давайте, голубчики, не стесняйтесь, тащите их в лазарет. Пускай теперь феи поразвлекаются. Ничего страшного. Лаборатория надежно защищена от магического вторжения…