Всё, что мы обрели - Элис Келлен

– Думаю, она с кем-то встречается…

– Никто не спрашивал тебя об этом, – прошипел я.

Молчание окутало нас на несколько мгновений.

– Ты действительно думаешь, что у нее все получится?

– Я не думаю, я знаю. Она всегда была талантлива.

– Я постараюсь поговорить с ней, но ничего не могу обещать.

Когда через несколько минут он ушел, я сразу же отправился на кухню, взял бутылку, не удосужившись взглянуть на этикетку, и вышел из дома. Я прошел по тропинке к пляжу, сделал большой глоток и лег на берегу. Закрыв глаза, я дышал… или, по крайней мере, пытался дышать. Если бы только рокот океана мог заглушить мои мысли.

Все это создал я. Я один.

Мне вспомнился парень, который был с ней в галерее, тот, кто вытащил ее оттуда, как я сам сделал это три года назад, уводя ее от беды. Какая чертова ирония судьбы, что человек, который любил ее больше всех, в конце концов попросил ее однажды ночью познакомиться с большим числом людей, жить, наслаждаться, трахаться. Потому что я думал, что на этом все закончится. Что с ней произойдет то же самое, что и со мной, что среди всех этих незнакомцев она всегда в конечном счете выберет меня, даже если я не давал ей выбора. Что рано или поздно мы снова встретимся. Что тогда мы каким-то образом окажемся на равных.

Проблема была в бесконечной пропасти между тем, чтобы представлять ее в постели в других руках, и тем, чтобы осознавать, что у нее есть чувства к кому-то другому. Связь. Отношения. Что-то вроде того, что было у нас.

Первое пощипывало. Второе приносило столько боли…

19. Лея

Я не хотела никого видеть. Не хотела думать. Просто ходила на занятия, спала и рисовала. У меня было ощущение, что я заперта в одном из тех снежных шаров, которые нужно трясти, чтобы хлопья двигались и медленно падали. Огромный такой шар. Я могла ходить и ходить, но почему-то всегда возвращалась в одно и то же место, на одну и ту же улицу, к одним и тем же глазам. И неважно, сколько я бежала или пыталась скрыться, потому что в конце дороги… по-прежнему был он.

20. Аксель

– Можем ли мы предложить что-то еще? Улучшить контракт. Поговорите с университетом.

– Аксель, почему тебя так волнует подписание контракта с этой девушкой? – Сэм откинулась на спинку стула и уставилась на меня так, как смотрела, когда ловила своих детей за проделками, нахмурив брови. – Она хороша, но я никогда не видела, чтобы ты кем-либо так интересовался.

– Она… – Я сглотнул, не в силах признаться, не в силах говорить о ней вслух с кем-то еще.

У меня была всего пара разговоров с братом, и то в самом начале, когда я едва мог найти слова, чтобы определить, что я чувствую, потому что, ну, я не знал.

– У меня есть предчувствие, – заключил я.

Я встал и вернулся в свой кабинет. Открыл ящик стола и принял таблетку от головной боли, хотя обычно избегал этого. Я не любил лекарства, но в тот день мой мозг норовил взорваться. В таком состоянии я находился уже давно. Конечно, мама настаивала на том, чтобы я пошел к врачу, и в итоге я сдался, просто чтобы она перестала мне постоянно звонить и напоминать. Диагноз? Напряжение, употребление алкоголя, курение, эмоциональный стресс, тревога, недостаток сна…

Я сделал пару отложенных ранее звонков, а остальное время посвятил размышлениям о фотографии, которую мне подарили в художественной галерее неделю назад. Картины под общим названием «Любовь» были запечатлены на снимке, который не мог вместить всего, что они собой представляли. Я вздохнул и положил снимок в папку.

Тогда я ушел рано, потому что после обеда встречался с Джастином. Я уже не помнил, как он впервые пришел домой с детьми и доской для сёрфинга под мышкой, готовый позволить мне научить его делать то, что он, казалось, всегда ненавидел, но каким-то образом это стало семейной традицией, и периодически мы соглашались провести время вместе.

Племянники с криком набросились на меня, как только приехали, в то время как Джастин пытался их обуздать и успокоить. Они не послушались, нет. Они были шумными, дикими и не очень-то умели следовать правилам, которые навязывали им родители.

– Можно я сегодня возьму твою доску? – спросил Макс.

– Конечно же нет. – Я постарался не рассмеяться.

– Ну дядя Аксель! – попросил он снова.

– Я тоже хочу! – Коннор посмотрел на нас.

– Мальчики, каждый из вас возьмет свою доску, – сказал Джастин. – Залезайте в воду, вперед!

Мальчики побежали по песчаному пляжу к берегу, а мы с братом последовали за ними в более спокойном темпе. Я чувствовал на себе их пристальные взгляды. Я закатил глаза, потому что за неделю до этого сказал Джастину, что пошел в галерею увидеть ее, и, конечно же, он не собирался сразу бросать эту тему.

– Она что-нибудь ответила на предложение?

– Если бы она согласилась, я бы уже знал. Нет.

Мы зашли в воду. Мои племянники были в нескольких метрах от нас, возле небольших волн почти у самого берега. Думаю, моего хмурого вида было достаточно, чтобы брат понял: мне нужно побыть наедине с доской, чтобы выпустить накопившуюся энергию и выдохнуть, хотя, к сожалению, это не помогало мне лучше спать. Поэтому я сосредоточился только на своем теле, на своей позе, на балансировке своего веса и на том, чтобы оседлать волны, как будто вокруг меня больше ничего нет.

Когда Джастину надоело повторять одно и то же, он пошел искать меня. Коннор и Макс уже были на берегу и смеялись над одной из тех шуток, которые, казалось, понимали только они двое. Я остался там, лежа на доске рядом с братом под оранжевым небом.

– Нельзя оставаться в такой жопе, Аксель.

– Что я не могу сделать, так это выбраться.

– Ты знаешь, что я понимаю тебя, но…

– Она с кем-то встречается, – проговорил я, и слова будто вонзились мне в горло, резко и жестко. – Не знаю, чего я ожидал, но точно не этого, черт возьми.

– Тебе не пришло в голову, что она может встретить кого-то за три года?

– То, что она встретит, да. То, что она влюбится, нет.

– А разве это не одно и то же?

– Нет, даже близко нет. Это две вещи с разных гребаных планет.

Мой брат женился на своей школьной возлюбленной, Эмили, единственной девушке, к которой у него когда-либо были чувства. Я перетрахал столько женщин, что не могу вспомнить и половины из них, и встреча с ними ничего для меня не значила. Это не имело ничего общего с тем, что я испытал с Леей. Ничего. Даже в сексе, потому что с ней я не искал удовольствия, это была… жизненная необходимость, вот так просто.

– Аксель, на что ты надеялся? – Сидя на доске, брат серьезно посмотрел на меня.

– Не знаю. Я надеялся… – Я сделал глубокий вдох и взял паузу, пытаясь прогнать все те запутанные мысли, которые продолжали посещать меня. – Думаю, какая-то часть меня всегда считала, что мы снова увидимся и тогда все будет так, как будто ничего не изменилось. Может быть, три года назад этого не могло быть, потому что не было подходящего случая или ситуации, но сейчас?

Возможно, я пытался обмануть себя, ведь в то время было проще придерживаться этой идеи, чем принять другую – что все разрушено навсегда.

– И что ты собираешься делать?

– Без понятия. Попробую добиться ее согласия на то, чтобы представлять ее интересы. – «И умирать внутри каждый раз при виде ее». – Я верю в нее. Я должен сделать это…

– Ради Дугласа? – Джастин догадался.

– Да. И ради себя тоже. И ради нее.

– Ты втягиваешь себя в большие неприятности, ты ведь знаешь это, не так ли?

– С Леей никогда не было легко.

21. Лея

– Ты же явно несерьезно!

– Лея… – голос Оливера был мягким.

Но мне было все равно, насколько нежным пытался быть мой брат или как сильно он старался казаться мягким, потому что все, о чем я могла думать,