Крупнейшие и самые устойчивые мировые состояния - Валерия Башкирова

Поводом стал жалкий чек на $10 тыс., которые Рокфеллер пожертвовал на некие общественно-полезные цели. И немедленно выбросил это событие из головы, как он всегда поступал с улаженными делами.

Годовой благотворительный бюджет Рокфеллера составлял в ту пору около $2 млн.

Сумма в $10 тыс. – по несложным подсчетам ровно 0,5 % от $2 млн – вызвала решительно ни с чем несоразмерное возбуждение.

Газеты украсились заголовками «Деньги Рокфеллера – деньги Сатаны». По мнению прессы, дар следовало немедленно и с негодованием отвергнуть.

В первое десятилетие XX века согражданам внезапно и срочно понадобилось узнать, чем именно пахнут миллионы Рокфеллера.

Расследование Пулитцера принесло издателю пару весьма неприятных неожиданностей.

Сенсация не оправдала затрат на ее добычу. Во всяком случае, на первый взгляд.

К музыке Джон Дэвисон Рокфеллер был совершенно безразличен, если только речь не шла о церковных песнопениях.

В театре его видели один-единственный раз за всю жизнь. Что обеспечило озадаченному режиссеру аншлаг и наезд фотокорреспондентов.

Живопись он считал развратом.

Хороший аппетит – наказанием божьим.

Светскую жизнь – преддверием ада.

Политику – занятием для слабоумных.

Любовь – вымыслом литераторов. Которых он не ставил ни в грош.

Извлечение выгоды было его любимым времяпрепровождением и единственной усвоенной им наукой.

Одна из трех его сестер как-то кисло заметила: «Если с неба посыпется овсяная каша, Джонни будет первым, кто побежит за тарелкой».

Семи лет от роду – году, стало быть, в 1845 году – Джонни самостоятельно взрастил стадо индюков. Которое немедленно… продал за $50 соседскому фермеру. Деньги он, долго не думая, отдал в долг другому соседу.

Под 7 % годовых.

Ни в какие более подобающие нежному возрасту игры он не играл отродясь.

В середине XIX века нефть добывали только в тех местах, где достаточно было ткнуть в землю лопатой, чтобы забил фонтан. Продавали ее, главным образом, в аптеках.

Народ верил, что это отличное средство от простуд и вшей.

В 16 лет Джонни Рокфеллер бросил университет и отправился скупать нефтяные участки и нефтеперерабатывающие предприятия.

Начального капитала у него, разумеется, не было.

Зато был любящий папаша, одолживший сыну средства.

Под 10 % годовых.

И взимавший штрафные проценты с любой просроченной выплаты.

Великодушный отец вел мелкую торговлю с индейцами Дикого Запада и прославился тем, что при любых попытках сбить цену убедительно имитировал временную потерю слуха.

В 1863 году Джон купил свой первый нефтеперерабатывающий завод.

В 1873 году его компании Standard Oil принадлежала вся нефтепереработка штата Огайо.

В 1882 году – 95 % нефтеперерабатывающей промышленности Соединенных Штатов.

В конце 1980-х господа Даймлер и Бенц выпустили на улицы мира первое чудовище на четырех колесах, которое питалось бензином.

А в 1910 году Джон Дэвисон Рокфеллер-старший был самым богатым человеком на земном шаре.

Даже шутить он мог только по поводу денег. Каждое утро в своем бюро Рокфеллер традиционно начинал с замечания, которое ему самому казалось неотразимо остроумным: «Ну что же, попробуем слегка поправить наше плачевное положение».

Его поместье в Покантико Хиллз в окрестностях Нью-Йорка по площади в десять раз превосходило княжество Монако.

Сам Рокфеллер последовательно отказывался извлекать из своего богатства хотя бы минимальное удовольствие.

Глубокое наслаждение ему доставлял исключительно аскетизм.

Рокфеллер не пил, не играл в карты, не скрывался от налогообложения и не имел любовниц. Что с прискорбием было вынуждено констатировать вышеупомянутое журналистское расследование г-на Пулитцера.

За его обеденным столом по правую руку всегда сидел методистский священник Фредерик Гейтс, специально зачисленный в штат Standard Oil.

Его многочисленные отпрыски донашивали друг за другом брюки и свитера и делили один велосипед на четверых.

Выходя на улицу, он неизменно оказывался в обществе попрошаек, вымогавших милостыню. Карманы Рокфеллера – известного благотворителя – были всегда набиты пятицентовыми монетами.

И… каштанами.

Которые Рокфеллер считал идеальным средством от ревматизма. Он полагал, вероятно, не без оснований, что уличные бродяги подвержены этому неприятному заболеванию. Так что те, кому не хватило пятицентовика, могли рассчитывать на пару каштанов.

Его ненавидела вся Америка.

Разумеется, не за каштаны.

Standard Oil представлялась Рокфеллеру своего рода филиалом божественной канцелярии, которая высасывает из-под земли блага Всевышнего в виде нефти и распределяет их между людьми.

На одном из своих юбилеев, подпевая приглашенному хору, Рокфеллер вдохновенным тенором скандировал: «Благослови, Боже, нас всех, благослови, Боже, Standard Oil».

Скончался он в 1937 году, в возрасте 98 лет. Когда сограждане уже готовы были поверить в его бессмертие.

Если бы Джон Рокфеллер-младший и Джон Рокфеллер-старший были не сыном и отцом, а, скажем, двумя братьями, они бесспорно оказались бы близнецами.

Речь, разумеется, не о внешнем сходстве.

Оба были, так сказать, генетическими миллиардерами.

Жизненный путь Джона-младшего воспроизводил жизненный путь его отца с раздражающей буквальностью.

Правда, Джон-младший поначалу позволял себе некоторую расточительность, до которой отец ни за что бы не опустился. Как-то: тратил по 30 центов на завтрак в кафе и однажды даже оставил парикмахеру пять центов на чай.

(Парикмахер, наповал сраженный щедростью, велел оправить пятицентовик в раму и выставил его в своем заведении.)

Кроме того, начало его деятельности в Standard Oil было ознаменовано бурным провалом. Как-то невзначай просчитавшись, Рокфеллер-младший за первые два месяца причинил фирме $20 млн убытка.

Отдадим должное Рокфеллеру-отцу, который имел милое обыкновение засуживать сотрудников до полусмерти из-за $5. При этом вовсе не в переносном смысле.

В данном случае он неожиданно проявил непоследовательное благодушие.

Отдадим должное и Джону-младшему – это был первый и последний финансовый просчет, который он совершил в своей жизни.

Служащие компании как-то даже не почувствовали, что основатель империи, оставаясь главой и владыкой Standard Oil, передал практическое руководство сыну году этак в 1896.

На Standard Oil эта перемена решительно никак не сказалась.

Казалось, все та же черная фигура высаживается ровно в девять из лимузина и направляется в бюро.

Душераздирающий аскетизм и добродетельность во втором поколении, кажется, только усугубились.

Подобно отцу, Джон Рокфеллер-младший, унаследовавший по скромным подсчетам $500 млн, личных потребностей как бы совершенно не имел и тратил деньги исключительно на благотворительность.

Все хозяйственные расходы ежедневно заносились в бухгалтерскую книгу.

В брак Джон-младший вступил после напряженных раздумий и затяжной проверки чувств. Его избранница готова была сказать ему «да» на следующий день после знакомства, но была вынуждена четыре года дожидаться официального предложения.

Столь длительные колебания были вызваны тем, что невеста казалась ему несколько… фривольной особой. То есть иногда являлась в обществе в шляпке модного фасона.

Дочь Эбби и пятеро сыновей – Джон, Нельсон, Лоуренс, Уинтроп и Дэвид, – являвшиеся на свет с аккуратными промежутками в два года, были также обречены на фамильную педантичность.

Джон Рокфеллер-младший ежеутренне лично будил их в 7.45 утра, перед тем как отправиться в свое бюро на Бродвее.

Единственной разновидностью ненаказуемых развлечений признавалось послеобеденное семейное музицирование.

За помощь по хозяйству родители аккуратно выплачивали детям по пять центов. И столь же аккуратно взимали по пять центов за мелкие проступки и шалости.

Позже в дело шли и суммы покрупнее. Сыновьям Джон обещал по $2,5 тыс., если они воздержатся от курения и не станут прикасаться к спиртному.

Он ни на секунду не сомневался в том, что именно таким образом следует поддерживать в порядке фабрику по воспроизводству Рокфеллеров. Безупречных и всемогущих.

Никогда не ошибавшийся в подсчетах Джон-младший на сей раз просчитался. Была ли ошибка математического, морального или же психологического свойства – неизвестно.

Финал процветания династии забрезжил в тот момент, когда Джон Рокфеллер-младший – в первый раз за много лет – проявил оригинальность. И сделал нечто, чего никогда не сделал бы Джон-старший.

Он выделил каждому из наследников долю в $40 млн. И предоставил им самим решать, как поделить обязанности в семейном предприятии.

(Рокфеллер-старший довольно холодно относился ко всем формам демократии и полагал, что власть и деньги должны оставаться в одних руках.)