Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона

Почему-то мысль об обиде директора меня раздражала. Зудела, нудела и ныла. А такое настроение губительно для творчества. Не хватало ещё провалить новый заказ. Единственный за долгое время, между прочим. 

Елена жила в элитном районе, где стоимость домов измерялась миллионами долларов. Мне было не по себе смотреть на роскошные особняки за высокими заборами. Слишком они огромные. Подавляющие. Но по-настоящему моя челюсть отвалилась, лишь когда чёрный автомобиль затормозил возле архитектурного шедевра. Дом Елены органично вписывался в небольшой холм, смотрел балконами на все стороны цвета и фасадом напоминал нечто среднее между жилищем Бильбо Бэггинса и охотничьей заимкой. Ругаться хотелось от восторга. Кто бы ни был архитектором, он потратил не один месяц, чтобы сотворить такую “конфетку”.

“Боже, Алина, — сказала я себе. — Ты чем-то не тем занимаешься в этой жизни. Нет, чтоб забабахать бизнес и въехать в такой дом, ты портретики рисуешь”.

Но порыв превратиться в бизнесвумен сдулся на взлёте. Уж слишком я любила аромат масляной краски и то, как кисточка скользила по холсту. Сдохну в нищете, а призванию ни за что не изменю. 

Работа в Арт-Строе не в счёт. Там я ради мамы.  

Меня встречала хозяйка дома лично. Почему-то казалось, что на крыльцо выйдет чопорный дворецкий, а Елена будет сидеть в гостиной у камина с бокалом вина, раздраженно обмахиваясь веером. “Где её носит? Почему так долго?” 

Но нет, моя заказчица не была похожа на классических богатеньких дамочек. Она улыбалась вполне искренне. Не только губами, но и глазами, а это уже — большая редкость. Моя мама умела так же. Всегда светилась изнутри. Пока не заболела. 

— Добрый день, — поздоровалась я, забирая у водителя этюдник. — Прошу прощения, пришлось постоять в пробке. 

— Да не переживайте, — она махнула рукой. — Вы даже не опоздали. Мне просто не терпится начать!

 ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

“Мне тоже”, — мысленно ответила я и улыбнулась заказчице, но коленки всё равно дрожали от волнения. 

Как-то однокурсник рассказывал, что на практике в одной серьёзной фирме его отправили на заказ. Солидный мужчина лет пятидесяти попросил установить в гостиной скульптуру унитаза. Разумеется, золотого. Хотелось ему продемонстрировать друзьям, на чём именно заработано такое богатство. Пришлось молодому дизайнеру кивать и рисовать эскизы своеобразного трона. Интересно, он вдохновлялся финской или итальянской сантехникой? 

И вот я заходила в дом с диким страхом, что увижу нечто подобное. Испортить впечатление от потрясающей внешней отделки какой-нибудь вычурной безвкусицей — почти преступление. Слава богу, Елена маньяком не была. 

Интерьер отражал общее настроение архитектуры. Тепло, уют и атмосферу охотничьих домов где-нибудь в альпийской деревне. Деревянная мебель, стены, выложенные серым камнем, огромное количество света и цветы в кадках.. 

— У вас отличный вкус, — я осмотрелась в поисках удобного места. — Очень красиво. 

— Многое придумала сама, но не обошлось и без руки специалиста, — призналась заказчица. — Чаю? 

— С удовольствием, — улыбнулась я. — Но сначала выберем место, где вы будете позировать и набросаем парочку скетчей. Нужно определиться с позой и фоном. Это кажется неважным, но многое зависит от подготовительного этапа. 

— Совершенно с вами согласна, — Елена поправила палантин на плечах и жестом пригласила меня следовать за ней. — Как раз думала, куда лучше сесть. Оксаночка, сделай нам чай, пожалуйста.

— Хорошо, Елена Станиславовна, — отозвался кто-то справа от меня, но исчез раньше, чем я успела его разглядеть.   

— Может, у камина? 

Заказчица взялась за ручку плетёного кресла-качалки и пододвинула его ближе к настоящему очагу. Никаких электрических обогревателей с нарисованным пламенем. Глубокая печь, решётка и дрова, сложенные аккуратной поленницей. Но остатки золы я всё-таки разглядела. Камином пользовались. Правильно, весной в таком огромном доме всё-таки холодно, а на дворе раннее лето.

— Мне нравится, — я отошла от Елены на несколько метров и покрутила в голове образы. 

Заботливая бабушка, которая вяжет внуку шарф? Ммм… Нет. Утончённая дама с бокалом вина? Тоже мимо! — У вас есть свитер с крупной вязкой и какая-нибудь атмосферная книга? 

— Анатомический атлас, — слегка смущённо ответила заказчика. — Или Гостищев с его общей хирургией. У нас в семье в основном такая литература. 

— Так даже лучше, — закивала я. — Искусство тем и отличается от фоточек в инстаграме, что показывает мир таким, какой он есть. 

— Тогда мне нужно переодеться, — улыбнулась Елена и ушла, оставив меня выдвигать телескопические ножки старого этюдника.

Готовилась я, не торопясь. Настраивалась на творческий процесс, постепенно вытесняя из головы лишние мысли. Идеально было бы зажечь интерьерные свечи и положить на подставку дымящуюся палочку. Воскурить благовония, как это правильно называлось. В процессе крылся особый смысл. Я верила, что призываю в помощь четыре стихии. Огонь — свечу, воздух — дым, воду — акварель и землю — масляные краски. Соединяясь во мне, как в пятом элементе, они помогали видеть то, что люди обычно прятали глубоко в душе, и деликатно вытаскивать это на бумагу.         

— Добрый день, — поздоровался за моей спиной грубый мужской голос. 

 ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вздрогнула, втянула голову, но мантия-невидимка от этого на плечах не появилась. Незнакомец продолжал сверлить мне взглядом спину. Ага, я вся такая из себя воровка. Стою тут, возле этюдника, и кисти протираю. Каждый уважающий себя вор прежде чем спереть золотой унитаз из дома на Рублёвке, просто обязан его нарисовать.

— Простите, если отвлекаю от работы, — продолжил мужчина, — но мне сказали, что Елена Станиславовна здесь.

— Она ушла за Гостищевым, — пискнула я, как мышка, чувствуя, что от стресса мой язык начинает молоть чушь. — Ещё за свитером... 

— А вы не похожи на дизайнера, — рассмеялся незнакомец и я, наконец, вышла из ступора ровно настолько, чтобы чуть-чуть повернуть голову. — Он бы сказал “лонгслив”. Или свитшот, я не разбираюсь.

В дверном проёме стоял второй Аполлон в чёрных джинсах и пуловере из пушистой шерсти. Такой же ослепительно привлекательный, как мой начальник. Широкий подбородок, взгляд с поволокой, брутальная небритость. Марина Эдуардовна, глядя на него, тут же забыла бы про Давыдова и переключилась на новую жертву. А мне хотелось ворчать сквозь зубы.

“Где-то на твоей улице, Василевская, перевернулся грузовик с красавчиками. Иначе как объяснить их обилие в твоей жизни? Вот правда, то не клюёт, то косяками”.

— Я художник, а не дизайнер, — пробормотала я. — Для нас важнее суть, чем красивые слова. Свитер не перестанет быть свитером, если его обозвать свитшотом. А вы…?

— А я Андрей, — представился красавчик и белозубо улыбнулся. 

Информативненько, ага. 

“Приве-е-ет, Андрей! — мысленно пропела я. — Привет, Андрей. Ну где ты был, ну обними меня скорей”.

— Алина, — кивнула я. — Рисую портрет Елены Станиславовны. 

Продолжить знакомство нам не дали. Слегка запыхавшаяся хозяйка ворвалась в комнату.

— Уф, еле нашла что-то приличное. Андрюша, ангел мой, а затопи камин, пожалуйста. 

— Лето на дворе, мама, — Аполлон приобнял её за талию и по-сыновьи легко чмокнул в щёку. — Но что не сделаешь ради портрета, правда?

— Ой, а вы уже познакомились?

Взгляд Елены мгновенно изменился. Она словно пыталась раскрыть двух шпионов, поочередно считывая то его, то мою реакцию. Не знаю, как обычно держался Аполлон-Андрей, я почему-то место себе не находила от смущения. Тьфу, пропасть! Ну наткнулся сын хозяйки на меня случайно, ну и что? Не флиртовали же мы тут!

— Где ты взяла Гостищева? — мужские нервы сдали раньше, и Андрей перевёл тему на книгу в руках матери. — Почему он такой потрёпанный? Давай я принесу своего.