Ордынский период. Лица эпохи - А. Мелехин

Коль потеряем мы тебя теперь, чей пыл сердечный раздувать я буду, кому запамятованное мне напоминать?! Коль не оправится хан от болезни, народ монгольский осиротеет, а все хятады возликуют. Так пусть же сгину я вместо тебя!..»

И принялись взывать шаманы к духам и читать заклинания. И дали они испить Тулую заговоренную воду. И, посидев немного, Тулуй молвил: «Хан, брат мой старший Угэдэй! Обереги и удостой опеки малых детей моих и овдовевшую невестку, пока хмель заговорный не сойдет. Я все сказал, и меня силы оставляют…»

И вышел Тулуй из ставки и пал замертво.

А вскоре Угэдэй-хан выздоровел и поверг Алтан-хана, и дал он Алтан-хану прозвание Шиао-си, что значит «ничтожный слуга». И взял Угэдэй-хан из пределов хятадских добычу богатую: и злато, и серебро, и златотканые, узорчатые штофы, и табуны лучших скакунов, и людей хятадских множество. И, посадив в Намгине, Жунду и прочих городах наместников и воевод своих, Угэдэй-хан благополучно воротился и сел в Каракоруме».

Успешным был и поход монгольских войск в Иранскую землю, где, по свидетельству Рашид ад-Дина, «еще не успокоились волнения и смуты, а султан Джелал-ад-Дин все еще проявлял высокомерие». Однако его ждал такой же бесславный конец, как ранее его отца, хорезмшаха. Преследуемый монгольскими воинами Чормахан хорчина, Джелал-ад-Дин прятался в горах, где и принял смерть от кинжала неизвестного бродяги. В 1231 году держава хорезмшаха прекратила свое существование. Эта территория стала именоваться Улусом Цагадая. В «ССМ» это событие было отражено следующим образом: «Чормахан хорчин подчинил державе нашей народ багдадский. И, известясь от него, что земли багдадские изобильны, а товары славны, повелел Угэдэй-хан: «Да будет Чормахан хорчин моим наместником в багдадских землях, да будет доставлять он в ставку ежегодно и золото, и золотые украшения, и златотканые парчи и штофы, и жемчуга, и перламутры, равно как и коней высоких, длинноногих, и мулов, и верблюдов вьючных!»

Если от Чормахан хорчина из Иранской земли Угэдэй-хан получил радостное известие, то от прославленного монгольского военачальника Субэдэй-батора, как свидетельствует «ССМ», посланного Угэдэй-ханом «повоевать ханлинцев, кипчаков, бажигидов (башкир), русских, асудов, сасудов, мажаров, кэшимирцев, сэркэсцев, бухарцев, кэрэлцев, перейти через реки Адил (Волга) и Жаяг (Урал) и дойти до градов Мэкэтмэн, Кэрмэн и Кэйиб», в 1232 году пришли вести менее приятные. Субэдэй-батор известил Угэдэй-хана о том, что народы оные противоборствуют отчаянно». Это означало, что войску Субэдэй-батора требовалось подкрепление…

Окончательно разгромив злейшего врага монголов, империю Цзинь, в 1234 году, Угэдэй-хан выполнил главный завет Чингисхана. В результате этого Великий Монгольский Улус избавился от постоянной угрозы нападения с юга, а монгольская армия на этом фронте боевых действий получила некоторую передышку. Теперь предстояло «достигнуть продолжительного покоя» на западных рубежах. Именно об этом писал Рашид ад-Дин в своей хронике «СЛ»: «Так как некоторые окраины государства еще не были полностью покорены, а в других областях действовали шайки бунтовщиков, он (Угэдэй-хан) занялся исправлением этих дел. Каждого из родственников он назначил в какую-нибудь страну (даругачином), а сам намеревался направиться в Кипчакскую степь (и далее)… В области русских, булар (поляков), маджар, башгирд, асов…» Для обсуждения дальнейших планов в 1235 году был созван Великий хуралдай. Однако на этом Великом хуралдае сын Тулуя, Мунх, взял на себя смелость предложить великому хану остаться на родине, чтобы «не переносить тяготы походов», и от имени всех «родственников и эмиров несметного войска» выразил готовность «беспрекословно и самоотверженно совершить все, на что последует указание» великого хана. Тогда и появилось повеление Угэдэй-хана, о котором сообщает «ССМ»: «И послал тогда Угэдэй-хан вослед Субэдэй-батору Бата, Бури, Мунха, Гуюга (сыновья Зучи, Цагадая, Тулуя и Угэдэй-хана, соответственно) и прочих многих доблестных мужей своих. И повелел Угэдэй-хан предводительствовать в походе оными мужами Бату, а мужами, кои выступили от срединного улуса, – Гуюгу.

И повелел еще Угэдэй-хан: «Да отошлют властители уделов в сей поход самого старшего из сыновей своих! И те наследники, кои уделов не имеют, равно и темники, и тысяцкие, и сотники с десятниками и прочие, кто б ни были они, да отошлют в поход сей самого старшего из сыновей своих! И все наследницы и все зятья пусть старших сыновей в рать нашу высылают!»

И присовокупил Угэдэй-хан к повелению оному: «Брат Цагадай мне присоветовал в поход отправить наших старших сыновей. Ко мне посыльного прислал он со словами: «Всех наших старших сыновей давай пошлем вслед Субэдэю! Коль все они отправятся в поход, мы рать свою пополним во сто крат. Чем больше будет наша рать, тем в бой пойдет она смелее. Пред нами в странах чужеземных тьма врагов. Страшны они в неистовстве своем: от своего меча мужи их смерть принять готовы. И, сказывают, их клинки остры».

Монгольский хан в сопровождении подданных. Иллюстрация из исторического сочинения на персидском языке «Джами ат-таварих» Рашид ад-Дина. Начало XIV века

И повелели мы тогда в поход сбираться всем нашим старшим сыновьям, как это нам радельный брат Цагадай глаголил, и потому в далекий мы отправили поход Бата, Бури, Мунха и Гуюга».

Как отмечал монгольский писатель Д. Цахилган, автор биографии Бат-хана (хана Батыя), «из сообщения «ССМ» нетрудно понять, какая грандиозная, справедливая мобилизация, коснувшаяся всех и каждого, начиная с великого хана и кончая простым гражданином, была проведена в монгольской державе после Великого хуралдая 1235 года, какое высокое доверие Угэдэй-хан оказал Бату (хану Батыю)… поручив ему предводительствовать в этом походе и завершить то, что не успел сделать отец Бата, Зучи, – выполнить повеление Чингисхана: расширить владения монголов на запад и север до тех пределов, куда сможет ступить копыто монгольского скакуна, какое значение придавал Угэдэй-хан этому походу на запад в плане продолжения реализации доктрины «всемирного единодержавия» Чингисхана».

Согласно доктрине тэнгэризма, Всевышний Тэнгри является высшей всемогущей божественной силой во Вселенной, которая покровительствует Великому монгольскому хану и повелевает ему действовать от Его имени и реализовать Его волю на Земле. Иными словами, все, что находится под Вечным Синим Небом, должно быть объединено под властью монгольских ханов».

При этом монгольский ученый отмечал: «Чингисхан и его преемники, создавая мировую империю, не уделяли большого внимания различным абстрактным религиозным постулатам. Они разработали идеологию, которая, прежде всего, была призвана оправдать их собственную практическую деятельность; их главным стремлением было навязать свою политическую доктрину захваченным странам и народам… Для них первичным всегда была политическая выгода. Нетрудно понять, что, ведя войны против исламских и христианских государств, усилия монгольских ханов прежде всего были направлены против властьпридержащих, во главу угла ставились их собственные политические и жизненные интересы… Цель их политической доктрины заключалась не в установлении в мире господства своей религии, а в установлении политической диктатуры, в первую очередь ориентированной на интересы и выгоду своего кочевого народа». При преемниках Чингисхана эта концепция приобрела характер своеобразной универсальной идеологии, которую Ш. Бира называет «идеологией тэнгэризации, стала мощным моральным доводом, узаконившим их насильственные действия в мировом масштабе, начала конкурировать с другими мировыми религиозно-политическими доктринами».

Именно этой доктриной руководствовался преемник Чингисхана, его сын Угэдэй-хан, отправляя в поход на запад своих «родственников и эмиров несметного войска» во главе с Батом, при этом наставляя и вдохновляя их словами своего отца: «…Я получил от Неба (Всевышнего Тэнгри) помощь и достиг престола… все признали мою власть… Только приходит моя рать, дальние страны усмиряются и успокаиваются. Кто приходит ко мне, тот со мной, кто уходит, тот против меня. Я употребляю силу, чтобы достигнуть продолжительного покоя временными трудами, надеясь остановиться, как скоро сердца покорятся мне. С этой целью я несу и проявляю грозное величие…»

Во время похода монгольского войска на запад, находясь за тысячи километров от театра военных действий, Угэдэй-хан тем не менее по мере необходимости словом и делом способствовал выполнению поставленной цели.

Так, древние источники свидетельствуют о том, что сначала до русских князей, а затем и до правителей европейских государств через главнокомандующего монгольскими войсками Бата были переданы послания Угэдэй-хана, в которых содержался приказ «подчиниться Сыну Небесного Владыки, Великому монгольскому хану, который по воле Всевышнего Тэнгри является Властелином всей Земли. Все, кто подчинится, станут нашими подданными, все, кто не подчинится, будут уничтожены». Судя по материалам Лионского собора 1245 года, благодаря указам Угэдэй-хана цели монгольской доктрины «всемирного единодержавия» дошли до слуха европейских правителей и иерархов христианской церкви. И уже вскоре их представители отправились в далекую Монголию для установления прямых контактов с великими монгольскими ханами…