Спираль Эолла. Часть первая. Четыре сердца в одном - Виктор Вассбар

– Я пленён твоей красотой, – проговорил он, не в состоянии отвести взгляд от её прекрасного лица.

– Тогда поцелуй меня, – потребовала она и, не дожидаясь прикосновения губ мужчины, обвила его шею гибкими руками.

Ласки прекрасной лесной феи затмили разум пилота, и он отдался её воле. Так началась любовь богини, которую я видела одиннадцатилетней девочкой, и командира корабля Виалта.

– Виалта! Ты сказала Виалта! – воскликнул Вивас и пристальным взглядом всмотрелся в глаза Светэллы.

– Что с тобой, милый? – спросила она и, не отводя глаз от его лица, ответила, – да, я сказала, что Виалт был командиром галолёта моего отца.

– Виалт мой отец, – ответил Вивас и прикрыл руками лицо. – Что с ним стало?

– Прости, родной! Мне больно говорить, но его больше нет.

– Прошу, расскажи всё, что знаешь о нём, – с горьким комом в горле проговорил Вивас, – и, пожалуйста, ничего не скрывай. Боль неведенья горше боли утраты.

– К сожалению, это всё, что мне известно. Хотя… хотя нет. В конце видеозаписи речь Виалта стала вялой, но всё же я разобрала её. Он сказал, что девять лет находился во власти лесной феи, но так и не узнал кто она и откуда. И главное, он обвинил её в своей смерти, сказав, что женщина, живущая в стойбище дикарей, использовала его с корыстной целью, затем, когда он стал не нужен, отравила.

– Мама, мамочка! Зачем мы идём за ними? Давай вернёмся в стойбище.

– Стойбище, милая, не для людей.

– Конечно не для людей. Поэтому самки, тогда… давно… и убили их всех.

– Да, милая, убили, – тяжело вздохнув, ответила мать, и дочь увидела крупные капли слёз заскользившие по её щекам.

– Мама, что с тобой? Тебе больно? Ты наступила на острый камень?

– Да, дочь. Мне больно, но эта боль намного сильнее физической. У меня болит душа.

– Душа? Что это такое?

– Это когда ты человек.

– Как хорошо, что мы не человеки и у нас нечему болеть. А какие они все страшные, эти человеки, хотя… я почему-то немного похожа на них и совсем не такая, как самочки. Самочки все красивые, а я неуклюжа и на моём теле волосы только на голове и ещё маленько там, – опустив взгляд вниз живота, с недоумением в больших голубых глазах проговорила стройная девушка лет девятнадцати.

– Глупенькая, моя! Ты прекрасна и не только внешне, но и тем, что ты человек! Ты рождена от мужчины.

– Я че—ло—век?! – округлив глаза более от испуга, чем от удивления, с трудом выговорила она страшные по смыслу слова и, прокричав, – нет, это неправда! Не хочу! Не хочу! – повалилась на траву.

– Когда-нибудь ты поняла бы это сама, – склонившись над дочерью, проговорила женщина, – но лучше это знать от меня. Ты просто не понимаешь, как хорошо быть человеком и жить среди равных себе.

– Что в этом хорошего? Меня убьют, как тех людей, а я хочу жить.

– Мы будем жить, милая! И скоро ты увидишь прекрасный мир людей и полюбишь его. Полюбишь и этим будешь счастлива. А сейчас вставай, мы уже пришли. И подними две ветви лавра, они нам будут нужны.

Вскоре лес раздвинулся, и женщина с дочерью увидели большую поляну, но стоило им ступить на неё, как небо вспыхнуло ярким пламенем. Через миг из него вышел серебристый диск и устремился к земле.

– А—а—а! – вскрикнула девушка и трясущимся телом прижалась к матери.

– Не бойся, милая! К нам идёт новая жизнь.

В серую пелену пещеры ворвались две ревущие чёрные тени и устремились к костру, в свете которого вырисовывались фигуры людей.

– Они! – крикнул Вивас и нажал кнопку пуска плазмы.

Рёв мгновенно затих, но через секунду в небольшое пространство, заполняющееся едким дымом, ворвался крик десятка глоток разъярённых гоминоидов. Струя плазмы заглушила и его, но через миг в стены пещеры ударила новая тугая волна рёва нескольких сотен глоток.

Горький дым горелой плоти гоминоидов застилал пещеру, и с каждой минутой всё труднее становилось дышать.

Уничтожая элопитеков, Вивас спиной прикрывал Светэллу и не видел, как от удушья она стала медленно оседать, и лишь когда её обмякшее тело упало к его ногам, он понял, что дым их новый коварный враг. Перекинув оружие в левую руку, он быстро поднял её и, не прекращая стрельбу, рванулся к выходу из пещеры. На их счастье гоминоиды прекратили атаку, и отошли к лесу. Через несколько минут Светэлла открыла глаза и слабо улыбнулась.

– Они отступили, – увидев улыбку на её губах, проговорил Вивас и облегчённо вздохнул. – Предполагаю, что они скоро уйдут совсем.

– Не уверена, милый, – ответила она крепнущим голосом, – элопитеки идут на любые жертвы ради достижения поставленной цели.

Светэлла была права.

Вскоре колонны гоминоидов пошли в новое наступление.

Обрушив шквал огня на правый фланг элопитеков, Вивас расстроил их боевой порядок, но не на столько, чтобы они прекратили атаку. Положение обороняющихся стало критическим и смерть уже глядела в их лица, как вдруг в рядах гоминоидов возникла паника. Стройные колонны дрогнули и рассыпались на мелкие осколки. В паническом отступлении, сопровождаемом писком, дикари беспрестанно бросали вверх взгляды остекленевших от ужаса глаз. Из воспламенившегося неба на них опускалось огненное облако. Спустя секунду оно накрыло злобное воинство, прекратив существование матриархата.

Из серебристого галолёта, опустившегося на поляну, вышел, сияя радостной улыбкой, Лиэж и, раскрыв объятья, бросился к оцепеневшему Вивасу. А в это время к кораблю подходили молодая красивая женщина и её юная дочь. Навстречу им бежал стройный мужчина в лётном комбинезоне с гербом планеты Суран на левом рукаве.

Через несколько минут к ногам принцессы Светэллы легли две ветви лавра.

Тайна королевы элопитеков

– Назови твоё имя, женщина, и род, от которого происходишь, – обратился Верховный судья к подсудимой.

– Моё имя вызовет шок в ваших рядах, граждане судьи, а род заставит трепетать, – гордо вскинув голову, ответила красивая, элегантно одетая женщина.

– И всё же я требую, – настаивал Верховный судья.

– Я подчиняюсь воле народного суда, ибо считаю, что каждый человек, какого бы он ни был рода, обязан нести наказание за свои прегрешения. Моё имя Этэра!

– О—о—о! – прокатился гул по залу суда.

– Да! Да! Та самая юная прелестница Этэра, бесследно исчезнувшая двадцать лет назад. Дочь великого галактиона Элана и двоюродная сестра нынешнего правителя Эринса, – направив взгляд в зал, вторично представилась она.

– Ты посягнула на устои трона! – вспылил Верховный судья. – Чем ты докажешь правоту твоих слов?

– Этим! – Бросив в лицо судьи короткое слово, женщина взметнула вверх руку, и весь зал увидел символ принадлежности к Великому роду правителей – золотой нашейный обруч.

– О—о—о! – прокатился повторный гул по залу суда.

– Этим, – повторила она и надела на шею родовой символ. – Как видите, я жива. Будь я не той, кем назвалась, то на ваших глазах превратилась бы в пепел.

– Принцесса Этэра! Ты оправдана! – воскликнул Верховный судья и в знак признания её прав приложил свою правую руку к своей груди.

– Слава принцессе Этэре! Слава! Слава! – понеслись по залу суда восторженные восклицания.

– Принцесса Этэра, ты оправдана, но у суда ещё есть вопросы. Первый; как ты оказалась в стойбище дикарей? И второй, зачем ты отравила пилота Виалта? Суду хотелось бы ещё знать, кто отец твоей дочери? На последний вопрос ты можешь не отвечать, но в таком случае она не будет иметь прав твоего рода.

– Ответ на первый вопрос полностью затрагивает интересы моей дочери, поэтому я отвечу на него последним. Сейчас же прошу показать планету Суран.

Голубым светом вспыхнуло видеополе и перед судьями предстало голографическое изображение улыбающегося Виваса.

– Принцесса Этэра, поздравляю тебя с возвращением прав рода, – проговорило оно и уступило место другому мужчине.

– Этэра! Я жду тебя! – пронёсся по залу приглушённый расстоянием голос и вслед за ним галактику потряс отклик принцессы: «Виалт! Муж мой! Я иду к тебе!»

В зал суда опустилась гробовая тишина. Через минуту, переместившейся к Виалту Этэре, рукоплескала вся галактика.

– Граждане судьи! Я выполнил приказ галактиона Старфа. Принцесса Светэлла, ныне галатея Сурана, сейчас на своей родной планете, – прижав к груди Этэру, проговорил Виалт, – а я, как видите, жив. Надеюсь, этот факт снимет с моей жены последнее обвинение?

– У суда нет больше вопросов к принцессе Этэре. Она полностью оправдана, но её дочь…

– Нет! – прогремел гневный голос Этэры. – Нет! Прошу суд выслушать меня. Моя дочь имеет те же права, что и я!

– Суд удовлетворяет твою просьбу, принцесса Этэра, ибо судьба граждан галактики ему не безразлична, кроме того, в начале судебного разбирательства мы рекомендовали тебе позаботиться о судьбе дочери и не отказываемся от своих слов.