Утопи свои обиды. Современный израильский триллер - Лев Альтмарк

Заказ она выполнила быстро, и тут же исчезла. Выпив стартовую рюмку, я стал без особого энтузиазма ковырять вилкой овощной салат и прислушиваться к собственным душевным позывам. Вопреки ожиданиям, водка настроение не подняла, а наоборот усилила мои печали и обиды.

Какого чёрта я ввязался в эту игру? Вечно меня тянет на приключения. Жил бы себе спокойно и не высовывался. Пригласил меня Сашка пообщаться – посидели бы с ним, и, если бы я сразу решительно отказался куда-то ехать и с кем-то знакомиться, ничего бы в итоге и не было. Так ведь нет…

Стоп, лучше размышлять о чём-то более приятном, а неприятности решать по мере их поступления. Тем более ничего плохого пока не произошло, хотя какое-то шестое чувство подсказывало мне, что гадости ещё впереди… Лучше пофантазируем про то, какие деньги отслюнявит Сашкино полицейское начальство – или кто там ещё? – за мою героическую работу. Насколько помню, Иуда продал Христа за тридцать сребреников. Интересно, какой был бы сейчас курс сребреника по отношению к шекелю? Надеюсь, сумма достойная… для нас с Иудой. От сравнения себя с известным библейским персонажем у меня на душе немного потеплело. Правда, Давид Бланк далеко не Иисус, хоть и грозил богобоязненным соседям стать Б-гом.

Можно, пожалуй, по этому поводу пропустить ещё рюмочку, а там подойдёт обладатель бархатного голоса, накормит меня царским ужином и насыплет полную мошну сребреников. И, кстати, что это он задерживается?

Я выглянул в окно и заметил, как на немноголюдной в этот вечерний час улице бодро вышагивает по направлению к кафе высокий бритый наголо мужчина. Заметив меня, он улыбнулся и помахал рукой.

Некрасиво получается, пронеслось у меня в голове, сейчас он придёт инструктировать меня, а я, не дождавшись обещанного ужина, уже глушу водку. Ну, да ладно, пускай эта публика знает, с кем имеет дело…

И тут на улице произошло что-то невероятное. Из-за перекрёстка на красный свет выскочила тёмная машина с потушенными фарами и, слегка виляя, быстро понеслась навстречу моему инструктору. Я даже сообразить не успел, что происходит. Раздался глухой удар, что-то заскрипело и хлопнуло, и мужчина, неловко взмахнув руками, подлетел в воздух и упал на тротуар, зацепившись носком ботинка за бордюр. Набирая скорость, машина пронеслась мимо кафе и, так же виляя из стороны в сторону, исчезла за поворотом. Где-то заверещали припаркованные машины, раздались чьи-то испуганные крики, но всё уже было кончено.

6

Сашке – или, как его потом стали звать на израильский манер, – Алексу Гольдману везло всегда. Он вообще считал себя везунчиком и человеком удачливым, которому легко покорялись поставленные задачи. И ведь так оно, по сути дела, и было.

Ещё до отъезда в Израиль, у себя дома, в большом украинском городе, он имел всё, что хотел. Потребовалось дать отпор дворовым хулиганам в детстве, и он записался в спортивную секцию дзюдо, где за короткое время дорос до кандидата в мастера спорта. А потом, когда стал старше, увлёкся борьбой серьёзно и шаг за шагом стал продвигаться к медалям. Олимпийских вершин, правда, не достиг, но стал мастером спорта и периодически вывешивал на стену медали разного достоинства, добытые в первенствах Украины, а потом и Союза.

Благодаря спорту, у него появились влиятельные друзья, которые помогали успешно продвигаться по жизни. Стать на закате спортивной карьеры тренером он не захотел, зато ему хотелось романтики, где его умение пригодилось бы в полном объёме, и он пошёл работать в милицию. Полгода потоптав землю в шкуре участкового, он поступил в юридический ВУЗ, закончил его и с помощью влиятельных друзей перевёлся на элитную по милицейским понятиям работу – в уголовный розыск. Тут уже романтики было выше крыши, однако совсем не той, которой хотелось. Погони, единоборства и перестрелки, конечно, случались, однако больше было бумажной работы и выяснений отношений с начальством. А это его не устраивало никак.

К тому времени он познакомился со своей будущей женой Светой, которая была участницей сборной команды республики по гимнастике, и пропустить мимо себя эту очаровательную украиночку Сашка не мог. Да и ей понравился симпатичный черноглазый крепыш с накачанными плечами, на которых к трём лейтенантским звёздочкам вот-вот должна прибавиться четвёртая, капитанская.

Сашкины родители против свадьбы не возражали. Лишь дед, который всё ещё не мог забыть родное местечко, немного побурчал про то, что негоже еврею брать в жёны нееврейку, но кто же его будет слушать?

После свадьбы Сашка продолжал работать в милиции, но отсутствие особого рвения по части сочинительства отчётов и расшаркивания перед начальством тормозило его дальнейшее продвижение, а Света после рождения первенца перешла на тренерскую работу в местный спортивный клуб. И жили бы они в любви и согласии до скончания веков, только началась перестройка, и их благополучие стало давать трещину.

Милицейские зарплаты почти не росли в отличие от цен на продукты, а работы по отлову расплодившегося уголовного отребья прибавилось во много раз. Выяснилось так же, что и спортивному клубу уже не требуются тренеры по гимнастике, так что вместо любимых Сашкой выездов на природу под шашлычки и водочку теперь приходилось ограничиваться в редкие свободные от работы дни скучным сидением у телевизора и пивом под варёную картошку, денег на которую пока хватало.

Нужно было предпринимать какие-то кардинальные шаги, дабы не впасть в беспросветную нужду, в которой уже копошились многие из знакомых. У влиятельных друзей, всегда выручавших Сашку, теперь были другие заботы, и им было совсем не до скромного опера, который к тому же забросил большой спорт, хоть и периодически являлся в спортивный зал поддерживать форму.

Нужно мотать за границу, решил Сашка, и Света не возражала. У неё были дальние родственники в Канаде, с которыми они переписывались, и те постоянно приглашали их приехать погостить. Но когда Света сообщила, что хотела бы перебраться в Канаду на постоянное место жительства, письма и телефонные звонки сразу прекратились. Некоторое время Света всё ещё пыталась дозвониться до них, но никакого результата не было, и она смертельно обиделась.

– Не хочу никакой Канады, – заявила она Сашке, – поехали в твой Израиль. Там никаких родственников искать не надо. Ты мужик головастый, сумеешь и там пробиться в полицию, а я… я что-нибудь придумаю. Уверена, что мне и там найдётся местечко в каком-нибудь фитнес-клубе. Везде есть девочки, которым хочется иметь красивую спортивную фигурку. Не сошёлся свет клином на нашей незалежной!

Сборы были недолгими. Ни машины, ни недвижимости у Сашки не было, а то, что было, он с лёгким сердцем оставил родителям и родственникам жены. Многочисленные друзья, если и не выражали большого восторга по поводу его отъезда, то, по крайней мере, относились к его выбору с пониманием.

Неожиданное препятствие возникло со стороны Сашкиного милицейского начальника полковника Горбатенко.

– Значит, уезжаем? – сказал тот, изучив Сашкин рапорт. – Покидаем Родину в трудную минуту?

– Мне, знаете ли, пожалуй, сегодня не легче, чем Родине, – попробовал отшутиться Сашка, тем более ничем полковник навредить ему уже не мог. – Да и родители у меня здесь остаются, собираюсь их по мере возможности навещать. Думаю, оттуда я смогу им помогать гораздо больше, чем смог бы здесь.

– Да я не о том! – отмахнулся полковник. – Как же так: честь милиционера для тебя пустой звук? Поманили сладкой западной конфеткой – и ты рад стараться, бросаешь Родину, которая тебя вырастила и воспитала, дала тебе специальность и… – Что ещё дала Родина, полковник вспомнить с ходу не мог.

Сашка хотел было ответить что-нибудь в подобном казённом духе, но дразнить старика не хотелось. Тому два года до пенсии, и выдай Сашка что-то, о чём никогда раньше вслух не говорил, чего доброго старика кондрашка хватит. Он не то чтобы недолюбливал Горбатенко, просто въедливость и занудство старика нередко доводили его до белого каления. Не дай Б-г вовремя не подай отчёт или неверно оформи протокол…

– Тебе у нас плохо жилось? – продолжал экзекуцию Горбатенко. – Или… – тут он слегка запнулся, – кто-то в милиции упрекнул тебя в еврейском происхождении?

– Было дело, – откликнулся Сашка, – и не раз, но сейчас всё это мелочи…

– Ну, так это ребята не со зла, шутки у них такие, – отмахнулся полковник, – а как меня поливают, надеюсь, тебе рассказывать не надо? Да что тебе говорить, ты и сам, небось, за глаза… А чем мы тебе ещё не угодили?

– Не об этом я пришёл беседовать, Василий Степанович, – нахмурился Сашка, – подпишите рапорт и – до свиданья.