Время жестоких чудес - Артем Лунин

– Дерек говорил, что древние войи умели ходить через огонь…

– Ходить через огонь, болван! А не прогуливаться в пожаре! Как ты мог, меня чуть удар не хватил!!!

«Особенно после твоего эффектного появления», – добавила она мысленно. Если Криста была похожа на Ведьму Огня, то парень выглядел самим Проводником.

Особенно после того, что он сделал…

– Ох, доберусь я до Полесья, первым делом скажу пару ласковых этому твоему Дереку! Э, парень, что с тобой?

Даже сквозь слой сажи, покрывавшей лицо Александра, стало заметно, как он побледнел. Верея на всякий случай оглянулась, но ничего такого страшного за ее спиной не появилось, потом женщина ощутила присутствие, и Криста хрипловатым юношеским баском буркнула:

– Я погиб еще в Мечте…

Люди во все глаза уставились на девушку. Криста собиралась сказать еще что-то, вдруг дернулась и едва не упала в костер, Алек успел подхватить. Криста всхлипнула и прижалась к нему, он чувствовал дрожь стройного сильного тела – и его чувства отозвались бешеной вспышкой желания.

– Отпусти. – Голос был ее, не мертвых, только чуть хрипловатый, словно она простудилась за краткое время, что была там. Алек торопливо отпустил, испуганный тем, что почувствовал, Криста одернула одежду, ни на кого не глядя.

– Такое случается иногда. Что-нибудь интересное было? – поинтересовалась она. Верея перестала таращиться, помотала головой.

– Нет… – Голос сорвался, она обратилась к Алеку: – Ты, это, извини за друга своего и у него попроси прощения… Пусть не держит зла.

Алек голой рукой вытащил из огня опрокинувшийся вертел, снял гуся.

– Недопекся… Тем вкуснее. – Он шевельнул пальцами, из золы покатились печеные клубни полевой картошки, мелкой и невкусной.

– Они оставили крепостцу.

Стратиг кивнул, иного он и не ожидал. Патэ Ирек был мрачен.

– Этих племен больше, чем думалось, и держатся они друг друга крепче, чем докладывали соглядатаи. А мы…

Он осекся.

– Договаривайте уж, – усмехнулся Матис. – А мы тут с новобранцами и баирами.

– Сэнир стратиг, с каких пор недоучки участвуют в войнах? У нас достаточно и подготовленных командиров, и войск, которые можно снять с границ безо всякого риска, мы бы просто задавили их числом!

Стратиг покосился в сторону. Ирек смутился и замолчал.

– Я и сам не понимаю приказов, – сказал после продолжительного молчания стратиг. – Но я не обсуждаю их, империя превыше всего. Если мне приказали штурмовать с кучкой необученных сопляков эти дурацкие укрепления, я буду это делать, каким бы бредом это ни казалось.

Кстати, насчет недоучек. Один баир участвовал в обоих штурмах, врывался в крепость и оставался жив и относительно цел. Я бы хотел, чтобы вы, патэ, приняли экзамен и посвятили его в сампо.

– Кажется, я знаю, о ком идет речь…

Алек проснулся как от толчка и уставился в кроны деревьев, шумящих над ними. Звезды появлялись и исчезали, метались лунные тени. Рядом шевельнулась Криста, они спали под одним одеялом спина к спине.

Алек чуть приподнял голову, меч был под рукой, бесшумно скользнул из ножен. Верея тоже проснулась, словно не спала, едва слышно раздался шорох стали по коже, блеснул кинжал. Незнакомый мужчина перевернулся, что-то пробормотал как во сне, но рука «случайно» скользнула к лежащему у костра луку.

Крикнула сова. Сова?.. Совы так не кричат!

Алек открыл рот, собираясь оповестить об этом остальных, и в этот миг ночь превратилась в ад.

Потом Алек возблагодарил Живу за то, что спал в кольчуге. Ночь нарезали на ломти полосы огня… стрелы, как те, которыми поджигали рвы горюч-воды!

Алек додумывал стоя. Он отразил стрелу, другую, простер себя в Узоре, воздух был холодным, колючим, упрямым…

Но человек упрямее воздуха. Верея почувствовала, подхватила, ветер стегнул по кустам, очередную огненную стаю разбросало в стороны. Послышались вопли, и лес исторг десятки демонов.

Алек широко повел мыслью, отражая последние стрелы, потом хлестнул кого-то, сшиб с ног. Над плечом мелькнула стрела, пронзила горло под жутковатой раскрашенной харей. Еще одна стрела ударила в живот человека в не менее мерзкой маске, тот согнулся, выпрямился с трудом, Алек увидел блеск кольчуги. На плечах используется влас потоньше, чтобы меньше стеснял движения…

Алек выхватил нож, обвел меч нападающего и сделал выпад правой, целя в плечо. Противник взвыл, когда нож с хрустом взрезал кольчугу и вонзился глубоко, брызнула черная в свете горящих кустов кровь. Вернуть оружие не было времени, Алек схватил Верею за руку, они вдвоем сиганули через костер, словно на празднике осени. Женщина ударила по костру порывом ветра, огонь взревел, отрезая дорогу преследователям.

– Бежим!

Уговаривать никого не пришлось. Алек сбил с ног еще одного, отсек руку второму. Перед ним возник верзила, замахнулся огромной секирой. Юноша уклонился, взмахнул мечом, но лишь вспорол кольчугу. Эх, ножа нет…

Он не успевал, но мимо головы свистнуло, едва не срубив ухо, нож вонзился в горло великана. Он сел, тараща глаза, булькал, хватаясь за горло. Алек дернул нитку Узора, кинжал прыгнул ему в руку.

Далеко отчаянно кричали, Алек бросился в ту сторону. Двое появились перед ним, Алек не смог вовремя остановиться, бросился под ноги, уклоняясь от ударов. Для меча не хватало пространства, он ударил кинжалом снизу вверх под кольчугу. Кто-то из своих оказался рядом, подставил меч под удар второго, отразив с такой силой, что оба меча улетели во тьму. Алек ткнул мечом из невозможной позиции, выгнув до предела кисть.

Кто-то помог ему подняться, подхватил меч убитого, они встали спина к спине. Алек убил одного и ранил двух, подивился, как плохо видят враги в темноте. Отбил две стрелы, поймал брошенный в него топорик в паутинку Узора и швырнул через всю поляну, ни в кого не попал, но заставил призадуматься.

Стрела чиркнула по кольчуге. Алек ранил еще одного, почувствовал пустоту за спиной, оглянулся. Незнакомый союзник падал, а здоровяк с торчащей из-под маски рыжей бородой снова заносил секиру…

Алек ударил мыслью, желая смять, прервать, искромсать в клочья жизнь…

Противник попятился, секира выпала из ослабевших пальцев и ударила хозяина обухом по маске. Он упал не вскрикнув. Алек перепрыгнул лежащего союзника, взмахнул мечом, бородатая голова покатилась в мох. Юноша схватил своего за плечи, пытаясь поднять, выругался, увидев струящуюся изо рта кровь.

Решение пришло само. Алек простер себя в Живе, забирая чужую боль… и скорчился на земле.

Рывок вздернул его на ноги, Норик что-то заорал в ухо, толкнул в сторону горящих кустов. Тот, с кем он разделил боль, смог подняться сам. Высокий незнакомый вой ударил мыслью, сыпанули искры, в огне появился проход. Алек перемахнул огонь, прислонился спиной к дереву, кто-то тяжело сел рядом. Боль неохотно уходила.