Генеральские игры - Сергей Донской

– Ублюдки, – убежденно сказал парень. По нехорошему блеску в его глазах было заметно, что имеется в виду не столько самодержец всея Руси со всею его продажною свитою, сколько персонажи совсем другой истории, современной.

– Конечно, ублюдки, – согласился с ним собеседник. – А только к власти порядочные люди не приходят, нечего им там делать, порядочным. Желаешь к кормушке – сначала в грязи по уши вываляйся, чтобы тебя за своего приняли. Нету хуже свинства, чем большая политика, парень.

– Оно-то так, а нам теперь – помирай?

– Не обязательно. Никто тебе на новом месте прохождения службы уцелеть не запрещает. Живи себе. Если получится.

– Вот именно, если получится. Несправедливо, ексель-моксель. Мы ж как те пешки для всех этих стратегов с тактиками. Как хотят, так и вертят нами, хрен им в дышло.

Парень заматерился, сначала с остервенением, затем перейдя на маловразумительный бубнеж, постепенно иссякший за недостатком подходящих выражений.

Только колеса еще долго частили: «Тох-тибидох… Трах-тарарах»…

Оттого, что умолкли двое путешественников на боковых местах, тише в вагоне не стало. Молчать в дороге скучно, вот и не молчали – общались, кто как умел. Говорили по-русски и по-чеченски, говорили еще на нескольких кавказских наречиях, проклинали болячки и реформы, поминали всуе сразу несколько имен божьих, судили, рядили, обсуждали минувшие похороны заодно с грядущими свадьбами, хвастались, врали, изливали душу, травили анекдоты.

И вдруг: а-а-ах!..

Пропахшая чесноком и потом пассажирская масса разом вскрикнула, когда состав, немилосердно скрипя своими металлическими сочленениями, резко затормозил, хотя ни слева, ни справа не наблюдалось ничего напоминающего полустанок, даже самый захудалый.

Брившегося в тамбуре офицерика так приложило лицом к зеркалу, в которое он гляделся, что от его недавней молодцеватости даже воспоминаний не осталось.

– Приехали, – заключил офицерик, осторожно притрагиваясь к расквашенному носу. – Приплыли, то есть… Ух ты!

Последовавшая серия судорожных толчков заставила его прикусить язык. Отовсюду неслись растерянные или откровенно испуганные возгласы людей, падающих с полок, кувыркающихся с унитазов, барахтающихся на полу, сталкивающихся лбами в проходах.

– Да что же это такое, господи!

– Они там охренели вконец, что ли?

– Ильяс, помоги деду встать!..

– Руку больно, ру-у-ку, бля!..

– У-у… А-а-а…

Сильнее всех пострадал граждан, неосторожно упавший на юную кабардинку, которая, защищая честь и достоинство, едва не выцарапала ему глаза. Да еще успели попортить друг другу физиономии азартные игроки в нарды, пытаясь выяснить, кто же все-таки победил в прерванной партии. В остальном пассажиры отделались легким испугом, так им казалось. Одни щупали полученные синяки и шишки, другие ошалело таращились в окна, пытаясь выяснить причину столь неожиданного торможения, третьи, вздыхая, возвращались к трапезе.

И лишь проводники, суетливые и проворные, как тараканы, не теряли времени даром. Они прятали наличность.

На протяжении всего пути Олег Чакин почти не слезал со своей верхней полки, несмотря на то, что там было значительно жарче, чем внизу. Нагретый воздух, пропитанный всевозможными миазмами пассажирского вагона, поднимался вверх в полном соответствии с законами физики. Взопревший Олег шепотом клял и физику, и поезд, и негостеприимную Чечню, ожидавшую его впереди, но был готов мужественно терпеть любые невзгоды, поджидающие его на пути.

Он знал, на что шел, когда умыкнул генеральский компьютер. Теперь всего несколько часов отделяли его от заветной цели – трехсот тысяч долларов, в которые был оценен старенький «Пентиум» невесть какого поколения. Собственно говоря, саму эту развалину вряд ли удалось бы сбыть даже за полтыщи, но информация, хранящаяся в электронных недрах компьютера, оказалась поистине бесценной. Олег догадывался об этом с самого начала и не прогадал. Он вообще редко когда прогадывал, Олег Чакин. Вскормленный американскими окорочками и гамбургерами, вспоенный пепси-колой, повидавший на своем веку больше голливудских фильмов, чем сновидений, он твердо усвоил, что неудачникам в этом мире делать нечего. Или ты распихиваешь локтями ближних и успеваешь к добыче первым, или тебя оттирают на обочину жизни, туда, где тебе остается лишь жевать сопли на митингах таких же убогих да обиженных, как ты сам.

Третьего не дано. Кто не успел, тот опоздал. Кто опоздал, тому – маслянистый шиш в нос, а еще более вероятно – оттопыренный средний палец вдогонку, – и тогда мечтай о всеобщем равенстве и братстве с инородным предметом в заднице. Поимей ближнего своего, пока ближний не поимел тебя самого – вот главная заповедь для тех, кто хочет преуспеть в этой жизни. Отсюда жизненное кредо: подешевле купи, подороже продай, остальное приложится. Не можешь купить – укради, но все равно продай. Не важно что, не важно кого, лишь бы за реальные бабки.

Представляя себе пачки долларов, Олег завозился на полке, пытаясь умоститься так, чтобы системный блок, упакованный сразу в две сумки, доставлял ему как можно меньше неудобств. Громоздкая, угловатая штуковина размером с чемоданчик – теперь такие уже не производят. Таскаться с этой тяжестью не слишком приятно. Кто-нибудь другой на месте Олега попытался бы скачать информацию, заложенную в «пентюх», на дискеты или на компактный диск и… был бы схвачен на месте преступления с поличным.

Он действовал иначе, ведь компьютер был снабжен не только различными степенями защиты, но также хитрой системой оповещения о том, что включение произвел кто-то чужой, не знающий всех кодов и заморочек. Олег слыхал про подобные штуки. Ты утапливаешь кнопку «пауэр», а внутри компьютера автоматически оживает «маячок», имеющий питание от электрической сети. Все, ты спекся. За тобой едут, отслеживая твое местонахождение с помощью специальных приборов. Ты еще только радуешься своей добыче, а по тебе уже тюрьма плачет. «Лубянка-а, сгубила молодость мою…» Или Таганка. Или что-то другое сгубила, кажется, талант. Кстати, насчет талантов. Возможно, мало-мальски сведущий хакер сумел бы вскрыть «Пентиум», что называется, без шуму и пыли, но Олег не стал переоценивать свои способности. Он взял добычу как есть, прямо с торчащими в гнездах шнурами. Они змеились по полу и норовили запутать ноги улепетывающего парня, но у него не хватило духу задержаться в генеральском кабинете хотя бы на минуту, чтобы избавиться от проводов.

Слишком много крови. Ее натекло на паркет столько, что пришлось скакать через комнату на манер кузнечика. Вот был бы номер, если бы Олег выперся в вестибюль подъезда с перепачканными кровью подошвами, оставляющими за ним цепочку красных следов!..

«Молодой человек, что это такое?» – «Где?» – «У вас за спиной». Осталось бы только озирнуться через плечо и сделать изумленное лицо: «Ой, надо же! Наверное, в краску наступил». Впрочем, охранники не стали бы слушать этот жалкий лепет, а просто скрутили бы Олега на выходе и переломали ему все кости до приезда милиции. Парни здоровенные, морды злодейские, кулачищи – во! Один такой звезданет промеж глаз – мало не покажется.

Вагон тряхнуло. Олег, намеревавшийся перевернуться с боку на бок, застыл в неудобной позе, опасаясь, что его вот-вот вывернет наизнанку. Прямо на столик с разложенной попутчиками снедью, на их макушки, покачивающиеся внизу. Впившись ногтями в ладони, он опрокинулся на спину и уставился в багажную полку над собой, сосчитав сперва до ста, потом еще до пятидесяти. Тошнота отступила, сменившись потоками пота, такого обильного, что через минуту футболка Олега промокла насквозь, хоть выкручивай. Ничего, пот – это не кровь, сказал он себе. Ради заветного куша можно и попотеть.

Вздохнув, он перевернулся на живот и, упершись подбородком в подушку, стал смотреть в окно. Кусты, деревья, почерневшие телеграфные столбы, щебенка. Все беды русского человека от таких вот унылых пейзажей, решил Олег. Глазу не за что зацепиться. Совсем другое дело, когда перед тобой разворачивается панорама средиземноморского или океанского побережья – пальмы, белый песочек, подтянутые девчонки в трусиках-тесемочках. Все, как одна, загорелые, все блестят, как спермой смазанные, и ни одной веснушчатой, вот что приятнее всего. Когда он, Олег, очутится на одном из подобных пляжей, он первым делом сведет знакомство с парочкой таких блестящих красоток и устроит себе праздник для души, без всяких прутов и веников. Нужно лишь добраться до Гудермеса и по-умному произвести обмен генеральского компьютера на доллары.

Кого-то интересуют военные операции штаба Северо-Кавказского военного округа, а у него, у Олега, другие запросы. Ему наличные подавай, да побольше. Плевать ему и на генерала Конягина, и на всяких там продолжателей дела Шамиля Басаева, с которыми тот якобы воюет. У него своя собственная операция, многоходовая.