Мэлис Крэш, только один шанс - Malice Crash

Вундеркинд от истины, в смысле Эмили, быстро разобралась с тем, как ставить защиту с моим патентом. В сущности, от обычной она отличается только тем, что уже было сказано, и абсолютна тоже именно поэтому. Сила есть – ума не надо, сами понимаете, и хоть я могла разработать нечто куда более изощренное и мощное, смысла в перенапряжении я не видела.

–Спасибо тебе большое, – Эмили нагнула голову. – Для меня честь стать твоей подругой...

–У нас говорят «выношу большую и тяжелую благодарность» и «надеюсь, что ваши ряды не треснут от моего в них членства», – поправила Ангмарская. – Правильно, Мэлис?

–Не заставляй демона с ходу перенимать мои выражения, – естественно, свои фразочки я везде узнаю... Пусть они уже и расползлись по всей школе. – Знаешь, я завтра действительно не буду отрываться от коллектива. Поведу Эмили знакомиться с народом. Ты пойдешь?

–А как же, – Сулмор развела руками. – Конечно... Народ, кто там опять дверь сносит?

–Морвен! – отозвались из-за двери, и мы с Ангмарской коротко выматерились. Морвен была одной из учениц старших курсов, она возглавляла (кажется, с прошлого года) так называемый «актив». Впрочем, все остальные, нормальные, демоны именовали данную организацию не иначе как «пассив». Занимались активно-пассивные личности обычно самыми ерундовыми проблемами – например, собирали голоса за незначительные нововведения, выдвигали идеи и наезжали на особо выдающихся не в ту сторону членов школьного общества. Правда, год назад им выпало действительно интересное задание – лично от товарища Лоста, узюзюкавшегося до состояния неконтролируемой логореи. Рассказав активным девочкам свою трагическую жизненную историю, тот подбил их на противопреподские действия. Но желание продолжать в том же духе у активного пассива появилось уже без чужого участия. Так что, полагаю, ко мне народ явился за инструкциями – все-таки своей наследницей в деле поддержания учителей в рабочей форме Марр Лиетта назначил лично меня.

–Входи, – я направилась к двери, намереваясь не пускать активистку дальше метра от порога. Морвен прошла в комнату, немного споткнувшись на стыке измерений. Наверно, нужно было лучше загладить...

–Мэлис, у нас к тебе вопрос, – ну вот, угадала... Все-таки у меня тоже высокий коэффициент достоверности ясновидения... От тридцати пяти до семидесяти пяти процентов. С камнями – до ста, но я их в последнее время редко использую.

–Задавайте, – я демонстративно оперлась о стенку, вместо того чтобы сесть и предложить сделать это же Морвен. – Раз есть...

–Чем будем нервы мотать преподам? – как в воду глядела... Правда, у меня на двери не вода, а приготовленная на линейку майка на вешалке (подарок Айлана на день рождения, откопан как обычно спустя некоторое время. Маечка украшена синтегистской символикой (морда моего аватара и подпись «Я сегодня не в своей тарелке»), приемлемого черного цвета и вообще единственная относительно новая вещь в гардеробе), но никто не говорил, что от созерцания предметов религиозного поклонения качество предсказаний ухудшается. Всегда было наоборот.

–Дай подумать... Новое что-то надо, – а теперь спрашивается, на Контера мне сдался талант к ясновидению, если я им не пользуюсь? В смысле, не готовлюсь к собственносознательно предсказанным неприятностям. – А сами еще идей не нарожали?

–Нет, – повинилась Морвен. – Я опять антигруппу организовываю...

–И опять со Станом? – я непроизвольно перевела тему. Ибо из всех возможных подколок для преподского состава мне в голову приходили только совершенно зверские вариации, нацеленные лично на историка. Причем просто потому, что есть вещи, которые прощать вредно. Для собственного душевного здоровья.

–А что? В прошлом году неплохо вышло, – я даже и не помню, третье или какое место они там заняли, просто-таки стыдно сказать... Конечно, если так засорять память, как это делаю я, можно забыть даже, кто в шефском кабинете сидит и как меня зовут.

–Наверное, буду за вас болеть, – пообещала я. – Продаю информацию – я в этот раз воздерживаюсь.

–И очень зря! – с чувством отреагировала Морвен. – Так что с преподами делать?

–Я вот подумала... А если ничего не делать? – идея была не ахти какой, без убедительной силы моего голоса фиг подействует...

–Слушай, да ты гений, – действует, все, оказывается, от аудитории зависит. Вон Ангмарская принцесса в окно рожи корчит, чтобы мне видно было в отражении, а активист принимает за чистую монету. – Они будут мучаться весь день... А нам отдохнуть можно!

–Вот именно, – я осторожно начала отводить дверь от косяка. Таким антиприглашающим макаром...

–Ой, чуть не забыла, – Морвен развернулась к Сулмор. – Ты к нам не хочешь в антигруппу?

Хейтерша подавилась предложением. Я просто видела, как в ее голове щелкает костяшками компьютер каменного века. И вовсе не потому, что подглядывала – с давних пор мне частично известен образ мысли хейтеров. Иногда я даже могу рассчитать типично хейтерскую реакцию на событие. Хотя дело это сложное и неблагодарное. Даже для демона, знающего наизусть законы данной неординарной группы лиц. Дело в том, что сами хейтеры свой пакостный кодекс не читают...

–Не хочу, но пойду, – наконец изрекла Ангмарская. – Не к Рейзо же...

–Блин, – более экспрессивная лексика упорно просилась на язык, но получила кукиш. Я опять все рассчитала правильно, но не поверила. Думала, что Сулмор так же опротивело притворяться звездой, как и мне. Хотя для хейтера иногда «надоело» – самый верный аргумент, чтобы продолжать до восстановления баланса отношений с миром (я ненавижу мир, мир ненавидит меня – гармония полная и окончательная, обмену и возврату не подлежит). А «меня наконец-то полюбили» – лучший финиш жизни, хотя это уже относится к другому течению хейтерской мысли. К которому принадлежит минимально ненавидимый после меня объект Ангмарской – хейтер по имени Рингил, из-за которого мы себе чуть каникулы не испортили. Я, между прочим, не виновата, что у него моногамию в гены не заложили! А ведь младше меня на два года, акселерат малолетний... Слава Хаосу, обошлось все в конце концов нормально, но теперь мы в одну реальность с подругой отдыхать не поедем. То есть конкретно в хейтерскую... А вот домой к ней мне дорога еще раньше закрылась.

–Два блина, с подливкой, – Сулмор отреагировала почти мгновенно, это я просто думаю быстро. – Мэлис, все имеют право на лево, или ты мне будешь указывать?

–Мне здоровье дороже, – я приложила руку к шее – совершенно неосознанный жест. У нас традиционно соотносится с фразой «чем бы дитя не тешилось, лишь бы не...». Окончание зависит от испорченности произносящего. – И твое личное спокойствие.