Нравственный образ истории - Георгий Михайлов

Неужели же после этого гуннов-славян можно относить к азиатским варварам? Да и о вожде их готский историк Иорнанд (Иордан) вспоминает так: «Он [Аттила] был горделив поступью... и самими телодвижениями обнаруживал высоко вознесенное свое могущество. Любитель войны, сам он был умерен на руку, очень силен здравомыслием, доступен просящим и милостив к тем, кому однажды доверился.» Не правда ли, характеристика, достойная Цезаря? И что особенно важно, эта характеристика дана готским писателем - врагом гуннов.

Готы сами скитались прежде в скифских степях. Бежав из Скандинавии, они в начале III века поработили венедов, завоевали земли причерноморских антов и жестоко их угнетали, пока не настал 376 год. Тогда засилью готов пришел конец. Князь Болемир (по-немецки Баламбер), собрав воедино славян и другие соседственные народы, отбросил готов за Дунай, на территорию Римской Империи. Тогда на Западе впервые заговорили о гуннах. Бежавшие от славян готы заняли Фракию (совр. Болгарию) с разрешения императора Валента, а затем, подняв восстание, они разгромили римлян, захватили Иллирию, Далмацию и ворвались в Италию. В 410-ом году готы ограбили и сожгли Рим. После этого они разорили Галлию, завоевали Испанию и, поселившись там, стали именоваться вестготами (т.е. готами западными), или везиготами. Их боялась вся Европа, но сами готы трепетали при имени гуннов. Они были до того напуганы Болемиром, что разносили повсюду слухи о происхождении гуннов якобы от нечистой силы. Эти выдумки дошли до нас в писаниях уже нам известного Аммиана Марцеллина, а спустя столетие их повторил Иорнанд. Наряду с фантастической версией об исходе "гуннов-демонов" из Ледовитого океана, Иорнанд высказывал и более здравое предположение о родственности их болгарам. Впоследствии версию относительно гуннов-болгар поддерживал Н.М.Карамзин, хотя другие русские историки (Ю.И.Венелин, А.С.Хомяков, П.И.Шафарик, И.К. Кондратьев) были иного мнения. Кондратьев, в частности, прямо относил гуннов к одной из ветвей Прибалтийских венедов, снявшихся с берегов Вислы и Немана и переместившихся в южную половину Европейской части нынешней России, а затем в Венгрию, тогда именовавшуюся Паннонией.

Венгры, кстати - единственные, кто сохранил в имени своей родины память о гуннах - Хунгария. Может быть потому, что их предки селились в Поволжье рядом с болгарами. Все они были данниками Аттилы, но не были монголами, вопреки позднейшим мифам западных европейцев. О славяно-гуннах античный мир знал и в IV-ом, и в V-ом (в пору высшего расцвета), и в VI-ом веках (когда уже распалась держава Аттилы). Но и тогда историк Иоанн Эфесский писал о славянах: «Они научились вести войну лучше, чем римляне».

В сказаниях Великого Новгорода (Словенска), записанных А.Я.Артыновым, упоминаются древнейшие князья словенов: Славян Новгородский (551 лето до Рождества Христова),построивший крепость Куннигардию при истоке реки Мутной (Волхова) из Ильменя, названную позднее Великим Словенском, и сын его царь Вандал (490 год до Р.Х.). Тот самый, что согласно легенде разделил власть над всеми славянами между своими сыновьями: Русом, Чехом и Лехом. Согласно сказаниям, их потомки тесно общались с древними эллинами. В частности, скифский царь Афей на берегах Истра (Дуная) встречался с царем Филиппом, отцом Александра Македонского, а вдова Афея, царица Артаксия - с самим великим Александром. Да, это герои легендарные. Но Ромул и Рем, основатели Рима, также легендарные личности. Тем не менее, их историческая наука признает, как вполне реальных. «Почему же, - вопрошает И.К.Кондратьев, - Финикийские, Греческие и Римские братовщины заслуживали названия самостоятельных государств до избрания ими верховных владык, а Славянские нет?.. тем более, что Славянские общины были не какой-нибудь сброд, а имели большие и торговые города». Ко времени "призвания варягов" на Руси насчитывалось более 148 значительных городов. Об этом пишет Ю.И.Венелин: «Русский народ всей своей огромной массой не мог вдруг в 862 году размножиться и разлететься сразу, как саранча, его города не могли возникнуть в один день. Это аксиома».

«И почему, - продолжает Кондратьев, - например, римляне не ведут свое летоисчисление от Августа, первого их верховного владыки, а ведут от Ромула?»

Царь Ромул - личность исторически сомнительная. Аттила же, как славянский Ромул, реален вполне. Ему и наследникам его царства Рим с Византией платили дань. И когда империя гуннов распалась, её осколков только по правой стороне Дуная оказалось достаточно, чтобы поглотить Италию. На Востоке же Россы остались хозяевами своей земли и жили независимо в своих княжествах до времён Рюрика и Олега. Зачем же нам отрекаться от собственной истории, тем паче, что оглашение Руси состоялось еще в I веке. Оглашенных славян не следует путать с другими язычниками. Их судьба глубоко связана с судьбами Первого и Второго Рима.

Итак, вернемся в 451 год. Могучий гунн Аттила в свои семьдесят восемь лет всё еще не поддавался старости. Хотя красавцем он не был и смолоду, его крупная голова с маленькими глазами, обрамленная редкой седой бородой, уверенно сидела на толстой шее. От коренастого туловища с широкой грудью отходили сильные руки, а ноги крепко сжимали бока боевого коня. Среди ужасов, записанных Аммианом Марцеллином со слов суеверных готов, есть рассказ о том, что гунны якобы не могли воевать пешими. «Они, - пишет Аммиан, - кажутся пригвожденными к своим лошадям... И едят, и пьют, не сходя с них на землю, даже спят и высыпаются, склонившись к... шеям своих скакунов». Насколько можно верить этим явным преувеличениям - неизвестно, но конь в жизни воина-гунна (казака) играл весьма важную роль. Аттила был воином. С малолетства он привык к седлу, к ратным трудам и подвигам. Однако теперь, поднимая свои несметные рати в великий поход, Аттила чувствовал себя несколько игриво. Еще бы! Он собирался в Рим за невестой с приданым.

Родная сестра императора Валентиниана III принцесса Гонория прислала царю гуннов любовное письмо с кольцом и предложением руки. В приданое же за легкомысленной красавицей-августой полагалось пол-империи.

Молодой развратный император Валентиниан отличался редким малодушием, если не сказать больше - слабоумием. Четверть века (до 450 года) по малолетству Валентиниана империей правила его мать Галла Плацидия, и все дела в государстве были расстроены. Со старшей сестры императора было взято обязательство никогда не выходить замуж, дабы исключить возможность притязания на власть её супруга. Таковы были нравы тогдашнего упадочного Рима: по букве закона уже христианского, но по сути - растленного прежним язычеством.

Пылкая натура Гонории не смирилась с обетом благочестивого целомудрия. За распутную жизнь её сослали в Константинополь и подвергли заточению. И тогда, чтобы освободиться, Гонория решила объясниться в любви престарелому варвару Аттиле.

Великий гунн был, конечно, не столь простодушен, чтобы "по-рыцарски" броситься в бой "за прекрасную даму". Но повод захватить полцарства Римского, да еще взять несколько тысяч фунтов золота в качестве приданого, представлялся ему весьма заманчивым. И Аттила заявил свои права на невесту. Поначалу Валентиниан III долго колебался, не зная, как поведет себя Константинополь, до того плативший Аттиле дань. Но там как раз в это время произошел переворот.

Новый Византийский император Марциан, смело уклонившись от прежних договоров с гуннами, предложил Риму союз против Аттилы. Валентиниан ободрился и отказал "жениху".

Этот союз не напугал царя гуннов. В конце концов, Аттила мог примириться с ним, а за отказ в сватовстве взять изрядный выкуп, на что видавшие виды греки и римляне пошли бы охотно. Но тут вмешались его давние враги - готы. Не согласись готы примкнуть к антигуннской коалиции, всё бы, возможно, окончилось миром. А теперь, когда имперское самолюбие Аттилы было задето, он поднял против Запада весь Восток: не только славян, но и болгар, и угров, и германоязычных гепидов, и всех кочевников Скифии. Подвластные Аттиле князьки, по словам Иорнанда, следовали за ним, словно спутники за светилом, следя за малейшим его движением, готовые исполнить со страхом и трепетом любой его приказ.

Стянув часть войск к Византийским границам, гунны выключили из борьбы Константинополь, заставив ромеев думать больше об обороне собственных уделов. И в том, видимо, заключался Божий Промысел. Православный Царьград должен был сохраниться. Он не подвергся разорению. Риму же за общее падение нравов наказание полагалось, а самый разгром был уготован главным обидчикам славян - ненавистным готам. Ибо приняв христианство от арианских епископов, готы почти поголовно сделались еретиками.

Не напрасно язычник Аттила получил в Западной Европе прозвище Бич Божий. Под таким названием в XIX веке вышла в свет замечательная книга И.К.Кондратьева о жизни древних славян. Вот как повествуется в ней о вожде гуннов: «Намереваясь обложить укрепленный город Троа, в Галлии (совр. Франции), Аттила в сопровождении конницы лично отправился осмотреть укрепления. На одном из бастионов Аттила заметил человека, который показался ему не воином. Это был епископ города.